— Ты еще обвини меня в интересе к Полине, — в ответ прорычал Вайолет.
Мужчины стояли друг против друга, разве что не бросались с кулаками. Ноздри обоих раздувались. Рубашки едва не трещали от увеличивающихся в размерах тел. Оба пребывали в стадии предтрансформации, когда еще человеческое тело, но аура уже на стадии изменения.
— А это не так? — глаза Платона сузились. Полыхнули красным. Кровь забурлила в венах.
— Нет, — прозвучало не менее сердито.
Вайолет старался не думать о просыпающейся заинтересованности девушкой. После того, как он узнал ее чуть ближе, сделал свои выводы. В этот раз не основывающиеся на чужих словах и наущениях.
Теперь он смотрел на Полину совершенно иначе и оценивал ее поступки с другой стороны.
Ему не раз приходилось менять свое мнение о различных вещах, он был открыт миру, учился новому, а не воспринимал его в штыки.
— Очень на это надеюсь, — Платон чуть успокоился.
— Твоя очередь объясняться, — напомнил Вайолет. Он по прежнему не сводил глаз с противника, зная, что в любой момент может потребоваться отразить атаку. Дружба дружбой, а от нападения никто не застрахован.
— Вчера поступили данные, обработанные в нашей лаборатории. Скрининг установил, что у двадцати пяти человеческих женщин выявлен подходящий нам геном. Судя по всему это потомки драконов, рассеявшиеся по миру до появления Грани, — коротко отрапортовал Платон.
— Возраст?
— С этим сложнее. До тридцати пяти лет всего лишь семнадцать. Остальные старше. Причем пятерым за пятьдесят. Это те, чьи результаты перевалили за пятидесяти процентный рубеж.
— Ты же говорил о сорока, — напомнил Вайолет. С памятью он всегда был на короткой ноге.
— Мало ли что я говорил. У меня должно быть что-то и припрятано, — пожал плечами Платон.
— Настоящий дракон, — усмехнулся племянник. Не забыв по хлопать по плечу, выражая тем самым одобрение.
— А кто говорил об обратном? — Платону было приятно услышать похвалу от друга.
— Но это не все. Ведь так? Что-то ты мне умалчиваешь? — пытливо спросил господин Чрезвычайный Посланник и Полномочный Министр. Не мог Платон не приберечь еще кое-что про запас.
— Одна из семнадцати Полина.
Сердце Вайлета болезненно сжалось.
— Ты хочешь сказать…? — он не договорил.
— Да. Вероятность велика.
Глава 44
В квартиру заходила, словно заключенная в камеру. Когда знаешь, что ждет головомойка, то приятного мало. Думала, что с порога мама начнет учить уму-разуму. Мол, я такая неблагодарная. Не слушаю что говорят взрослые, а именно она. Но она на удивление помалкивала. То и дело косясь на папу. Между ними явно что-то происходило.
Я сразу же прошла на кухню, зная где в нашем доме находится «лобное место». И уже приготовилась к прилюдной порке. Однако папа всех выгнал. Кроме меня.
Меня оставил для разговора. Долго молчал, словно подбирал слова. Я уже понадеялась, что его не будет. Папа передумает. Забудет. Или того лучше, прилетят инопланетяне и заберут меня. Только не на опыты, а по доброте душевной. Ошиблась. И по поводу инопланетян, и по поводу папы.
— Что у тебя с тем мужчиной? — строго спросил, внимательно смотря в глаза.
Я сглотнула. Во рту пересохло от волнения. Как будто я в чем-то виновата.
— Н-ничего. Он меня подвез до дома, — выдала последний эпизод, случившийся со мной в присутствии Вайолета.
— А Алина говорит…, - начал он.
— Мало ли что говорит Алина, — не выдержала. Мне так надоело выслушивать подозрения в том, чего я не совершала. Чаша терпения наполнилась до краев. И грозила выплеснуть все, что накопила.
— Когда девочки… порядочной девочки ночью нет дома, то…
Тон, которым это все было сказано мне не понравился. Я никогда не давала повод думать обо мне плохо. Никогда не приходила домой навеселе. Никогда не приводила мальчиков. Не шалила в школе. Хорошо училась. Изо всех сил старалась заслужить родительское одобрение. А в итоге?
— Что «то» папа? Сколько меня можно обвинять во всех грехах? Я думала что ты на моей стороне, а ты туда же. Против, — выплеснула эмоции.
Я так устала за день, что к его концу у меня не осталось сил и выдержки. Как будто кто-то сорвал вентиль и из меня под давлением пошло возмущение несправедливостью.
— Когда девушка крутит отношения с двумя мужчинами, то знаешь как это называется? — отец продолжал гнуть свое, высказывая недовольство моим поведением.
Вот это оказалось самым обидным.
— Папа, да что ты такое говоришь? — воскликнула. — Какие двое мужчин? С Платоном у нас ничего нет, так и не начавшись. Я с ним давно рассталась. А с Вайолетом ничего и не начиналось вовсе. Он всего лишь помог мне с пострадавшей бабушкой. И это все что нас связывает.
Вкратце принялась пересказывать как прошел у меня день. Умолчав лишь о чудесном спасении. В него я до конца не верила и сама.
Может мне все привиделось? У страха глаза велики. А все на самом деле не так как казалось. И со мной ничего необычного не случилось.
— Допустим, — чуть успокоился отец. — Все так, как ты говоришь. Только запомни, дочка. Мужчинам нравятся разные девушки, но женятся они на честных.
— Папа! — вновь возмутилась я. — Не собираюсь я ни за кого из них замуж. Я, вообще, замуж не собираюсь, — и видя протест со стороны отца. — До тех пор, пока не полюблю. Всем сердцем, всей душой. Другого мне не надо.
— Все девушки так говорят.
— Ошибаешься, — я тут же вспомнила Алину. Только озвучивать папе слова сестрички не собиралась. Путь он сам с ней разбирается.
— Я очень надеюсь на твое благоразумие. Никогда не предавай свои чувства, но и не позволяй другим манипулировать своими, — назидательно произнес отец.
— Угу, — ответила, смотря в пол.
— Ну, раз так, то иди спать. Время уже позднее, — отец устало потер переносицу.
Я собралась исполнить его желание, но прежде чем выйти из кухни обернулась.
— Пап, а что рядом с вами делал Платон? Что ему нужно? — не просто же так он звонил мне по телефону.
— Тебя искал, — папа многозначительно посмотрел на меня. Как будто я должна была знать причину интереса мужчины.
— Это понятно. А что хотел-то? — уточнила. Потому как до сих пор так ничего и не выяснила.
— Он мне не сказал. Приехал, переполошил всех. Начал выяснять где ты и с кем. Естественно, никто ничего не знал. На звонки ты не отвечала. Еще бы немного и начали обзванивать морги и больницы.
— Я там была, — пробормотала себе под нос, вспоминая как кралась вдоль больничного здания. — Не очень приятное место.
