Этот чудила на огромную букву «М» мало того, что испортил розовое безобразие, над которым колдовали лучшие портные тысячелетия. Так еще оставил десятки синяков по всему телу, пока нес над океаном, словно мешок с мукой.
Я столько страху натерпелась, что до сих пор поджилки трясутся. Видеть под собой бесконечную морскую гладь и ни клочочка суши на многие километры вокруг.
А если бы он меня уронил? Да я бы кулем ушла под воду. И в миг захлебнулась. Я же не двинуться, ни пошелохнуться не могла. Я дышала через раз от ужаса.
Все потому, что обнаружила вместо мужчины огромного дракона, о которых только в сказках читала. И это полбеды. Самое ужасное случилось потом. Когда меня схватили в когтистые лапы, которые когда-то были ногами.
А ведь всем известно, что ноги у людей не приспособлены к хватанию, хоть мы и приматы. Это у обезьян большой палец на ногах противопоставлен остальным четырем, потому они и могут лазать по деревьям. Но не у людей. Я же не знала, что у драконов все несколько иначе. До последнего думала, что Платон меня уронит.
И вот за это заблуждение я была готова разорвать его на части.
— Полина, успокойся! — Платон в своем обычном, а не драконьем, виде пытался урезонить разбушевавшуюся меня.
Стоило оказаться на твердой земле, как тут же отбежала от него подальше, не желая, чтобы он хотя бы мизинцем прикасался ко мне.
— Это ты успокойся! Сколько раз тебе говорить «нет»? Неужели трудно запомнить? Я не хочу с тобой встречаться. Я не хочу с тобой общаться. Я просто не хочу ничего знать, что касается тебя. Нежели это так трудно понять? — к этому моменту я дошла до точки кипения. Слова лились нескончаемым потоком.
Меня не волновало, что мы на вершине огромного утеса, возвышающегося высоко над океаном. Что я не знаю где мы находимся. Что мне неизвестно обозримое будущее, как и неизвестна моя дальнейшая судьба.
Я злилась на Платона, как может злиться девушка, которую умыкнули из под носа понравившегося парня.
— Все равно ты будешь моей, — имел наглость заявить этот тип. Он чуть ли не руки потирал от предвкушения.
— А это мы еще посмотрим, — гордо вздернула подбородок. Я слишком долго была удобной для всех. Родителей, сестры, теперь вот и Платон посчитал, что я пойду у него на поводу.
Только удобная Полина была, да вся вышла.
Ветер нещадно трепал фату, то и дело норовящую влезть в рот. Раздражая еще сильнее.
Не выдержала. Дернула за прозрачный кусок ткани и в исступлении бросила его под ноги Платону.
— Свадьба это твоя идея? — прорычала, следя как ветер парашютом раздувает розовую паутинку фаты. А затем шустро подхватывает и уносит куда-то за край утеса.
— Моя, — не стал он отрицать.
Платон проводил глазами улетающее воздушное чудо.
— И, как я понимаю, она должна была быть настоящей, — я уже не спрашивала, а утверждала.
Все недомолвки, несостыковки и оговорки укладывались в единую картину злобного заговора, организованного с огромным масштабом.
— Да.
— Какой же ты, гад, — не выдержала, чувствуя, как внутри меня переполняют эмоции. — Чего ты добился? Я же все равно возненавидела бы тебя, когда узнала правду.
— Мне все равно. Ты моя. И я никому тебя не отдам, — самодовольно произнес Платон. — Тебе некуда деваться с острова. Ты в полной моей власти. Отсюда тебе не сбежать. Ты полностью зависишь от меня и моей милости. И будешь делать все, что я прикажу, — махровый эгоизм слышался в каждом фразе, каждом слове.
— Ничего тебе не обломится, дядюшка, — прогремело рядом.
В нескольких метрах от нас, словно из воздуха, материализовался Вайлет.
После превращения Платона в дракона я уже ничему не удивлялась. Лишь радостно вскрикнула, собираясь кинуться ему на шею.
Огненный шквал появившийся прямо передо мной преградил путь. Я едва успела отскочить в сторону. По розовому платью зазмеились огненные змейки.
— Мамочки! — воскликнула, принявшись сбивать разбегающиеся ручейки пламени. — Совсем сбрендил? Вайолет, у вас в роду много таких сумасшедших?
— Подозреваю, что да, — криво улыбнулся он, ласково глядя на меня.
— А ты откуда здесь взялся? — ревел Платон не хуже разъяренного быка, которому прищемили хвост.
— Не ожидал, дядюшка? — снисходительно спросил Вайолет. — Пока ты за девушками бегал, я книжки умные читал, да тренировался.
— Только тебе это не поможет, племянничек, — злорадно рассмеялся драконий Посол.
Прежде чем меня смело с обрыва воздушной волной я успела заметить, как Платон кинулся на Вайолета.
«Так не доставайся же ты никому», — пронеслось у меня в голове.
Глава 78
Ненавижу бояться.
Это страшно неприятно. Чувство, которое просто так из головы не выбросить, сколько не пытайся.
Но не бояться, падая лицом вниз, когда перед глазами острые камни, то появляющиеся, то исчезающие под пеной морской, невозможно.
Считанные мгновения отделяющие меня от конца всего растянулись резиновой лентой. И будь моя воля постаралась бы замедлить ход времени до полной остановки.
Были бы у меня крылья, я бы взмахнула ими. Раз. Другой. Третий.
«Ты сможешь! Давай!» — вклинился в мою голову знакомый мужской голос. «Надо только представить, что летишь, и сильно-сильно захотеть».
Куда уж больше?!
Острые, словно лезвия, камни возникли перед глазами. В диком ужасе, желая отстрочить последний миг, зажмурилась и замахала руками, что есть силы.
Резкий хлопок.
И что-то незримо поменялось в мире.
В нос ударил запах морской соли. По ушам полоснул громкий шум ветра, смешанный со оглушительным звуком прибоя. Закрытые глаза ослепило ярким светом, словно на меня направили прожектор.
«У тебя получилось! Получилось! Ты только лети. Не бойся».
Что-о-о-о-о?
Я резко открыла глаза и…
— Драные драконы, я лечу-у-у!
Передо мной расстилался все тот же океан, с пробегающими по его глади белыми барашками, с высоты казавшимися маленькими и беззащитными.
Повернула в сторону голову и вместо руки обнаружила… огромное кожистое крыло, почти прозрачное. Настолько оно было светлым, а кожа тонкой.
— Ужас-то какой! — скривилась, представляя себя со стороны. Если я хоть немного похожа на дракона, в которого превратился Платон, то выгляжу отстойно, учитывая цвет. Словно огромная перекормленная моль.
«Неправда. Ты очень красивая», — столько восхищения не слышала за всю свою жизнь, сколько ощутила их в эмоциях другого чело… дракона.
