— И чтоб никто ничего не знал, — приказал
Петровский, — ни один человек. Даже моя жена. Если она позвонит из
Лондона, скажешь, что у меня легкий сердечный приступ. Она может позвонить мне
на мой мобильный. Поменяешь мне номер телефона, и чтобы о нем знал только ты.
Больше никто. Только ты.
Бубенцов ошеломленно кивнул, но не стал задавать вопросов.
Это тоже была его характерная и весьма положительная черта.
Святослав Олегович спустился по лестнице и вышел во двор,
где его уже ждали охранники. Он сел в машину, и автомобили поехали в сторону
центра, где находился ресторан "Репортер". У входа в него автомобили
остановились, и Петровский вместе с несколькими охранниками спустился в
полуподвальное помещение. На полу тут были высечены имена известных писателей и
журналистов, приходивших в этот ресторан. Петровский заметил Сергея Михалкова и
улыбнулся. В детстве он более других любил стихи о дяде Степе.
В дальнем конце зала уже сидел Глушко. Генерал явно скучал.
Он любил обычную домашнюю еду и не признавал современных ресторанов. Но, будучи
человеком дисциплинированным, сразу же, как только ему позвонила Инна, приехал
сюда на встречу с шефом.
Святослав Олегович прошел к столу и сел рядом с ним. За
двумя соседними столиками разместились телохранители. Виктор Михайлович
удивленно посмотрел на Петровского.
— Не могу понять, почему вы назначили свидание в этом
ресторане? Мы могли бы поговорить у меня дома. Или где-нибудь на улице.
— Я не уверен, что нас не подслушивают, —
признался Петровский. — После визита в Лондон я понял, что тайно вести
разговоры очень сложно. Поэтому попросил Инну выбрать ресторан поближе к вашему
дому.
К ним подошел официант.
— Любую легкую закуску, — попросил
Петровский, — и две бутылки минеральной воды. Только быстро. А потом к нам
больше не подходите.
— Я все понял, — кивнул испуганный официант,
отходя от их столика.
— Что произошло? — поинтересовался Глушко.
— Мне срочно понадобилось с вами
проконсультироваться, — признался Петровский. — Сегодня мне
подсказали один очень интересный ход, и я хочу с вами посоветоваться.
— Какой ход?
— Мне нужен специалист. И не просто специалист, а
суперпрофессионал, который смог бы за несколько дней расследовать убийство
директора комбината в Нижнебайкалъске. Очень опытный сыщик.
— Ясно, — кивнул Глушко. — Есть такой
человек. Это высочайший профессионал, но сейчас его нет в Москве. Кажется, он
улетел в Европу.
— Как его зовут?
— Его обычно называют Дронго. Настоящего имени не
знает никто.
— Я о нем слышал, — кивнул Святослав
Олегович. — Нельзя ли его быстро найти?
— Быстро не сможем. Если он сам захочет, то выйдет на
нас, когда мы ему позвоним. У него дома автоответчик. Но если он в Европе,
придется подождать.
— Как вы думаете, он сможет найти убийцу директора
комбината?
— Во всяком случае, абсолютно точно сделает это лучше
других.
— У меня нет времени, — вздохнул
Петровский, — я хотел бы решить эту проблему уже сегодня.
— За один день мы его не найдем, — признался
генерал, — но если он вам так нужен, я попрошу ребят выйти на кого-нибудь
из знакомых. У него были хорошие связи с нашими бывшими сотрудниками. Он раньше
работал экспертом Интерпола.
— Только этого не хватало! — отмахнулся
Петровский. — Нет, Дронго нам не подходит. Слишком известный
человек.
— Вы же сказали — вам нужен самый лучший. Он и есть
самый лучший.
— Кто еще? — нетерпеливо спросил Петровский.
Официант принес две бутылки минеральной воды и два греческих
салата. Поставил все на столик, разлил воду и удалился.
— Есть еще Тенгиз Абуладзе, — вспомнил
Глушко. — Тоже отличный специалист. Старый и опытный профессионал.
— А он откуда? Тоже из Интерпола?
— Нет, из военной разведки, бывшего ГРУ. Кажется,
полковник. Очень мудрый мужик.
— Господи! — взмолился Петровский. — В
какой стране мы живем? Если нужно спасти демократию, то обязательно находят
бывшего подполковника КГБ, если нужно спасти страну от дефолта, ставят на
бывшего начальника разведслужбы. Если мне нужен толковый специалист, то он либо
из ГРУ, либо из Интерпола. Ну неужели нет нормального эксперта, который не был
бы связан ни с КГБ, ни с ГРУ, ни с Интерполом? Какой-нибудь нормальный сыщик,
частный детектив? Ну хотя бы из милиции?
— Не понимаю, чем вам не нравится КГБ, — обиделся
Глушко. — Между прочим, это была очень серьезная организация.
— Настолько серьезная, что у всех до сих пор от нее
изжога, — огрызнулся Святослав Олегович. — Нет, не нужно обижаться,
Виктор Михайлович, я понимаю ваши чувства. Но поймите и вы меня. У нас очень
важное дело, а вы мне советуете позвать офицеров ГРУ или КГБ, Я не могу им
доверять, только не нужно принимать это на свой счет. Я хочу заполучить
обычного сыщика, нормального следователя, но очень толкового. Неужели у вас нет
такого?
— Он не сможет найти настоящего убийцу — терпеливо
пояснил генерал. — Вы же просите профессионала.
— Не найдет? — задумался Святослав Олегович.
— За несколько дней, конечно, не найдет. И вообще вы
напрасно думаете, что в таких делах могут быть какие-нибудь гарантии. Даже
лучший профессионал может потратить на поиски несколько месяцев. Заказные
убийства редко раскрываются. Это очень сложная работа, которую делают десятки
высококвалифицированных людей, экспертов. Неужели не понимаете?
— Тогда найдите мне какого-нибудь головореза.
— Он тоже не найдет убийцу.
— Я знаю, кто убийца, — улыбнулся
Петровский. — Мне нужен человек, который сумеет это доказать. Любым
способом, и не обязательно самым законным.
— Это совсем другое дело. У меня есть знакомый
полковник из отдела борьбы с бандитизмом. У него сколько хотите таких
специалистов. Заставят признаться любого человека, что он папа римский или
шпион эфиопских властей. С этим как раз нет никаких проблем.
— Вот и прекрасно! — обрадовался
Петровский. — Тогда пусть они найдут Роговицына Валерия Георгиевича и
узнают у него, кто убил директора комбината.
Глушко покачнулся в кресле.
— Я думал, вы шутите, — признался он. — Вы
действительно хотите, чтобы они выбили показания из этого сутенера?
— Конечно, хочу. У меня должны быть документальные
свидетельства причастности Роговицына к этому преступлению. И желательно, чтобы
он сообщил, кто заказывал ему убийство директора.
— А если это не он? Ребята могут перестараться и убить
его.
— Тогда мы его похороним за наш счет. Вы меня
продолжаете удивлять, Виктор Михайлович. Вы же сами рассказали мне о визите
Роговицына к директору комбината.
