— Да, Святослав Олегович, — удивился тот,
поворачиваясь с переднего сиденья.
— Дай мне его, пожалуйста, — попросил
Петровский.
Ничего не понимая, охранник достал мобильник и протянул ему.
Петровский кивнул, однако, набрав номер секретаря, опять отключился. Нет, в
приемную звонить нельзя. И заместителям тоже. Все телефоны могут
прослушиваться. Хотя, похоже, есть выход: вчера Бубенцов случайно разбил свой
аппарат и тут же ночью купил в аэропорту новый, с другим номером. Святослав
Олегович напряг память. Паша Бубенцов любит покупать телефоны с запоминающимися
номерами. Какие же цифры он вчера ему назвал? Кажется, четыре пятерки… А первые
три? Паша ведь специально платит за такие «удобные» номера… Святослав Олегович
закрыл глаза, сосредоточился и все-таки вспомнил эти три цифры.
Паша ответил на шестой звонок. Голос у него был удивленный,
очевидно, он еще не успел никому дать новый номер своего телефона.
— Паша, это я, — быстро произнес
Петровский, — слушай меня внимательно. Войди в приемную к Инне и скажи,
чтобы Сорокин перезвонил мне по этому номеру.
— По какому номеру? — не понял Бубенцов.
— Идиот! — рявкнул Святослав Олегович. — Он у
тебя высвечен на экране. Посмотри и передай Сорокину. Только очень быстро. И не
разговаривайте из приемной.
— Понял, — откликнулся Паша. Было слышно, как он
выбегает из кабинета.
"Нужно иметь и таких исполнительных
сотрудников", — удовлетворенно подумал Петровский.
Сегодняшний день должен стать самым важным в его жизни. Они
должны были перечислить деньги в «Гамму-банк» — вернуть кредит и проценты, а
затем в полдень объявить на пресс-конференции, что стали обладателями
контрольного пакета акций и теперь фактически являются владельцами
Нижнебайкальского комбината.
Через минуту раздался звонок. Он сразу узнал глуховатый
голос Сорокина:
— Доброе утро, Святослав Олегович.
— Как у нас дела?
— Все готово, но это достаточно опасно. Я буду спокоен,
когда вы наконец приедете в офис и начнется пресс-конференция. Здесь вас никто
не сможет достать.
— Мы будем на месте через пять минут, — глянул на
часы Петровский, — надеюсь, что за это время с нами ничего не
случится.
— Ждем, — отозвался Сорокин. Он не любил долго
говорить по телефону. Петровский знал, как относятся к переговорам по мобильной
связи бывшие сотрудники КГБ и ГРУ — они полагают, что подслушать их ничего не
стоит. Даже дилетантам-любителям.
Он вернул аппарат-телохранителю и, подумав о масштабах
проделанной операции, улыбнулся.
Автомобили свернули на боковую улицу. И в этот момент
раздался глухой удар, словно кто-то намеренно толкнул их машину в бок.
«Мерседес» развернулся. Петровский хотел разозлиться, но от сильного толчка
упал вниз. И в тот же миг их автомобиль вспыхнул от прямого попадания гранаты.
Кто-то стрелял в них из гранатомета. Охранники в "джипе" ничего не
успели понять, когда второй снаряд попал в них. И трое сидящих в нем людей
почти тут же превратились в горящие факелы…
Петровский приподнял голову. Сзади горел «джип». Святослав
Олегович приоткрыл дверцу и рывком выпал из салона автомобиля на землю. Совсем
близко раздалась автоматная очередь. Петровский увидел открытую дверь в
ближайшем на тротуаре здании, вскочил на ноги и ринулся туда, чувствуя, как
сильно колотится сердце. Он побежал по лестнице вверх, не обращая внимания на
стрельбу и крики людей, оставшихся за его спиной.
Влетев на четвертый этаж, забарабанил в первую же попавшуюся
на глаза дверь. Наконец ему открыл какой-то маляр в заляпанной одежде, ничего
не понимающий, что происходит внизу и почему кто-то стучится к нему. Петровский
оттолкнул его, ворвался в квартиру. Там трясущимися руками достал свой телефон,
набрал номер.
— Сорокин, — закричал он, услышав голос начальника
службы безопасности, — на меня напали! Всех перебили. Срочно ко мне! Они
не хотят получить свои деньги. И не хотят нашей пресс-конференции.
— Где вы? — тоже крикнул Сорокин.
— В доме, около которого на нас напали, — уже
немного успокаиваясь, ответил Петровский. Он услышал сирены милицейских машин и
подумал, что все не так уж плохо. Из этого нападения можно будет сделать
неплохую рекламную кампанию, и акции, пожалуй, еще больше вырастут в
цене.
Через пару минут, успокоившись окончательно, он подошел к
окну, встал чуть в стороне и стал смотреть, как убивают его людей. Улыбка не
сходила с его лица. Потом увидел, как приехавшие сотрудники милиции стреляют в
нападавших. Наконец отвернулся и подумал: "Да, вице-премьер прокололся.
Надо позвонить Климентьеву и объяснить ему, как опасно держать на ответственных
должностях таких мстительных чиновников. А пресс-конференцию мы все равно
проведем". И, приняв такое решение, он снова улыбнулся, больше не думая о
выстрелах, которые продолжали раздаваться на улице.
