Я рассказывала всё без утайки, только опустила факт, что Лукас питался моей поверхностной энергией. Не знаю, может, это и не было секретом для инкубов, просто мне не хотелось говорить об этом интимном для меня процессе.
— Да. Тогда я ещё подумала, что драконы хотят вернуться домой с трофеями — студентами — и решила, что этого допускать никак нельзя. А ещё глава…бывший глава ордена что-то кричал, что без свежей крови их не простят…
Собравшиеся в кабинете зашумели, заспорили, но в итоге гарн Фораш озвучил общее мнение:
— Не думаю, что их хотят съесть или принести в жертву. Скорее всего, драконам нужна именно свежая кровь в плане генетики, ведь нам известно, что у ящеров с жителями нашего мира может быть совместное потомство…
— Берём эту теорию за рабочую, — поддержал его генерал-командор восточной границы, — Шеллин, мы попросим вас никаких интервью не давать и в частных разговорах придерживаться того, что студенты живы и здоровы, просто ушли в мир драконов.
Хоть бы так всё и было! Я и сама буду рада поверить в эту теорию.
— Да, конечно. Вы правы. Я все понимаю. Но у меня тоже есть к вам вопросы, можно?
— Задавайте.
— Что с генерал-командором гарн Септером? Он поправится? Куда его забрали?
Про ту красивую женщину спрашивать не стала — побоялась, что не смогу скрыть в голосе ревнивых ноток.
— Он в храме Тьмы, — ответил гарн Фораш. — В себя пока не пришёл, но ворожеи делают все от них зависящее.
Спасибо за ответ, конечно, но ничего нового или важного я не узнала. Вся надежда на себя. Ну и на деда.
— А мне можно его навестить?
Мама с папой подскочили и ухватили меня за руки, будто я прямо сейчас скроюсь в портале, а инкубы уставились как на ненормальную.
— Вот уж не думаю, что вам стоит это делать, Шеллин. Королевство Тьмы — не то место, где светлая иностранная целительница сможет оставаться в безопасности, — сказал гарн Квинтерн тоном строгого преподавателя, отчитывающего нерадивую студентку.
Что-то тут не то, ведь я знаю, что теперь тёмные изменили отношение к светлым! С чего такая реакция?
— Но Лукас говорил…
— Лукас? Даже так? — прервал меня гарн Фораш. — Простите, Шеллин, а насколько близки вы с ним были? Поверьте, это важно. Вы с ним любовники?
— Не-ет! — щёки залила краска смущения. — Он мне дорог, ведь мы столько пережили вместе.
Инкубы все как один помрачнели и переглянулись:
— Это очень, очень плохо… Если у него к вам подобные чувства… Впрочем, давайте надеяться на лучшее. Ну а в свете последнего рассказа вам и подавно не стоит даже близко приближаться к тёмному храму.
Вообще ничего не поняла. Почему мне сейчас тем более нельзя появляться рядом с Лукасом?
Инкубы попрощались и отбыли решать другие важные, внезапно свалившиеся на них проблемы, а мне после этой встречи стало очень тревожно на душе. Я еле выдержала ужин и семейные посиделки после него — дед шепнул, что придёт ко мне в комнату ночью, чтобы не привлекать внимания, а сейчас нужно сделать вид, будто мы ничего не затеваем. Я понимала ход его мыслей и опасения — наши родственники обычно оставлять нас с ним наедине не рисковали. Оказываясь без присмотра, мы с дедулей могли и дом разгромить — были случаи.
Глава 25
— Ну что там, дед, рассказывай! — мы сидели в моей комнате в темноте и шептались, несмотря на выставленную защиту.
— Ты же знаешь, что мне довелось родиться ещё в те времена, когда не было империи, девочка моя?
— Деда, не тяни! Естественно, я знаю, сколько тебе лет, — порой он любил зайти издалека, но сейчас был не тот случай, когда я готова наслаждаться дедовыми экскурсами в историю.
— Так вот моя семья жила в поместье родителей инкуба, который ушёл за драконами пятым. Мы с Варгарном гарн Даблем неплохо ладили, и когда с ним произошла трагедия, я оказался её невольным свидетелем. Дело в том, что тот инкуб влюбился…
— Я знаю эту историю, дедуль. Он выпил любимую до дна, а сам умер от истощения, потому что они не были истинной парой.
— Не совсем так, Шеллин, не совсем, — дед говорил задумчиво, будто взвешивая каждое слово.
— А как?
— Хм-м, — протянул, вроде как убеждая себя. — Ты уже взрослая, надеюсь, сможешь понять…
— Да не томи же! — только жути нагнетал своей загадочностью.
— Гарн Дабль и правда влюбился, а вот Силеста — так звали девушку — была влюблена во всех инкубов сразу… Понимаешь?
Я выкатила глаза от шока. Неужели это обозначает, что…
— Она дарила любовь всем пятерым?!
— Да. И всем о ней рассказывала, убеждая в своих чувствах. — Вот же коза! И к моему Лукасу приставала?! — Но поверил ей и из-за этого погиб только гарн Дабль. С тех самых пор появились заряжалки и многие другие ограничения…
— Но я-то не такая! Я Лукаса люблю…
— Я тебе верю, а вот твоя мама не очень, — дед потрепал меня по голове. — Да и с чего бы ей верить, если в десять лет ты клялась в любви гарн Септеру, а сейчас у тебя вся комната обклеена плакатами гарн Фораша?
Я схватилась за голову руками! Точно! Надо их срочно выкинуть! А то это и вправду выглядит ненормально.
— И инкубы про меня знают?
— Она сказала, — подтвердил дедуля неприятную догадку, — после того случая подобными вещами шутить непринято.
— Какой кошмар, дед! Погоди, а если бы у того инкуба и девушки были взаимные чувства, если бы она только его любила? Они бы смогли стать истинной парой?
— Кто знает… Обычно у них всё проходит не так, и инкубы не знакомы с истинной до ритуала.
— Но можно ведь попробовать. Я не понимаю, почему я не могу отправиться к Лукасу и хотя бы попытаться…
— Они не станут рисковать. Видишь ли, милая, у той истории мог быть другой конец, если бы гарн Дабль вовремя отправился к тёмным источникам и ворожеям, а не предпочёл остаться рядом со своим наркотиком по имени Силеста, — дед тяжко вздохнул, тем самым показав мне свою скорбь об ушедшем друге детства. — Если бы только он согласился на помощь, то остался бы жив. В храме Тьмы ему бы помыли мозги и поставили на ноги, но он сделал выбор не в пользу жизни без Силесты. Та история наделала много шума. Она вызвала большой резонанс: и в империи, и в королевстве Тьмы. Тебя просто уничтожат, если ты появишься в поместье гарн Септеров. Даже разговаривать не станут.
Ох, похоже, Котовасия меня действительно спасла! Но и так просто смириться я не могла…
— Что мне делать, дед? Лукас хотел просить у Великой Тьмы сделать меня его парой, а теперь…
Как представила, что ему промоют мозги, и он меня забудет, внутренности скрутило тоской. Нет-нет, я готова тосковать по нему всю жизнь, если это единственный выход, но ведь у нас был шанс! Лукас в него верил, и я верю. Как жить, зная, что мы даже не попробовали его использовать? Не пытались бороться?
