— Пашол вон! — орала Надя, пытаясь отладить обратно свою личную жизнь. Она бросилась на пол и схватила стилет. Двумя руками.
— Ложись спать! — выдохнула девушка, пытаясь отдышаться. — Спокойной ночи!
Принц смотрел на нее странным взглядом. «Что?», — мысленно спросила Надя у настоящего принца.
— Ты — моя прекрасная богиня, — послышался голос принца. Он упал перед Надей на колени, целуя ее грязное платье. — Что я могу сделать для тебя?
— Спать!!! — рявкнула Надя и принцу и лазутчику. — Спать!!!
— Я выполню твое желание, о моя принцесса! — послышался голос принца. И он отправился в кровать.
— Фух! — выдала Надя. Она сгребла подушку и одеяло с пола. Потом с размаху приземлила их на мягкую перину и стала закатываться в одеяло.
Девушка уже прикрыла глаза и погрузилась в дрему, как вдруг… Ее обняли.
— Ты самая прекрасная на свете! — послышался громкий голос принца. И звонко чмокнули в ухо.
Звук был настолько громким, что Наде показалось, на нее упал потолок!
— Что?! — вынырнула Надя из сна. Но не обернулась. Лазутчика не было. И это ее успокаивало. Принц укладывался спать.
Только-только сон подкрался и обнял уставшую Надю, как вдруг в комнате отчетливо раздался голос принца.
— Твои глаза, как два бриллианта!
Ее обняли и снова звонко чмокнули в ухо. Надя поморщилась, чувствуя, что к концу ночи правое ухо оглохнет. Принц отполз и не подавал признаков любви.
— Твои губы похожи на лепестки роз! Чмок!
Надя дернулась, как на электрическом стуле. А потом выдохнула, как сдуваемый в парке батут.
— Твоя кожа, как атлас! Чмок!
Надя сглотнула и простонала.
— Спасибо, я очень рада, но … СПИ!!! — прохрипела она, пытаясь засунуть голову под подушку. Как страус.
— Твоя красота пленяет с первого взгляда! — послышался голос, а Надя дернулась от того, что принц снял с нее подушку и звонко чмокнул.
В каждой женщине есть изюминка. Только женщина показывает изюминку, когда плачет или хнычет. Лицо Нади превратилось в изюминку. А губы задрожали.
— Я не устаю восхищаться твоей грацией! — снова послышался голос. Надин глаз дернулся. Она и так лежала на краю. Так что отползать было уже некуда.
В голове Нади промелькнула мысль про количество поцелуев и комплиментов.
— Твоя стройная фигура заставила меня потерять голову! Чмок!
Надя лежала и считала комплименты, понимая, что с принцем ничего не сделаешь!
— Твоя очаровательная ручка заставляет мое сердце биться чаще! Чмок!
Надя не выдержала и повернулась лицом к принцу. В глазах принца отражалось все, что он думает про Надю.
— Я потерял покой и сон! Чмок! — внезапно подлез принц. И снова отполз.
— Совесть ты потерял, — прошептала Надя, проклиная и принца, и ключ, и старика, который втянул ее в эту историю. Она отвернулась, чтобы не видеть, как глаза сажают ее на кол посреди площади.
— Твоя грудь — это самое прекрасное, что я видел в жизни. Чмок!
Надя сосредоточилась и попыталась уснуть.
— Твое лицо — совершенство! Чмок!
У Нади был опыт засыпания под соседский перфоратор, под шумные проводы в армию, под танцы в честь дня рождения, под кошачьи роды, под скандалы. Теперь осталось обзавестись опытом засыпания под принца.
— Твои очаровательные ушки просто божественны! Чмок!
Усталость взяла свое ближе к утру. Надя уже дремала. Периодически она подергивалась, как пациент в реанимации, после крика: «Разряд!».
— Твой ротик создан для поцелуев! Чмок!
«Мы ее теряем!», — слышался Наде в полусне призрачные глаза врачей.
— Твои щеки — просто бархат! Чмок!
Проснулась Надя внезапно. И сначала не поняла, где находится. Дневное солнце осветило комнату. И унылое лицо Нади. Она была сонной, взъерошенной, грязной и никакой. Во рту гадили кошки. В животе назревала революция бифидобактерий.
Надя сползла с кровати и бросилась в уборную. Только она уселась, поставив грязные ноги на ковер, как дверь в уборную распахнулась с торжественностью королевского приема. Послышалась нежная музыка, словно начался бал.
— Сюрприз, любимая! — послышался радостный голос принца. Служанки с корзиной лепестков рассыпали розы вокруг пойманной врасплох Нади. В открытую дверь играл оркестр, искоса заглядывая в ванную.
— Вот, прими в знак моей безграничной любви! — послышался восторженный голос принца. — Вносите!
Надя подавилась, пытаясь ногой отогнать принца и прочих «устроителей праздников». Двое слуг вошли в уборную, поклонились и открыли огромную шкатулку. В ней лежало сверкающее колье.
— Примерь! Немедленно! — потребовал принц.
При этом он с ужасом и негодованием смотрел на шкатулку и колье. «Не вздумай!», — шипел холодный взгляд. Он был сам в шоке от собственной щедрости!
— Спасибо, оставьте там, — покивала покрасневшая от смущения Надя, пытаясь ногой вытолкать всех за дверь. Включая принца.
— Примерь! — требовал и принц, и оркестр.
— Хорошо, — процедила Надя, взглядом намекая, что слегка занята. И благо юбка у нее прикрывает все, что могло бы вызвать интерес!
— Сию же минуту! — послышался голос принца. Его еще не отпускал ужас от собственной щедрости.
— Ладно, давай сюда! Так и быть! — простонала Надя, цепляя на себя огромное колье. — Все? Красиво? Доволен?
— Ты великолепна! — послышался голос принца. — Блистательна и ослепительна!
— Отлично, все, — Надя рукой показывала, что в этом процессе она очень опытная. И помощники ей не нужны.
— Шикарна и божественна! — шептал принц. Судя по взгляду, принц жарил шашлыки на костре. На том самом, где жгли Надю.
Дверь закрылась, Надя выдохнула и только решила встать, как вдруг дверь снова распахнулась. Заиграл оркестр, а служанки с лепестками роз втащили корзину.
— Вот, прими эти прекрасные серьги! Они, конечно, не такие великолепные, как твои глаза! — прошептал принц, встав на колени и взяв Надю за руку.
Слуги открыли еще одну шкатулку. В ней сверкали огромные камни, похожие на рубины.
— Примерь! — умолял принц.
— Давай сюда, — выдохнула Надя и попыталась вставить сережки в уши. Под тяжестью драгоценных камней Наде казалось, что ее уши стали, как у папуаса.
— Ты просто сказочно прекрасна! — умилился принц, покрывая поцелуями ее руку.
Через час Надя посмотрела на себя. На ее голове была тяжелая корона, в ушах огромные серьги, на руке — браслет, на шее — ожерелье.
