Пинцет поддел волосок и ка-а-ак дернет!
— Аааааааа!!!!! — внезапно заорал принц дурным голосом, хватаясь за глаз. Все столпились вокруг него: «С вами все в порядке, ваше высочество?».
Надя ловко выдернула еще один волос. Она чувствовала боль, но та была ей привычна! А вот принц никогда не щипал себе брови. Может, в молодости, он и щипал красавиц за попы. А сейчас должен щипать травку на лужайке и протяжно блеять!
Душераздирающие крики доносились из волшебного зеркальца.
— Найдите ее! — рыдал одним глазом принц. Он размазывал слезы, корчась от боли, когда из нежной кожи выдирался очередной волосок.
— Ля-ля-ля, — промурлыкала Надя, глядя, как принцу докладывают, что жена пропала.
— Найдите ее!!! — рявкнул принц, тут же снова хватаясь за глаз. — Аааааа!!! Несите лед! Это невыносимая боль!
— Неженка, — шмыгнула носом Надя, дощипывая первую бровь и переходя ко второй. Принц никак не мог ожидать, что сейчас с криком схватится за второй глаз. Он морщился и цедил ругательства. Принц закусил губу, будучи уверен, что его дорогую супругу где-то пытают со страшной силой.
— Парам-пам-пам! — игриво пропела Надя, доставая восковые полосочки. Хм, а Смерть знает толк в уходе. Не только из жизни, но и за собой!
В какой-то момент сердце Нади дрогнуло. В ее руках разогревалась восковая полосочка.
— Ты — бесчеловечная скотина! — возмутилась совесть. Надя согласилась, закатывая потрепанную юбку и панталоны.
— Шмяк! — прилипла полоска к молодой поросли, которая словно травка весной проклюнулась за считанные дни.
— Ты там без перегибов! — взмолилась Смертушка, на секунду мелькнув в зеркале.
— Уф-ф-ф! — тихо сдулась Надя, а принц заорал от боли, схватившись за ногу. Он был уверен. Жену где-то пытают. И пытаются выведать как минимум половину государственных тайн, а так же план дворца, возможность подкопов на случай осады.
— Живой? Живой! — проверила Надя, выполняя будничные процедуры, так необходимые женщинам для красоты. — Думаешь, милый, это конец? О, нет! Это только начало!
— Аааа! — задыхался от боли принц, растирая ногу и скрипя зубами. В его глазах появились слезы.
— Здесь нужно еще разочек пройтись, а то плохо зацепило, — вздохнула Надя, глядя на муки принца. Гладенькая ножка радовала глаз консервативной Нади.
— А теперь переходим к… — вздохнула Надя, поднимая руку. Полоска легла подмышку. На секунду ей стало жаль принца. На тирана— узурпатора и так было страшно смотреть. Он был весь красный, пытаясь отдышаться от внезапной и необъяснимой боли.
— Нашли?!! — набросился он, растирая ногу и постанывая.
— Нет, ваше высочество! Ищем! — слышался топот и голоса слуг. — Мы прислушиваемся к крикам! Если ее пытают, она должна кричать!
— Найдите ее! — кричал принц.
— Ох! — надулась хомячком Надя, резко сдергивая полосу с подмышки. Ей показалось, что ор принца был слышен и без магии. Наверняка с крыши дворца вспорхнула не одна стая голубей.
— Ыыы! — умирал принц, прижимая руку к себе и покачиваясь на черном троне.
— Закрепим результат! — усмехнулась Надя, разогревая очередную полосочку.
— Ааааааааааааа!!! — выдал принц, округлив глаза. Он упал грудью на стол. И смотрел на мир глазами бешенного таракана. Его крик был слышен за километры.
— И контрольный, — помялась Надя, доставая полосочку. В этот момент ее рука действительно чуть не дрогнула. Она подняла юбку повыше…
— Ааааааааааааааааааа!!! — орал до хрипоты принц, скрючившись и упав лицом в бумаги. Кажется, он плакал. Но не точно.
По глазам было видно, что наследников принц не планирует еще лет пятьдесят после такого!
— Это еще не все! — вздохнула Надя, не понимая, что в этом такого? Она, между прочим, так готовится к каждому свиданию!
На второй раз принц не выдержал и потерял сознание от боли.
— А теперь идем на свидание с принцем! — вздохнула Надя, пряча чемоданчик под старые тряпки и мусор.
Она преспокойненько вышла из каморки, одернула юбку и направилась в сторону кабинета.
— Нашли!!! С вами все в порядке?!! — встревоженно обступили Надю слуги.
Никто еще не боролся за власть таким экстравагантным, но эффективным способом.
Надя вспомнила, что в чемоданчике лежал термоядерный перцовый крем «Минус сантиметры на талии» и оберточный полиэтилен. Но Надя решила оставить это на случай крайней необходимости!
Принц лежал без движения, но уже на полу. С лицом измученным и бледным, он чувствовал, как его обнимает костлявая и тащит куда-то за ногу.
— Вон отсюда! — прогнала Надя слуг. Она уселась на ковер рядом с принцем.
— Бедненький, — погладила Надя принца по голове.
— Т-т-ты что сделала? — прошептал принц, задыхаясь. Он зажимал руками то самое место, на которое надеется все государство. Еще бы, курс валюты падает одновременно с королевским достоинством. И поднимается соответственно.
— Я хотела быть красивой для тебя, — елейно произнесла Надя.
— Я запру тебя в подземелье, поставлю охрану! — стонал принц, морщась уже от воспоминаний от боли.
Глава пятнадцатая
«Уронили принца на пол. Принц не будет больше папой! Все равно его не брошу, потому что принц хороший… на дороге не валяется!», — пронеслось в голове у Нади. И ведь действительно. Есть в нем что-то хорошее. Просто где-то глубоко — глубоко!
Надя смотрела на принца и вспоминала, что еще хорошее и полезное есть в ее чемоданчике смерти. Первое, что пришло на ум — восковые пробки для удаления волос из носа. А так же «прыщедавка универсальная», благодаря которой каждый прыщ-преступник против красоты приговаривается к железной петельке. Без права на помилование.
— Ой, а рожать мы будем вместе! Хочу троих! Или пятерых! — вздохнула Надя. — Вот это я понимаю — совместные роды!
Это будет тот самый случай, когда в процессе родов скончался отец ребенка!
— Ты — труп, — задыхался принц, все еще отходя от внезапной боли.
— Как на счет десяти детей? — издевалась Надя. — Но лучше — одиннадцать! Так бы и рожала! Каждый год! С перерывами на пописять и попить водички!
— Я ненавижу тебя, — цедил принц, морщась и пытаясь отдышаться.
— Не думаешь ты о государстве, мой дорогой! Совсем не думаешь! Поэтому… Тринадцать! Все, я решила! Детей будет тринадцать! — объявила Надя.
И тут она посмотрела на побледневшее лицо принца. Тринадцать он не осилит! Ну никак! Помрет на втором или третьем.
— Боишься, что тринадцать не осилишь? — вздохнула Надя, гладя принца по голове. — Помрешь на втором? Максимум на третьем?
