– Не думаю, что дело в тебе, – ответила Ава, размышляя о том, как Скарлетт удавалось быть неизменно отвратительной со всеми подряд.
– Она считает иначе. Я много чего ей рассказывал. Разоткровенничался. Мне казалось, она другая, но все, что ее заботило, – она сама. – Тедди швырнул бутылку на скамейку. Дно отлетело, и водка заструилась сквозь щели в досках.
– Осторожно! – воскликнула Ава, вставая, чтобы не намочить брюки. – Ладно, я пойду.
– Давай, беги. Получай удовольствие от фальшивой дружбы с этими фальшивками.
Ава поспешила к клубу. Оглянувшись, она увидела, что Тедди рухнул на скамейку и вцепился в разбитую бутылку. Она застыла на месте и не заметила вышедшую из старого парка аттракционов Джоли.
– Смотри, куда идешь, лады? – Кигуруми панды почернело от копоти, волосы Джоли растрепались. Она сердито посмотрела на Аву и отправилась дальше.
– Эй! – воскликнула Ава.
Джоли ускорила шаг, высоко подняв голову.
– Постой, – сказала Ава и побежала за ней. – Я знаю, мне не стоило упоминать о твоем брате вчера вечером, но ты делаешь из мухи слона. Есть и более важные поводы для беспокойства.
– Дело не только в Максе. Просто ты все от меня скрываешь. Я больше тебя не понимаю и уж определенно не доверяю тебе.
– У тебя тоже есть тайны.
– Просто отвали! – Джоли остановилась и развернулась к Аве. – Именно ты потихоньку отстранялась от меня в течение последних шести месяцев. С чего бы? Ты слишком хороша для меня?
– Ты о чем?
– До меня дошло! Лет через пять ты отправишься на поиски приключений в большие города на пару со своей идиотской камерой, а я так и останусь гнить вместе с этим дерьмовым городишкой. Лучше отбросить балласт в сторону, пока он не потянул на дно.
Ава скрестила руки на груди.
– Тебе полегчало?
– Немного, – пробормотала Джоли. Она пошла дальше, но достаточно медленно, чтобы Ава могла за ней успеть.
Они нашли остальных перед галереей игровых автоматов, устало болтающих. Джоли коротко кивнула ребятам, но остановилась, так и не дойдя до них. Ава наблюдала за клубами пара, которые срывались с губ и растворялись в морозном воздухе. Должно быть, холодрыга та еще, но Ава спала на улице и, как ни странно, не потеряла ни одной конечности от обморожения.
– Где ты ночевала? – спросила она у Джоли.
– В билетной кассе на американских горках.
– Звучит уютно. Я спала в фотобудке.
– Вечно с фотками, – поддела Джоли, но уже почти беззлобно.
Это напомнило Аве о фотографиях в кармане. Может быть, ее собственные снимки напомнят о вчерашнем вечере. Она сняла камеру с шеи, включила и начала просматривать кадры.
Некоторые она вспомнила. Спор на площади, красные глаза на черном фоне и похмельный Тедди, сидевший на скамейке всего несколько минут назад. Но остальные кадры не пробуждали в голове ничего, точно этого и не было.
На одной из неузнаваемых фотографий стояла отметка времени – четыре часа утра. Но Ава не могла понять, что снимала: возможно, кусок серого бетона. Несколько размытых очертаний. Ава повернула камеру и посмотрела на кадр под другим углом. Казалось, для такого снимка фотоаппарат должен лежать на земле. И тут она заметила царапины на корпусе камеры. Должно быть, ее роняли. Скорее всего, она выскочила из рук после слишком большого количества выпивки и сработала от удара.
– Рискованно, – пробормотала Ава.
– Что это? – поинтересовалась Джоли. – Дай глянуть. Вау, ты просто непревзойденно талантлива. Это что такое?
– Это я и пытаюсь понять.
Джоли снова перевернула камеру.
– Это я или просто чье-то стремное лицо?
Ава выхватила фотоаппарат. Джоли была права: среди смазанных пятен виднелось нечто похожее на распахнутый рот и темные глазницы. Ава вздрогнула и перевернула фотографию так, чтобы бетон снова оказался внизу. Она все еще видела лицо, хоть и перевернутое вверх ногами. Ава выключила камеру.
– У меня от всего этого мурашки по коже.
– И все же никто не спешит бежать, – заметила Джоли.
Ава кивнула. Ей пришла в голову та же мысль. Что там говорила Скарлетт? Он уже у вас в голове. Она вспомнила когда-то прочитанную статью о каком-то паразите, обнаруженном в кошачьих какашках. Похоже, он намеренно изменял поведение своих жертв, делая их более склонными к риску. Игры разума. Марионетки на веревочке.
– Ты меня слушаешь? – поинтересовалась Джоли и пихнула Аву локтем.
– Прости. О чем ты говорила?
Джоли театрально вздохнула.
– Я спросила, видела ли ты Скарлетт сегодня утром. Здесь все, кроме нее.
Ава взглянула на компанию. К ребятам присоединился Тедди. Девять человек, включая Джоли и ее. Не было только Скарлетт.
Ава покачала головой. Фотографии, на которых они со Скарлетт целовались, казалось, потяжелели в кармане.
Джоли хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание остальных.
– Ладно, чудаки-ботаники, мы собираемся на поиски Скарлетт. Она, наверное, прячется, чтобы мы не увидели ее без макияжа. Но, поскольку мы все ее очень любим, то собираемся проверить, все ли с ней в порядке.
– О, пожалуйста, – сказала Имоджен, скрестив руки на своем испорченном платье, – вы все ненавидите бедняжку Скарлетт.
– Ты прекрасно чувствуешь сарказм, – холодно заметила Эсме. Она стояла, прислонившись к стене и скрестив ноги. Единственное цветное пятно – абстрактная татуировка птицы на предплечье; все остальное было черно-белым: черные джинсы, белые волосы, серые глаза.
– Была неправа, спасибо, – фыркнула Имоджен.
– Пожалуйста, – откликнулась Эсме.
– Блестяще, – вздохнул Клем. Он перекатывал губную гармошку на костяшках пальцев и внимательно смотрел на нее. – Тогда пошли? С чего начнем?
– В последний раз мы видели ее здесь. Полагаю, здания вокруг главной площади расходятся веером, – предположила Ава.
– Я гляну на ярмарке, – пробормотал Клем. – На другой стороне острова.
Он продолжал смотреть на губную гармошку так, словно от нее зависела его жизнь.
– И почему я чувствую какую-то неловкость, – сказала Джоли и расхохоталась. – Ну же, чего ждем?
Словно в ответ, за прилавком рядом с железной аркой и рекламным щитом Балдо зазвучала музыка. Все осторожно последовали за ней. Мелодия была знакомой, но искаженной, и Ава не узнавала ее. Когда они подошли ближе, к музыке добавился скрежет металла о металл.
– Что это за песня? – спросила Ава, стараясь говорить спокойно.
– Это «Греби, греби, греби на лодочке»
[7], – ответил Клем.
