На миг на ее лице проступила драконья мордочка и исчезла.
- Откуда у тебя руна? – снова спросила она.
Я не собиралась ей отвечать. Мои коты – это мое дело.
- Блондин или брюнет?
Нет , ну посмотри, какая любопытная.
- Брюнет.
- Значит, Кейден.
- Ты что, всех местных котов знаешь?
- Каких котов? – она меня явно не поняла. Ну и ладно, ящерица разговаривает - это уже прогресс. Сообразительной ей быть не обязательно. Но этот интересный и содержательный разговор пришлось прервать – вдали снова раздался волчий вой.
И вот тогда ящерка меня и удивила. Ее голубые глаза вмиг наполнились слезами и она с придыханием сказала:
- Ты должна забрать его.
- Кого, Кейдена?
- Да нет, Кейден сам тебя найдет. Моего малыша.
Та-а-а-к . На лицо горячечный бред. Тут бы клизму с анальгином и чем-то успокоительным сделать. Но, во-первых, дракон какой – ни- какой. Как к нему с клизмой то подступиться? А во вторых, анальгинчика тоже нет…
- Я идти не могу, - между тем продолжила блондинка. Тут, она, конечно права…
- Но могу их задержать. А вы тем временем убежите.
- Так я здесь новенькая. И куда бежать не знаю…
Она посмотрела на меня так, будто это я была ранена, а не она. Причем на всю голову.
- Просто спрячься. На дерево опять залезь. Просто спаси малыша. А Кейден сам тебя найдет.
- Да не знаю я ни какого Кейдена!
- А ну дай сюда! – и дракоша взяла мою руку, что-то пошептала над ней и даже мне почудилось над ладошкой в легком мареве лицо того самого котика .
- Я же говорю, это ОН.
Значит, котика моего зовут Кейден, а эта голая – его хорошая знакомая? Такая хорошая, что по писульке на руке его узнала? А не вытащить ли из ее бока стрелу? Медленно так, с подкручиванием?..
Наверное, мой взгляд на ее бок был так выразителен, что она поморщилась и сказала:
- Нет, так просто не вытянуть. Да и не переживай за это.
Кажется, она очень хорошо обо мне думает. Мне даже немножко стало стыдно.
Волчий вой раздался так близко, что мы обе вздрогнули.
- Унеси малыша и отдашь его только Кейдену. А я Вас прикрою. Пообещай!
Как же, прикроет. Себя прикрой – голая же совершенно, даже мне неловко на нее смотреть.
И она всунула мне в руки малыша. Он даже не проснулся, а почмокал губками. Сладенький ты мой!
Я завернула малыша в лист лопуха. Но уйти все не решалась.
- Быстрее давай, - блондинка не сводила глаз с малыша, а сама начала трансформироваться в дракона.
Я все стояла.
А она плюнула в меня огнем. Не в меня, конечно. Но траву у моих ног огонь опалил. Я отпрыгнула. Снова плевок. Я снова прыгнула. Кажется , меня прогоняют. И посмотрев в последний раз на дракошу, я побежала.
- Отдай Кейдену, - неслось мне вслед. По шипастой морде, словно жемчужинка, скатилась слеза.
Волки рядом.
Я очень боюсь.
Но малыша в обиду не дам.
Я уже добежала до реки, когда позади раздался вой . И не один. А затем драконий рев – и затрещали от огня деревья. Визжали псы. И яростный рык драконицы становился все тише и тише, пока, наконец, не закончился женским криком. Полным боли и отчаяния.
Я вступила в реку и побежала вдоль нее. Почему-то вдруг решила, что так оборотни меня не учуют. Я все бежала и бежала, пока не закололо в боку. Пока не наступила полная тишина. Только сверчки и цикады наполняли воздух своим пением.
Я устроилась под небольшой скалой, сделав предварительно матрас из травы. Малой заерзал и скривил личико – вот-вот заорет. А голосок-то у него зычный. Его бы покормить… И вот бросьте в меня тапком – а что мне было делать? – я приложила его к своей груди.
Он присосался так мощно, что я вскрикнула от боли. А он все сосал и сосал, а я терпела. Малышу ведь намного хуже, чем мне . Он без мамы остался. И я тихонько запела. Колыбельных я не знала, поэтому просто пела то, что вспомнила. И он заснул. А возле него и я .
Этот невероятно длинный и тяжелый день закончился.
***
А вот это я погорячилась.
Что-то теплое и мокрое коснулось моей ноги. Я не пошевелилась, но глаза открыла.
Глаза . Красные. Зеленые. Желтые. Десятки ярких, горящих в ночи глаз.
- Циба, блохастые! – Голос мой сорвался. Но я настроена была решительно. - Ребенка я не отдам.
И вот пусть я сейчас умру, но хоть одну волосатую морду поцарапаю. А если повезет – то и укушу! И пусть меня заедят потом их блохи!
Почему они медлят? Волки, стоявшие впереди, расступились. И вперед вышел огромный, всклокоченный и здорово подванивавший жженой шерстью волк. Он подошел ко мне.
А мне то что терять? На ноги встать не смогу – коленки трусятся. Поэтому встала над малышом на четвереньки, оскалилась, и как могла, зарычала. Как по мне, то получилось жалко.
Но на волка я впечатление произвела. Он плюхнулся передо мной на живот, и лизнул мое лицо. Я думала, голова вслед за его языком с шеи слетит. Но она удержалась.
А волк стал оборачиваться в человека. Сначала фигура человеческая показалась. Куда делся хвост, я не заметила. А затем и лицо нарисовалось...
Вот меньше всего я сейчас ожидала увидеть именно это лицо!!!
Глава 11. Волк
Возле меня , пованивая псиной и жженной шерстью, сидел мужчина из спальни. Не далеко же я убежала! Но вот что меня больше всего удивило, так это его нежный взгляд. А когда он взглянул на мирно посапывавшего малыша, в глазах этого еще недавно страшного волка появились слезинки. Аккуратно, но настойчиво, он забрал у меня малыша. И мое сопротивление, и мои попытки забрать ребенка ни к чему не привели.
- Спасибо, - только и сказал он.
Какое спасибо! Это мой ребенок!
- А ма не верила, что у тебя могут дети. Наши дети, - прорычал мужчина и с силой потянул воздух , наклонив голову к моему лицу. Он меня обнюхивал! Обнюхивал так, словно я была не женщина, а его самка! Волна отвращения поднялась к горлу, и я поняла, что если он продолжит в том же духе, я продемонстрирую ему, какие у женщин бывают слабые желудки.
Драться с ним у меня не было ни желания , ни возможности, ни сил. Я прекрасно понимала, что с таким огромным мужчиной не справлюсь. А еще его спутники - а я и не заметила, когда они обратились в людей. Все стояли, довольно склабились , и ничуть не стеснялись своей наготы.
Я в отчаянии протянула руки к ребенку. Оборотень поднял дитя вверх и гордо произнес:
