− Как ты относишься к браку? – спросил он уверенно.
Вилия не ответила, но сразу вся сжалась и попыталась перевернуться. Уловив это движение, мужчина приподнялся и посмотрел на женщину.
− Зачем вы это спрашиваете? – почти испуганно спросила Вилия, поворачиваясь на бок и натягивая покрывало на нос.
− Я хочу, чтобы ты была моей женой, − внезапно заявил Энрар, нахмурившись.
Вилия замерла, перестала дышать, не понимая: предложение это или угроза, а главное – что это значит для мужчины рядом.
Ее молчание взволновало Энрара, но он всё равно озвучил вопрос, не желая отступать:
− Ты согласна быть моей женой и матерью моих детей?
Говоря это серьезно и строго, он внимательно всматривался в глаза женщины, потому сразу заметил, как дрогнули ее ресницы, как она всем телом попыталась отстраниться и тут же испуганно выдохнула свой ответ:
− Нет…
Ее собственный сдавленный голос напугал ее саму так же, как и этот ответ. Она не успела подумать, отказ вырвался сам, а теперь заставил сжаться всем телом в ужасе. Чего ждать от эштарца теперь, она знала еще меньше, чем прежде.
Энрар же просто закрыл глаза. Морщины на его лбу разгладились. Выдохнув, мужчина просто лег, отворачиваясь от женщины. Ее «нет» его не пугало. Он просто злился на себя за подобную спешку.
«Я еще не успел проявить себя как мужчина, не дал ей почти ничего, а бросаюсь подобными заявлениями», − ругал он себя, при этом не считая отказ чем-то совершенно однозначным.
«Нет» сейчас − значило для него лишь временный отказ. Мужчина был просто уверен, что сможет доказать этой женщине, что он может обеспечить и ее и свое потомство, а значит является достойным мужем.
Продолжать же этот разговор он смысла не видел и в очередной раз просто собрался спать, но внезапно заговорила Вилия:
− Простите, − прошептала она. – У нас просто так не принято. Брак это… − она тут же запнулась и замолкла.
Она хотела сказать, что это очень личное, но тут же сбилась, осознав, что говорит с человеком, с которым провела не одну ночь, а вспомнив события сегодняшнего дня, и вовсе смутилась. Всё самое личное, интимное, почти святое для нее вдруг показалось глупым после всего, что уже было. Выдохнув, она с сожалением сказала то, что действительно было справедливым:
− Я ведь даже имени вашего не знаю.
Энрар перевернулся на другой бок, нахмурился и посмотрел на женщину. Вилия неловко улыбнулась, вытягивая губы в тонкую линию. Ее растерянные глаза спешно прикрылись не то от стыда, не то от смущения, а потом всё же распахнулись, ловя его взгляд.
Только теперь Энрар понял, что действительно не говорил своего имени, даже не думал об этом.
− Энрар, − внезапно произнес мужчина, глядя ей в глаза. – Меня зовут Энрар, но ты можешь звать меня просто Рар, – сначала сказал, потом ощутил себя глупо и даже нелепо, потому спешно добавил: – Когда мы наедине.
Ему вдруг представилось, как эта женщина называет его по имени на улице при других. В сознании сразу поднялась странная противоречивая буря. От смеси радости, восторга, гнева и стыда он перестал дышать, а Вилия словно специально тихо прошептала:
− Рар.
Она пробовала это имя и почему-то не находила в нем ничего грубого и жесткого, скорее напротив: оно показалось ей просто коротким, конкретным, но всё же мягким.
− Так называют меня друзья, − выдавил из себя Энрар, чувствуя, как кровь внезапно прильнула к лицу сильным жаром.
Улыбка Вилии изменилась. Она выдохнула, понимая, что краснеет. Всё это время она старательно смотрела на мужчину как на завоевателя, вора, но не замечала в нем ничего человеческого, а теперь словно увидела что-то новое, совсем другое.
− Это имя вам очень идет, − прошептала она мягко.
− Возможно, − буркнул эштарец и просто отвернулся, не понимая, что делать с внезапной растерянностью. – Спи, хватит с тебя и этого.
Ему хотелось быть суровым и равнодушным, но получилось скорее взволнованно.
− Доброй ночи, Рар, − прошептала Вилия, отворачиваясь.
− Доброй ночи, − повторил задумчиво мужчина, не понимая, зачем она говорила подобные слова.
Он знал, что сегодня вряд ли уснет, потому долго лежал неподвижно, а потом встал и вышел, чтобы снова ронять на камни внутреннего двора тренировочный шест, но всё равно упрямо сжимать его пальцами левой руки.
Глава 7 – Потерянные дети барона
Арон проснулся, когда солнце заглянуло к нему в комнату. Поморщившись, мальчишка перевернулся на другой бок, не желая просыпаться, но тут же испуганно вскочил на ноги, осознав, что его никто не разбудил. Сын барона хорошо помнил обещание эштарца будить его каждое утро, а теперь не мог понять: проспал он, не проснулся или его и вовсе никто не будил. Осторожно выбравшись из кровати, мальчик буквально прокрался на кухню, надеясь что-то узнать. Как вор он озирался до самой кухонной двери, а потом, скользнув за нее, с облегчением выдохнул, увидев сестру, помешивающую что-то на огне.
− Вилия! А этот-то где? – спросил он взволнованно.
− Здесь, − внезапно из угла ему ответил мужской голос.
Мальчик сразу побелел. Вилия только обернулась и сжала крепче длинную деревянную ложку.
Медленно посмотрев в сторону голоса, Арон ожидал заметить вспышку гнева, но увидел эштарца, спокойно пьющего чай, расположившись на бочке в углу. На нем не было доспехов, словно забыв о службе, мужчина снова облачился в простую эштарскую одежду как в ту ночь, когда они встретились впервые.
− Если ты конечно имел в виду меня, сонная барышня, − дополнил Энрар свой ответ.
То, как ужас на лице мальчишки сменился негодованием, мужчину откровенно забавляло, но всерьез дразнить мальчишку эштарец на намеревался.
− Завтракай и будь готов выйти из дома через полчаса. Ты идешь со мной в город.
Подойдя к столу, эштарец поставил пустую кружку, привлек Вилию к себе, положив руку ей на талию, и поцеловал в ухо.
− Было вкусно, − прошептал он ей негромко и тут же отстранился, не видя, как мальчишку передернуло от этой картины.
Вилия же только опустила глаза. Они с Энраром не говорили утром. Она только предложила ему чаю и свежих пирожков с фруктовой начинкой, а он, кивнув, устроился в углу и наблюдал за нею до появления Арона. Просто начальник городской стражи решил воспользоваться приказом, чтобы сегодня отправиться в город заниматься своими делами и начать поиски. Мальчишку он решил взять с собой, будить его не стал, и теперь давал время на завтрак и спокойный разговор с сестрой. Только, выйдя из кухни, он отошел от двери и замер, желая узнать, о чем они говорят, но тут же почувствовал себя трусливым презренным шакалом и быстро ушел, оставляя тайны их обладателям.
