Антракс был убежден, что рано или поздно змей развалит башню. Если уж он смог так истереть ступени за жалкий год, то что сможет через два? Словно подтверждая его мысли, барашек что-то невнятно жалобно проблеял. Этот звук напоминал Антраксу скулеж, только в невинной форме. Это было своего рода предупреждение. Второй этаж он успел миновать. Зал там был откровенно разорен, но пуст, впереди маячил проблеск третьего этажа. По стене бегали мелкие блики, напоминающие отблеск битого стекла. Окно третьего этажа было разбито, но Антракс предполагал иные причины, поэтому машинально потянулся за ножом.
Что-то в зале зашипело тихо, осторожно, неуверенно, словно просыпаясь. Антракс резким движением сделал последний шаг, на ходу перерезая глотку барашку. Запах крови от обостренных чувств стал уловимым даже для него самого. Рука автоматически вернула нож на место и схватила колбу, пока он с откровенным ужасом смотрел на блестящий клубок света меди. Казалось, кто-то спутал толстую металлическую нить, а потом увеличил ее, а теперь она явно приходит в движение.
Огромные желтые, почти золотые глаза уставились на Антракса прямо из центра огромного клубка. Шипение стало отчетливым настолько, что в ушах зазвенело.
Вскрывая колбу и просто выливая содержимое на тушку, Антракс не отводил глаз от своего врага. Змей не спешил, шипел, высовывая язык, медленно приподнимая морду, и явно ждал чего-то, но Антракс почти не двигался, понимая, что запах крови должен сделать свое дело.
Змей замер, подняв голову к потолку, шикнул, высовывая длинный, по меньшей мере, метровый язык, и бросился к проходу, широко разинув пасть.
Его клыки были размером с хороший рыцарский клинок, а сама пасть раскрывалась так, словно тот собрался заглотить Антракса целиком, но эштарец среагировал мгновенно, забрасывая тушу в разинутый рот, тут же отбрасывая колбу в сторону. Он быстро побежал вниз, понимая, что змею понадобится не так много времени, чтобы проглотить свое угощение.
Не оборачиваясь, Антракс начал мысленно считать до ста, вбегая в зал второго этажа.
«Три. Четыре. Пять».
Змей взревел и ринулся за ним, буквально скатываясь по лестнице. В поворот он не вписался и на скорости ударился о косяк. Огромное тело стремительно покатилось вниз, давая Антраксу возможность спрыгнуть вниз в холл. Здесь это было возможно и напоминало тот самый прыжок из детства. Подобная аналогия собственного разума едва не сбила его со счета.
Еще раз стукнувшись о косяк, змей дернулся, зашипел и бросился за ним.
«Двадцать три. Двадцать четыре. Двадцать пять».
Антракс спрыгнул. Правое бедро при приземлении обожгло болью и не подчинилось в первое мгновение, пришлось просто отпрыгнуть назад и опереться о стену, чтобы дать телу немного времени.
«Пятьдесят. Пятьдесят один. Пятьдесят два».
Змей осторожно свесился вниз, шипя и осматриваясь. Эштарец сделал глубокий вдох, замер, а потом рванул в сторону к узкой деревянной двери, ведущей в подвал. Змеиная морда, по его расчетам, просто не пролезла бы в дверной проем.
Дверь Антракс не стал закрывать, бежать по узкой подвальной лестнице вниз тоже. Прислонившись спиной к стене, все еще чувствуя дикую пульсирующую боль в ноге, он наблюдал, как враг медленно сползает вниз по лестнице, скатывается со второго этажа на первый петлями из своей огромной блестящей туши. Каждая петля, опускаясь на пол, поднимала клубы дыма, а змей нервно шипел, видимо, от боли.
Антракс продолжал считать, забывая о дыхании.
«Восемьдесят два. Восемьдесят три. Восемьдесят четыре».
Устроившись поудобнее на полу, змей снова посмотрел на своего врага. В желтых глазах появились красные пятна, и это почти успокоило Антракса: яд действовал. Впрочем, в этом он и не сомневался, ведь не мог же этот змей быть таким же прочным внутри, как и снаружи. Он не мог выжить, когда опасное лакомство начнет его разъедать, но Антракс не знал, сколько времени на это понадобится. Сто секунд это был слишком приблизительный расчет, которому не стоило доверять.
Змей замер, посмотрел; казалось, даже подумал, а потом бросился к проходу. Морда в дверь не прошла, но камни вздрогнули, осыпая эштарца мелкой крошкой.
«Девяноста восемь. Девяноста девять. Сто».
Змей мотнул головой и с размаху еще раз ударился о проход, выплевывая вперед язык.
Антракс бросился в сторону лестницы. Стена поддалась, проломилась, и змей врезался в стену, у которой только что стоял эштарец.
«Сто пять. Сто шесть. Сто семь».
Нога подвела, Антраксу показалось, что она просто исчезла; не ощутив опоры, он кубарем слетел вниз, благо лестница была не высока; но ударившись плечом о стену, он болезненно охнул.
Змей мотанул головой, разбрасывая камни, приподнял ее, шикнул, еще раз дернулся и тут же рухнул, теперь уже замертво.
– Сто пятнадцать секунд, – прошептал Антракс, закрывая глаза.
Ему нужно было отдышаться.
Теперь он знал, что пять миллионов стоят ровно сто пятнадцать секунд настоящего кошмара.
Глава 16
Умный граф
Башня содрогнулась. Лилайна это отчетливо увидела. Каменные стены подпрыгнули и осели, а потом стало тихо, словно время остановилось. Даже ветер не шумел.
– Это что такое? – спросил Рик, осматривая башню. – Где кровавая феерия, рычание и прочее?
Он недовольно пнул камень. Тихий звук его падения заставил Лилайну очнуться. Нервно срывая шапку, боясь дышать, она рванула к двери башни, но стражники тут же скрестили перед ее носом копья, не позволяя пройти.
– Пустите меня! Там слишком тихо.
– Туда нельзя, – хладнокровно сообщил стражник, совершенно не удивляясь, что перед ним явно был не мальчишка, а девчонка.
Ему платили не за эмоции, и это отчетливо читалось в его хладнокровном взгляде.
– А что, если ему помощь нужна? – спросила Лилайна почти отчаянно, вцепившись в копья и просто заставляя себя не рваться внутрь.
– А если змей жив? – спросил внезапно появившийся во дворе граф.
Лилайна машинально обернулась и осмотрела спокойного мужчину.
– Вам придется успокоиться, юная леди, – холодно продолжил граф Кондер. – Потому что, если змей жив, мы не поможем ни вашему спутнику, ни себе. Вы хотите просто умереть?
– Обалдеть, – тихо шикнул Рик, глядя на Лилайну.
Правда, опомнившись, он тут же прикусил губу, боясь, что хозяин дома обратит на него внимание.
– Ждем час, если будет тихо – будем проверять, – заключил граф, понимая, что возражать никто не посмеет.
Даже Лилайна не могла ему ничего сказать, хотя отчаянно хотела ворваться в башню. Воображение рисовало ей страшные картины. Она боялась, что Антракс истекает кровью где-то в залах этой башни. Долгие минуты ожидания она представляла себе, что прямо сейчас ее мужу нужна помощь, которой нет, а были лишь тишина и хладнокровное ожидание, в котором почему-то даже граф оставался на месте, словно собирался простоять на каменной дорожке сада, не утруждая себя даже мыслью о том, что руки стоит куда-то девать.
