С этой точки зрения, когда дело доходит до измерения прогресса, списки оказываются не столько путеводителями, сколько картами постоянно меняющегося ландшафта. И всякий, кто знаком с моей работой, знает, насколько я люблю комплексные, запутанные проекты. Не поймите меня неправильно, я сделал кучу простого реквизита за долгие годы, вроде Идола Плодородия для Индианы Джонса или кейса, в котором хранится револьвер Хеллбоя «Добрый самаритянин». Но сложность – это то, что притягивает меня к себе с силой трактора. Именно она привлекла меня к другому реквизиту из вселенной Хеллбоя, а именно к Перчатке Тьмы
[21].
Диаграмма Перчатки Тьмы
Внутренние детали для трубок
На обороте: мои извинения покойному сенатору Теду Стивенсу, но на этой карточке из моих материалов по Перчатке Тьмы – реальный набор трубочек
В начале фильма «Хеллбой» (2004) злодей Распутин делает так, что Хеллбой рождается и переносится из мира теней в реальность смертных, при этом он использует невероятно сложное устройство, известное как Перчатка Тьмы. Меня этот предмет интересовал очень долгое время. Когда я в 2009 году встретился с создателем фильма Гильермо дель Торо, то мог бы поговорить о любой из полудюжины офигенных картин этого режиссера: «Лабиринте фавна», «Мутантах», «Хроносе», «Блэйде-2», – но вместо этого я принялся болтать о том, как мне нравится Перчатка Тьмы. Блестящее произведение искусства, реквизит немыслимой сложности, – сказал я ему
[22]. А поскольку Гильермо на самом деле – огромное бьющееся сердце, завернутое в бороду, он немедленно свел меня с Майком Элизальде, который создал оригинальную перчатку… и до сих пор ею владеет.
Так быстро, как только смог, я посетил Майка и его перчатку в мастерской Spectral Motion в Лос-Анджелесе. Майк великодушно предоставил мне все ссылки, измерения и советы, необходимые для изготовления моей собственной перчатки, которую я так хотел. Что же, напугали ежа голым задом!
Моя реплика Перчатки Тьмы, состоящая из более чем 600 отдельных деталей, потребовала почти четыре года, чтобы ее сделать, и нескольких сотен списков. Имелись списки того, что сделать, списки «железа», которое надо было получить, списки вещей, которые требовалось исследовать, списки людей, у которых я добывал информацию
[23]. Я составляю списки проблем, которые пока не решил, списки слов, направляющих мои запросы, когда я ищу что-то. Я создаю перечни компаний, которые могут изготовить специфические детали, для самостоятельного изготовления которых у меня нет ни оборудования, ни знаний
[24]. Я даже зарисовываю некоторые из моих списков, делаю их художественную версию. Когда у тебя так много различных деталей и ни одна не повторяется, это единственный возможный способ приручить зверя сложности, чтобы охватить картину целиком.
Но независимо от того, что именно содержится в моем списке, он выполняет одну и ту же работу: ограничить и обуздать дикое, организовать хаотическое, упростить сложное. Фактически уровень сложности, с которым я рад столкнуться в своих проектах, вырос за время моей жизни, поскольку моя способность управляться с ней тоже увеличилась, в первую очередь именно благодаря спискам. И сколько бы времени ни занимало их составление, в особенности у того, кто не склонен к подобной деятельности, с точки зрения планирования – это максимально эффективный инструмент, и я не смог найти ничего, что так же повышает эффективность проектов и творческие возможности созидателя.
3. Чекбоксы
Составление полезных списков – это умение, которому я научился с годами. Приступил в юности с грубой силой юношеского энтузиазма, собирая максимум информации об интересующем меня объекте. А когда я стал немного старше, то добавил бесценный слой точности к моим спискам, и все благодаря нескольким годам работы в графическом дизайне.
Работа графического дизайнера – передавать важную информацию как можно быстрее и как можно эффективнее. Если я хотел, чтобы мой список предоставлял мне всю необходимую информацию в тот момент, когда я в ней нуждался, и при этом не перегружал меня, он должен был быть четким и кратким. Графический дизайн помог мне усовершенствовать внешнюю форму перечней, добавить крохотные диаграммы, которые позволили мне победить недостатки моих ранних списков. Не поймите меня неправильно: те первые списки тоже были полезными, ведь любой список лучше, чем отсутствие списка. Но чем яснее список, тем лучше, и тем более продуктивным я становился. Когда в 1998 году я присоединился к Industrial Light & Magic, чтобы работать в качестве изготовителя моделей для фильма «Звездные войны I: скрытая угроза», в моей работе со списками произошел квантовый скачок. Я открыл для себя чекбоксы.
Когда я прибыл в ILM, чекбоксы были там уже частью обычной практики. Обнаружил я это в один из первых дней на новом месте, заглядывая через плечо моего босса, Брайана Гернанда, который в тот момент расписывал список моих задач. Прямо перед каждым пунктом этого списка, слева, он рисовал крохотные квадратики. Некоторые были пустыми, другие полностью закрашенными, третьи – закрашенными лишь частично. Я спросил его, что это такое, когда он закончил, и он объяснил следующим образом:
■ если задача выполнена, то соответствующий квадратик заштриховывается;
