— Надеюсь, вам понравилось.
Мариана замешкалась, подыскивая нужные слова.
— Было очень… познавательно. Я впечатлена.
— Спасибо.
Она поглядела на шестерых девушек, сгрудившихся вокруг профессора.
— Это ваши студентки?
Уголки губ Фоски слегка приподнялись.
— Да. Мои самые одаренные ученицы.
Мариана улыбнулась девушкам. Те ответили ей холодным, ничего не выражающим взглядом.
— Я Мариана. Тетя Зои. — Она оглянулась на племянницу, но, обнаружив, что той уже и след простыл, вновь повернулась к Фоске и Девам. — Я видела вас в церкви на заупокойной службе. Вы очень выделялись среди толпы, потому что были в белом. Если не секрет, почему вы так нарядились?
Девушки замялись. После паузы одна из них, покосившись на Фоску, объяснила:
— Это я предложила. Мы в Индии всегда носим белое на похоронах. И это был Тарин любимый цвет, так что…
Она пожала плечами, и фразу закончила ее подруга:
— Так что мы оделись в белое в ее честь.
— Тара терпеть не могла черный, — вставила третья девушка.
— Вот как. — Мариана кивнула. — Интересно!
Не расположенные к общению Девы вновь не удостоили ее улыбкой.
Прервав затянувшееся молчание, Мариана обратилась к Фоске:
— Профессор, вы не сделаете мне одолжение?
— Я весь внимание.
— Дело в том, что я психотерапевт, и декан попросил меня пообщаться со студентами, узнать, как на них повлияло такое потрясение. Вы не возражаете, если я побеседую с вашими студентками? — как можно невиннее спросила Мариана.
Она смотрела на девушек, а не на профессора, однако чувствовала на себе его пронзительный, пристальный взгляд. Похоже, Фоска так и буравил ее глазами, пытаясь понять, что у Марианы на уме, правду она говорит или просто хочет выведать его тайны.
Профессор сверился с часами.
— У нас вот-вот начнется семинар, но, полагаю, я смогу ненадолго отпустить пару человек. Вероника, Серена, вы не против? — обратился он к двум девушкам.
Обе уставились на Мариану. По их лицам ничего нельзя было прочесть.
— Ну ладно. — Вероника пожала плечами. У нее был заметный американский акцент. — Вообще-то у меня уже есть психолог. Но если она пригласит нас в бар, я согласна.
— Я тоже, — подхватила Серена.
— Хорошо. Бар так бар. Спасибо! — Мариана снова улыбнулась Фоске. Тот улыбнулся в ответ.
— Пожалуйста, Мариана. Рад был вам помочь.
12
Обнаружив племянницу у выхода с территории факультета английской филологии, Мариана пригласила ее присоединиться к ним и выпить что-нибудь. Зои согласилась, и все вместе отправились в местный университетский бар, располагавшийся на углу Мейн-Корт.
Здание было полностью построено из дерева: пол выложен старыми, потрескавшимися досками с темными отметинами, стены покрыты дубовыми панелями. Барная стойка тоже оказалась деревянной.
Девушки выбрали широкий столик у окна с видом на заросшую плющом ограду. Усевшись рядом с Зои, напротив Вероники и Серены, Мариана вдруг осознала, что Вероника — та самая девушка, которая проникновенно читала Библию на заупокойной службе.
Вероника Дрейк родилась в богатой семье. Ее отец, известный политический деятель, был сенатором в Вашингтоне. Красота этой девушки ослепляла и завораживала. Вероника прекрасно об этом знала. Она носила узкие джинсы, подчеркивающие точеную фигурку, ярко подкрашивала глаза и губы, делая их еще более выразительными, а во время разговора кокетливо теребила и накручивала на палец длинные светлые локоны. Вероника держалась уверенно, с неосознанным чувством собственной значимости, часто присущим детям влиятельных особ. Она заказала пинту пива «Гиннесс», очень быстро с ней расправилась и теперь трещала без умолку, хотя в ее речи было что-то ненатуральное. Мариана даже заподозрила, что эта девушка брала уроки риторики, и ничуть не удивилась, когда Вероника сообщила, что хочет стать актрисой. Казалось, что под маской из хороших манер, красноречия и макияжа скрывается совершенно другой человек, не знакомый не только Мариане, но, возможно, и самой Веронике.
Она поведала, что, несмотря на мрачную, тревожную обстановку, собирается устроить на следующей неделе вечеринку по случаю своего дня рождения.
— Ведь жизнь продолжается, правда? Тара была бы не против. В общем, я сняла отдельный зал в лондонском клубе «Граучо». Зои, и ты обязательно приходи! — ради приличия неуверенно добавила Вероника.
Зои что-то буркнула в ответ и уставилась в собственную кружку.
Мариана взглянула на вторую девушку. Невысокая, изящная Серена Льюис молча потягивала белое вино, внимательно прислушиваясь к разговору. Она напоминала маленького воробышка. В отличие от своей подруги Серена заплела темные длинные волосы в тугую косу и вообще не накрасилась. Впрочем, она и не нуждалась в косметике: ее лицо отличалось безупречно гладкой, ровной кожей и здоровым цветом. Она была одета в бледно-розовую блузку и юбку чуть ниже колен.
Эта девушка родилась в Сингапуре, но выросла в Англии. В детстве она училась поочередно в нескольких школах-пансионах. Серена отличалась немногословностью. Ее голос был тихим и мелодичным, а произношение — безупречным, как у истинной английской леди. Серену словно магнитом тянуло к мобильному: она не расставалась с ним дольше, чем на пару секунд.
— Расскажите мне о профессоре Фоске, — попросила Мариана.
— Что рассказать?
— Я слышала, они с Тарой были очень близки.
— Не представляю, от кого вы могли такое слышать. Не были они близки. Совсем. — Вероника повернулась к подруге. — Правда же?
Серена, набиравшая кому-то эсэмэску, подняла глаза от телефона.
— Конечно, правда. Профессор тепло к ней относился, а Тара его использовала.
— Использовала? — повторила Мариана. — Как?
— Серена не то хотела сказать, — вмешалась Вероника. — Она имеет в виду, что профессор только зря тратил на Тару время и силы. Он очень много в нас вкладывает. Профессор Фоска — прекрасный педагог!
— Да, он лучший учитель на свете! — подхватила Серена. — Самый талантливый! И…
— А где он был в тот вечер, когда произошло убийство? — прервала их дифирамбы Мариана.
Вероника пожала плечами.
— У себя. Вел дополнительное занятие. Тара тоже собиралась присутствовать, но не явилась.
— Во сколько это было?
Вероника повернулась к подруге.
— Оно началось в восемь, так? И закончилось… вроде бы в десять?
— Ну да, по-моему. В десять или чуть позже. — Серена кивнула.
