- Почему?
- Ему нельзя оставлять следов. Судя по происходящему, он собирается выжечь твою душу, чтобы все выглядело как твоя неудачная попытка работы с тьмой. На месте атаки должно остаться два трупа – убитый тобой Василий, в котором не будет и следа тьмы, и твой, якобы уничтоженный невозвратной одержимостью.
- Ты сказал, что демон неразумная тварь, но это не стыкуется с такими продуманными действиями.
- Так это не замысел демона, а расчет призвавшего его демонолога.
- Как демон попал в тело Васи?
- Не думаю, что именно это тебе обязательно узнать от меня. Выживешь, легко справишься сам.
- Понял, - кивнул я, лихорадочно размышляя.
- Ты беспокоился начет времени, - отвлек меня Астерот, – мы сейчас вне времени твоего мира, так что можно не торопиться. Без суеты, ты ведь везде успеваешь.
Я вознамерился было задать волнующий вопрос, но Астерот прервал меня жестом. Даже без слов я понял, что сейчас на очереди передача важных знаний – потому что явно ресурс доступного объема не бесконечен.
- Мир, в котором ты сейчас живешь, не находится в зоне моего влияния. Аллесандро Медичи, если что, ко мне не имеет никакого отношения – в первый раз я специально принял эту внешнюю форму, зная о грядущей твоей встречи с ним. Это человек может быть тебе весьма полезен. Он тебе не враг, но и не друг.
- Буду иметь ввиду.
- Ты появился в теле человека, который для меня небезразличен. Более того, если у тебя все получится, я смогу получить достаточно влияния в этом мире. Приобрести, не потеряв ничего в другом месте, а для меня это важно.
- Ты же сказал, что этот мир тебе недоступен.
- Формально да. Но принадлежность земли определяется не нарисованными на карте государственными границами, а тем чья армия находится на этой земле. Поэтому не буду скрывать, я на тебя надеюсь.
- Если не получится?
- Это будет огорчительно. Для тебя, конечно же, гораздо больше огорчительней, чем для меня.
- Я недавно создал себе много проблем.
- Когда не позволил убить Шиманскую и после не прикончил ее сам? – задумчиво спросил Астерот.
- Да.
- И ты хочешь спросить, если бы ты остался в стороне, как бы это решение повлияло на выполнение пункта контракта о соблюдении законов божьих и человеческих?
- Да.
- А то, что ради спасения Шиманской ты убил трех человек, просто выполняющих свою работу, тебя совсем не смутило?
- Они сами пришли ее убить, знали на что шли.
- Видишь, как все просто. Нет объективной истины, потому что только ты сам – мера всех вещей.
- Homo deus? – иронически улыбнулся я, вспомнив недавнюю лекцию фон Колера.
- Знаешь чем цивилизованный человек отличается от варвара? Цивилизованный человек осознает всю искусственность и условность установленных правил, но тем не менее продолжает им следовать. Варвар же признает божественную нерушимость правил категорично, вплоть до того, что готов убиться ради их соблюдения. Либо, осознав всю их условность, начинает жить вовсе без каких-либо правил. Еще раз повторю – когда понимаешь иллюзорность условностей, только ты сам становишься мерилом своих деяний.
- Это уже софистика. Мне бы попроще объяснение.
- Так это и есть попроще. Более того, это данность твоего мира, где одаренные варвары получили слишком большую силу, а сейчас из-за своих действий стоят на пороге пропасти. И вообще, чем плоха софистика? – деланно нахмурился Астерот.
- Всем хороша, - согласился я. – Особенно если уметь ею правильно пользоваться.
- Я умею.
- Заметно.
- Конечно заметно, я ведь был одним из ее основоположников, - улыбнулся архидемон.
- Оу.
- Не удивляйся. Выживешь, привыкнешь.
- В этом все и дело.
- Это сейчас про что? – не понял, или сделал вид что не понял моих эмоций архидемон.
- Демон в теле Васи. Ты сказал, что я могу попробовать его изгнать, а это опасно для меня.
- В чем противоречие?
- Если я так важен как исполнитель, зачем неоправданный риск?
- Представь, что у тебя есть маленький ребенок. И ты его любишь. Представил?
- Да.
- Ты готов стать причиной его боли и подвергать смертельной опасности?
- Нет.
- Нет?
- Нет, - не очень уверенно ответил я, чувствуя подвох
- А теперь представь, что ты учишь кататься его на велосипеде. Если он упадет, ему ведь будет больно.
- Есть защита.
- Никакая защита не поможет от дерева на крутой горке, или от идиота на автомобиле, летящего на красный свет.
- Я сделаю все, чтобы научить его соблюдать осторожность.
- А я сейчас что делаю? – несмешливо взметнул брови Астерот. - Опасность – неотъемлемая часть обучения жить.
- Я понял.
- Я рад. Ты сейчас находишься в сфере внимания сразу нескольких могущественных группировок этого мира. Это из-за полученного права по рождению – кроме врожденных способностей к темным искусствам, твои настоящие отец и мать подарили тебе происхождение, которым могут похвастаться считанные люди в этом мире. Но пока оно не несет для тебя никакой практической пользы – даже если ты будешь знать, что именно тебе полагается и попытаешься об этом заявить, в лучшем случае тебя объявят деревенским дурачком, в худшем – быстро и по-тихому повесят.
Целенаправленно сильные мира сего не будут предпринимать никаких прямых действий – вспомни, что я говорил об опасности открытого нанесения удара, это работает не только в битвах на перекрестках миров. Но и помогать тебе никто не будет, так что придется пробовать справляться самому. Уже завтра на тебя запланирована масштабная атака – которая учитывает наличие слепка души. С этим я помогу, если что – последний шанс у тебя будет. С остальным не все так просто, поэтому я на твоем месте подумал бы о том, чтобы попробовать позвать на помощь.
- У меня нет союзников.
- Есть соперники. Какая разница, кто тебе помогает? – в очередной раз удивленно вздернул бровь Астерот. – Уж от тебя то я подобной наивности не ожидал, - покачал он головой, а после отхлебнул виски и спрыгнул с подоконника.
- Буду иметь ввиду, спасибо.
Действительно, об этом я даже не подумал – на миг устыдился я своей столь глупой ошибки.
- Действия твоих врагов окажутся слишком прямолинейными, пользуйся этим, чтобы извлечь максимальную выгоду.
- У меня получится…
Я хотел было спросить «получится выжить», причем подразумевая не завтрашнее обещанное нападение, а общую перспективу. Но не успел даже договорить, потому что архидемон меня прервал.
