Императрица вернулась в Пекин через шестнадцать месяцев. В это время западные державы установили огромную контрибуцию, (которая выплачивалась Китаем вплоть до 1940 г.). Помимо этого, им удалось сделать один очень важный тактический ход. Когда они поняли, что боксеры выступают против династии Цин, они предоставили помощь подавлению восстания. Это означало, что в случае казни или устранения самых видных пробоксерски настроенных врагов вдовствующей императрицы стало возможным ее возвращение в столицу. Во время ее церемониального возвращения в Пекин иностранцы выстроились в шеренгу. Проходя мимо них, она улыбнулась им и слегка поклонилась.
С этого момента ее политические взгляды сильно переменились. Цыси организовывала дружеские чайные церемонии для женщин из христианских миссий, вместе с ними позировала фотографам. Маньчжурская принцесса, чей отец был министром в Париже, прибыла ко двору в 1903 г., чтобы встретиться с императрицей. Ее специально попросили надеть французское платье, а ее описание этого эпизода наглядно демонстрирует, как западная не принужденность заменила строгие требования церемонии коутоу:
Ее Величество поднялась с кресла, увидев нас, и пожала нам руки... У нее была обворожительная улыбка. Пока мы говорили с ней, мы заметили джентльмена, стоящего в отдалении, а чуть позже она сказала: «Позвольте мне представить Вам императора Гуансюя, но Вы должны называть его Ваньсуйе (десятитысячелетний повелитель), а меня зовите Лаоцзуцзун (Великий предок)». Его Императорское Величество застенчиво пожал нам руки19.
Вот до такой степени Китай отошел от своих традиций.
Цыси начала проводить реформы, столь необходимые стране, — это были те же реформы, попытка проведения которых была осуществлена еще тем застенчивым императором в короткий период его правления в 1898 г. Тогда благонамеренные старания были прерваны Цыси, которая посадила его на трон в трехлетнем возрасте, а потом фактически заключила в тюрьму на острове, приказав казнить шестерых его советников. Через пять лет она заговорила его словами, выдавая идеи императора за свои собственные. Конфуцианская система экзаменов была отменена, были сделаны первые шаги по введению в систему образования современных наук. Правительственные синекуры прекратили свое существование. Телесные наказания также были отменены. Было заключено соглашение с британскими торговцами о контроле продажи опиума. Были даже разговоры об установлении конституционной монархии, и группу ученых послали в Европу для изучения парламентской системы.
Образованные китайцы осознавали неизбежность реформ, но для проведения реформ им не нужна была угасающая маньчжурская династия — жестокая и деспотичная императрица сошла со сцены. В 1908 г. умер племянник императрицы, а она пережила его лишь на двадцать четыре часа. Однако к этому времени она уже успела объявить имя нового императора. Им должен был стать двухлетний принц, которого она посадила на трон, став регентшей.
В течение предшествующих пяти лет революционные группировки и тайные общества присоединились к республиканскому движению Сунь Ятсена, который надеялся разжечь отдельные очаги революции одновременно в разных частях Китая. Все произошло в точности по его плану. Восстание в Сычуани (направленное против строительства железной дороги), подхваченное восстанием солдат Учана в провинции Хубэй, привело к тому, что в октябре 1911 г. революционеры заняли самые важные пункты страны. Провинция за провинцией объявляли о своей независимости от маньчжурской династии, и 12 февраля 1912 г. было объявлено, что малолетний император отрекся от престола. В указе было сказано; «Стремления народа очевидны», и даже тогда эти слова были должным образом подтверждены авторитетом древности: «Форма китайского правительства должна быть конституционной республикой, чтобы удовлетворить желаниям каждого в пределах империи и действовать согласно с древними мудрецами, которые считали императорскую власть общественным наследием»20.
На этом и подходит к концу самая продолжительная история империи в мире. С того момента, как Шихуанди впервые объединил китайские земли, прошло две тысячи сто тридцать три года. Его надежда на бесчисленное количество потомков-императоров не оправдалась, но количество правителей, которые сменили его на троне, было настолько близко к бесчисленному, насколько продолжительной была история Китая. Изучая ее, несложно потерять ощущение времени. Сравнение ее с двумя другими великими империями, возможно, может помочь оценить положение китайской империи в исторической перспективе. Римская империя возникла в эпоху правления династии Хань, а погибла в период правления династии Тан. Британская империя была основана в начале правления династии Цин и лишь немного пережила ее.
За эти два тысячелетия Китай создал устойчивую, постепенно развивающуюся культуру, со своими собственными критериями оценки добродетелей и пороков. От учеников Конфуция до тех, кто сдавал экзамены по его учению в 1900 г., от самодержавия Шихуанди до Цыси, от гончарных изделий, найденных в ранних захоронениях, до фарфора, изготовленного в императорских печах Цзиндэчжэня, от надписей на гадальных костях до указа об отречении последнего императора — все это начало и конец истории имперского Китая, связанные сквозь тысячелетия, и подобные связи, даже между столетиями, непросто отыскать в истории других империй. История Китая не имеет аналогов в истории человечества.
Заключение
То, что последняя глава этой книги заканчивается 1912 г. так, как будто эта дата является определенным завершением длительного периода китайской культуры и истории, объясняется, во-первых, тем, что этот год знаменует собой конец того, что было предметом этой книги, во-вторых, беспорядки, пришедшиеся на первую половину XX в., и режим, установленный в стране в 1949 г., на первый взгляд кажутся кардинально отличающимися от чего бы то ни было в прошлом Китая. Однако не окажется ли это в долгосрочной перспективе недоразумением? Смогут ли глубоко укоренившиеся китайские традиции, как и прежде, создавать ощущение продолжения истории в совершенно иные времена? Возможно, будущие историки будут рассматривать период с 1912 г. до 1949 г. подобно всем другим бурным переходным этапам между двумя периодами стабильности, или, если говорить, в старой терминологии, — периодами династических правлений. Конечно, первый правитель, пришедший к власти после 1912 г., отвечал тем же характеристикам, что и предыдущие, так как обладал всеми традиционными атрибутами основателя новой династии. Этим правителем был Юань Шикай, генерал, которого маньчжуры призвали ко двору как единственно сильного человека, способного подавить революцию 1911 г. Следуя старой традиции, он попытался сосредоточить всю власть в своих руках. Он предложил императорской семье отречься от престола (предупреждая их об опасности сложившейся ситуации разговорами о судьбе Людовика XIV и его семьи). Затем как командующий наиболее сильными воинскими соединениями в стране он предложил Сунь Ятсену, в том случае, если последний выдвинет его на пост президента Республики, вместе работать на благо будущего Китая. Сунь, слабый в военном отношении и сверхдоверчивый в политическом, согласился на это предложение. Через несколько лет намерения Юаня стать новым императором Китая стали очевидными. Однако эти замыслы, которые в сложившейся ситуации имели мало шансов на успех, были перечеркнуты смертью Юань Шикая в 1916 г.
