Несколько часов в относительно чистом месте и — хоп! Ты уже избаловался, драгоценный организм! Родная прежде среда не манит тебя, ты требуешь изыска и тонких ароматов, мягко ложащихся в глотку и легкие.
Избалованный, капризный мажор… Что не так? Попробовав пищу премиум, не тянет к силиконовым закускам? Ну так…
Твои проблемы, братец. Только твои.
— Мутит, — пожаловалась Лайса, кашляя в платок — Тирон, мутит. Вонь, как у бродяги в жопе… Фу! Фу, гадость!
Ликвидатор ооочень грязно выругался про себя.
Фургон застрял в пробке, впереди колонны два каких — то мудла выясняли отношения с патрульным.
— Сладкая моя, — прошептал он, рванув пальцем крышку холодильного шкафчика. Протянул жене бутылку с кислой водой. — Приляг. Потерпи, скоро приедем! Вот же мудил… Пропасть! В Цитадель ночью вернемся, ночью дороги посвободнее.
— Ночью шлагбаум закрыт. — напомнила девушка, жадно хлебая воду с кусочками фруктов — Не пустят нас!
— С какого это хе… С какой стати не пустят?! Пустят. Там наш дом.
Он прав.
Дом. Их Дом. Их Место. Место, которое ждет их ВСЕГДА. В любое время суток. Место, которое вскоре врастет в них, как тонкие, гибкие и крепкие сианиссовые* ветви врастают в замшелый камень стен, постепенно разрушая их. Так и Цитадель грозила врасти вскоре в их с Тироном жизни и судьбы.
Врасти намертво и разрушить то, что было прежде.
Только оказавшись в квартире, Лайса немного пришла в себя.
— Охххх, — выдохнула она, опускаясь в кресло — Давай отдохнем, а? Ну сил никаких…
Тирон раскрыл шкаф. Вытащив оттуда аккуратно сложенные дорожные сумки и несколько пластиковых пакетов, бросил их на диван.
— Так отдыхай! — ответил — Поспи даже. Всё равно ночью поедем. Не надо сейчас. Опять застрянем, ну его…
— Так вещи собрать, — девушка прикрыла глаза, выпрямила ноги и уютно завернулась в плед — Вещи — то…
— Сам соберу, без твоих соплей. Спи.
Ликвидатор присел на диван, прямо на сумки.
Уперевшись ногами в пол и сцепив руки, долго смотрел на моментально уснувшую жену.
Лайса спала некрепко, вздрагивая, положив на уже заметно округлившийся живот ладонь и растопырив пальцы.
И…
То, что Тирон увидел внезапно, потрясло его.
Слишком потрясло. Такого еще никогда не было…
Бред. Бреееед! Полный бред.
Психодел. Нереальность. Да реальнее этого любая галлюцинация, даже страшные сказки о расах, якобы проживающих глубоко под землей — и те реальнее! В эту ересь, слышаную им в детстве от деда — алкаша, маразматика, паралитика и просто редкостной сволочи, Дэннис поверил бы легче, чем в то, ЧТО сейчас возникло перед ним. То, на что натолкнулся взгляд.
ДРУГОЙ взгляд. Тот, который минуя кожу, подкожную клетчатку, тугие мышцы и нити сосудов и вен тела жены, пробежал внутрь. Внутрь, в самую Суть. Туда, где, окутанный теплыми слоями стенок и влаги Убежища, лежал младенец.
Его младенец. ЕГО ЧАСТЬ.
Когда Ликвидатор нашел точку цели, ребенок повернул крошечную головку, блестящую от внутренних смазок и…
…посмотрел на Тирона размытыми еще, неоформившимися, багряными зрачками, сморщив нос. Крошечная ручка, красная и мягкая, дернулась вверх, тревожа сияющую багровую жидкость. Малыш улыбнулся, обнажив розовый беззубый рот.
Иногда именно так улыбается Лайса — приподняв верхнюю губу и блестя зубами. Потом, правда, Канц сразу же начинает ржать, как бешенная лошадь, что портит очарование момента, ломает улыбку…
Здесь этого не было.
"Ты кто?" — крохотные шарики мыслеформ мягко стукнули в виски Тирону — "Ты мне нравишься. Ты кто?"
Внезапно возникнувшее ощущение крепкой пятерни на горле, кипятка в солнечном сплетении и першения в глотке, заставило Дэнниса отвести глаза прочь.
Прочь. Не хватало еще начать хлюпать носом, как делает Канц, когда ей нужны деньги на конфеты и всякую дрянь, вроде новых ядовито — цветных штанов или сережек за полталя. Или, когда просит снять с рации код, чтоб позвонить Тине, Шоте или какой — нибудь еще драной шлюхе…
Прочь.
Это слишком сильно. Даже для него.
…Резко поднявшись, мягко прошел в кухню и прикрыл дверь, стараясь излишне не шуметь.
Вытер наступившие слезы, глаза щипало и ело от городской гари.
Посмотрел в окно, там темнело рано — дождь всё еще лил, как проклятый, и наступал вечер.
Заметив серый плоский фургон на стоянке, почувствовал привычное жжение в ладонях и подушечках пальцев.
Зашипев от злости раскаленной сковородой, на которую попала вода, выпустил когти.
И тут же, на лежащую на подоконнике руку Иномирца легла другая. Женская. Нежная и легкая, с тонкими пальцами, украшенными идиотским маникюром и миллионом дешевых колец.
— Тирон, — твердо сказала Лайса — Что происходит? Что ты скрываешь? Отвечай немедленно.
…Вернувшийся Зверь протянул руку и, прижав к себе Пару, ухмыльнулся сразу краешком рта и багровыми глазами.
— Расскажу, что сам понял, Лайса, — ответил глухо — Но это. Только. Догадки. Да, сладкая?
Она кивнула и опустила голову в покорном жесте.
СЛИШКОМ покорном.
Зверя это даже насторожило… Слегка.
______________________________________________________
*Сианнис — плетущееся нецветущее растение, вьюн
Глава 35
— Пусти меня. — Лайса нашла сил в себе, чтоб это хотя бы сказать — Пусти. И рассказывай, что знаешь. Или что предполагаешь. Тирон, мне надоело. Мне это надоело, я устала. Все эти недомолвки, загадки — это здорово выматывает.
— Как ты пахнешь… — горячая рука Чудовища сжала грудь девушки.
— Отвали. Я не знаю, кто ты, что ты… Рассказывай. Иначе я узнаю всё сама.
— От кого же, сладкая?
— Да вон хоть… — девушка кивнула в сторону окна и не имея ввиду ничего определенного — Найду, у кого.
Тонированное стекло рассекли струи усилившегося ливня. Где — то далеко мягко и недовольно пророкотал гром. Ему поддакнул короткий звук сирены со стороны городской трассы. Разодранный свет прожектора полоснул по глазам, Лайса сощурилась. Зрачки Ликидатора полыхнули багровым. Правый больше…
"Не беспокойся!" — стукнуло в виски сэйты Дэннис — "Тебе ничего не угрожает. Лайса… Не злись, пожалуйста."
ОН — тот, кто сейчас проснувшись, медленно, но уверено занимал тело сэттара, обустраивая его под себя, говорил с ней мягко. Мягко, нежно, изо всех сил стараясь вложить слабые ласковые нотки в резкий, фонящий голос.
