Дэннис, наклонившись, разыскивал в фургоне рацию и плащ.
Найдя это все, бросил на мокрую крышу пострадавшего транспорта.
Хмыкнул, одеваясь:
— Недооценил я тебя, сладкая. И об этом догадалась… Да, они. В фургоне их было двое. Один умер сам. Их занесло на мокрой дороге, удар оказался слишком сильным… Ну вот, смотри: наш фургон отбросило, ну и помяло слегка, их… Их закрутило винтом и перевернуло фургон. Он сгорел, Лайса. Топливные баки вдребезги. И сами эти следильщики… Тот, который за контроллером — мертв, второго я вытащил. Перед тем, как этот мудел сдох, он успел мне сказать пару слов.
— И что же он сказал? — поморщилась Лайса.
Правый глаз девушки начал открываться, он жутко чесался и болел от резкого света, ударившего в него. Это было неприятно. Лайса хныкнула и прикрыла лицо грязной ладонью.
— Больно? — Тирон сжал в руке рацию, ожидая соединения и уже готовясь рычать на ни в чем неповинный кусок пластика — Сейчас, подожди… Хер ли тебе надо?!
Последнее адресовалось уже прибору, не желающему выполнять свою функцию.
— Грен! — заревел Ликвидатор, дождавшись заспанного "слушаю" с той стороны — Авария на запасной трассе, шоссе сто сорок пять, дробь семьдесят семь. Хватай свою жопу в руки, едь сюда! Лайса пострадала! Давай быстро!
Девушка отняла руки от лица, тут же почувствовав на нем горячую жесткую ладонь.
— Рот открой, — командовал сэттар — Прикрой глаза. Открой теперь. Подвигай нижней челюстью. Где болит?
— Нигде… Только чешется лицо!
— Хорошо… Лайса, это регенерация. И у тебя она просто… Это пожар, сладкая! Ты регенишь почище, чем даже я.
— Так у меня всегда все быстро заживает… Стоило ли орать на врача, Тирон?
Выдохнув, девушка опустилась на край покореженного сиденья.
— Так кто они? Ты скажешь или нет?
Сэттар посмотрел на жену.
— По всей вероятности, твои предполагаемые родственники. Приспособленцы. Твари, которые ничего не решают и ни во что не вмешиваются. Только контролируют течение и время, присматривая издали за происходящим. Белые Лаберилльские Наблюдатели. Раса, почитаемая во многих мирах за Богов. Если тебе о чем — то это говорит, конечно.
Сэйта Дэннис кивнула:
— Да, когда — то учили в Интернате по Всеобщему мироустройству… Подожди, Тирон! Во — первых, с чего они мои родственники? Не неси бред! И потом… Они же вроде, все вымерли… Или не все?
Оглянувшись на догорающий обугленный остов фургона преследователей, Ликвидатор нажал широкую красную кнопку рации.
— Теперь уже, походу, все.
И, давя в глотке злой смех, рявкнул в микрофон:
— Сэттар Тирон Дэннис, Начальник Триннадцатого Отделения Армии Восстановления, срочный вызов. Нападение и авария на запасной трассе, шоссе сто сорок пять дробь семьдесят семь. Пострадала моя жена, медика я уже вызвал. Нет, блять, теперь на крыльях полечу отсюда… Жду.
…И только дождавшись шума и рева приближающихся фургонов со стороны города, и легкого шороха шин со стороны Цитадели, расслаблено опустил плечи, присел на корточки и прикрыв глаза, сжал руку жены.
"Это не твоя семья, человек."
Посмотрим, тварь.
Посмотрим.
Глава 38
Этим утром сэйта Дэннис проснулась в странно — приподнятом настроении. Чувствовала она себя хорошо, однако немного нервно.
От физических недомоганий, оставленных событиями прошлой ночи, не осталось и следа. На лице и руках, пострадавших от спора с разбитым лобовым стеклом, не оказалось ни царапины. Тело девушки — молодое, полное жизни и горячих, жгучих желаний призвало на помощь все свои ресурсы, у доктора Грена было подозрение, что беременность явилась причиной такой ускоренной "регенки", как выразился Тирон.
— Ты прямо суперженщина, — проворчал сэттар, пристально наблюдая за осмотром Пары, который произвел Грен по прибытию всех троих в его частный кабинет в Цитадели — Грен, ты не лапай ее сильно… У тебя своя жена есть. Не жмись, не жмись…
Лайса хихикнула, и довольно глупо, а вот всегда тактичный, предпочитающий молчание скандалам доктор вдруг не выдержал.
— Знаешь что, Дэннис, — зашипел он, сведя брови — Закрой пасть, смердит. Не нравится? Осматривай сам. Если, конечно, что — то поймешь своими мутированными мозгами. Больно надо мне лапать левых баб!
И, развернувшись, полыхнув гневом, внезапно разразился такоооой длинной, затейливой, матерной тирадой, что у Лайсы запершило в горле, а Ликвидатор рот от удивления раскрыл.
— Ну — ка, ну — ка, — только и вымолвил Тирон после продолжительного потрясенного молчания — Повтори. А лучше запиши. Ведь до самого сердца, блять… Сильно. Очень сильно.
Замерев на момент, пораженный до глубины души, сэттар Дэннис стер ладонью выступившую слезу. Растрогался…
И с этой минуты преисполнился к доктору… уважением. Нет, он и раньше глубоко уважал медиков, они казались ему уникумами, Богами, даже и падла Трэвил, светлый ему путь, достоин был всяческих почестей.
Но от покойного Трэвила никто ничего не слышал эдакого, кроме безобидного "жопа", а здесь же…
— С этого дня будешь получать на пятьсот талей больше, — выбухнул Дэннис — Заслужил.
— Благодарю покорно, — хмыкнул доктор, сдавливая смех — Одевайтесь сэйта Дэннис.
Сейчас, вспомнив все это, Лайса фыркнула со смеху и, поежившись, натянула на нос легкий плед. Она так прикрыла лицо, будто боялась, что ее может кто — нибудь увидеть.
Настроение девушки было переменчиво — тут же вспомнив рассмешивший ее случай, она вспомнила и другое…
"Я люблю тебя, Лайса."
Вот зачем… Зачем это? Она специально сделала вид, что не слышит, ей не хотелось слышать, не надо этого…
Хотелось крикнуть — не надо, Тирон, пожалуйста, не надо! Не говори так, потому что это неправда. Большая неправда. Вранье от первого и до последнего слова.
Одна огромная надутая ложь. Или иллюзии. Ему просто кажется, что это любовь. И ей, Лайсе…
Да тоже кажется.
Они — звери. Звери неспособны на такое чувство, животными руководит природа, инстинкты.
Ничего больше. Ничего.
Инстинкты. Тяга. Продолжение Рода и создание комфортных условий для выведения потомства.
Поэтому… Желания их, привязанности — костры, запаленные природой. Дом этот, Цитадель и даже постель — просто гнездо.
А ребенок… Замок. Цепь, скрепившая их навеки. Навсегда.
Просто… БИОЛОГИЯ.
Так что. Не. Надо.
Не желая больше думать об этом, Лайса откинула одеяло и встала с постели.
