Я не хотел этого делать! Месье Редер не желал мне зла и не причинял его, но мне нужен был ответ. Серый туман зазмеился по полу, коснулся ног стоящего передо мной мужчины, и он замер, не в силах пошевелиться. Как маг месье Редер был крайне слаб. Я чувствовал это, он не сможет сопротивляться пустоте.
— Остановитесь, граф! — воскликнул он. — Я скажу все, что знаю.
Туман рассеялся, Пустота обиженно вздохнула, впервые с утра обозначив свое присутствие. А я сказал:
— Проект «Аргентум». Что вам об этом известно?
— Крайне мало. — Редер вытер ладонью вспотевший лоб. — Отец говорил, что проект просуществовал недолго, а затем был закрыт, потому что зеркальная магия опасна и непредсказуема, а ее заклинаниям сложно противостоять. Понимаете, о чем я?
Еще бы не понимал! Даже Таймус не смог защититься от зеркальной магии. Да и оба других магистра, поговаривают, пострадали.
— В группу входило пятнадцать человек, — продолжал Редер. — Отец не знал имен, но руководил группой… Погодите, сейчас вспомню… Айденс! Да, точно, Айденс, профессор гимназии «Черная звезда». Он — сильный зеркальный маг, и если кто-то знает ответ на ваш вопрос, так уж точно не я, граф Вейран.
— Благодарю за помощь. Стоит ли упоминать, что о нашем разговоре никто не должен знать?
— Я буду молчать, — поклялся Редер.
— Это для вашего же блага. И если вам понадобится моя помощь, я буду рад ее оказать. Прощайте.
Наверное, в ту минуту, когда дверь закрылась за моей спиной, Редер был просто счастлив. Я же чувствовал, что приблизился к разгадке. Заклинание было засекречено. Значит, кто-то из пятнадцати и есть наш убийца. Но за списком придется отправиться в «Черную звезду». Надо поговорить с Филом. Все-таки он там учился. Сейчас? Или потом?
Решил, что подобные вопросы лучше не откладывать на завтра, и свернул к родительскому дому. Заодно проверю, как Фил справляется с нашим имуществом. Хорошо бы никого не встретить, кроме брата. Но Полина уж точно дома. Я бы хотел ее видеть, что скрывать? Только Полли сразу начнет сыпать вопросами, большинство из которых должны остаться без ответа. Может, попросить Жерара вызвать брата в парк неподалеку? Да, точно!
Я постучал в дверь черного хода для слуг, и стоило какой-то девчонке открыть, потребовал позвать Жерара. И как только тот появился, попросил передать Филиппу, что буду ждать его у ворот.
Фил примчался четверть часа спустя. Такой же взъерошенный, как накануне. До сих пор не подстригся после своей гимназии. Хорошо хоть, расширил гардероб.
— Здравствуй, — выпалил на ходу. — Что-то случилось?
— Пока нет. — Я пожал плечами. — Мне нужна твоя консультация, если можно так выразиться. Идем?
Было жарко и душно. Мы шли мимо деревьев, и стало заметно, что листва начала желтеть, едва появившись. Дурной знак — если продолжится в том же духе, в Гарандии будет неурожай. Уверен, у магистрата есть запасы, но на всю жизнь не напасешься. Голод — вот что ожидало простых людей.
— Я слушаю тебя, — напомнил Филипп.
— Твоя гимназия. — Я старался подобрать слова, чтобы не раскрыть брату слишком много. — Как туда можно попасть?
— Тебе зачем? — покосился на меня Фил.
— Нужно встретиться с одним человеком. Так как?
— Сдать экзамены, — усмехнулся брат. — Сразиться со скелетом, пройти через гробницу…
— Брось свои темные шуточки! — перебил я.
— Это не шутки, а правда. Я сам их сдавал. Студенты входят на территорию гимназии — и выходят только тогда, когда истекает срок их обучения.
— Но должен ведь быть вход!
— «Черная звезда» полностью закрыта даже для магистрата, — сказал Фил, разглядывая мелкие синеватые колокольчики на уже подсыхающей клумбе. — Туда можно войти только с пропуском.
— Он у тебя есть?
— Был, но директор его аннулировал. Анри, что тебе понадобилось в «Черной звезде»?
Фил остановился и выжидающе посмотрел на меня. А я решил сказать правду:
— Информация. Ты знаком с профессором Айденсом?
— Да, он преподавал у меня зеркальную магию. — Брат снова ускорил шаг. — Мрачный нелюдимый тип, который далеко не со всеми соглашается работать. Он помог мне создать зеркало, которое стоит в комнате.
— Выброси его! — вдруг мелькнула шальная мысль.
— Почему это? — снова замер Филипп.
— Выброси, Фил. Этот Айденс… Он когда-то входил в проект «Аргентум».
— Аргентум? — вытаращился он на меня. — Откуда ты знаешь о проекте?
— Не важно. Лучше скажи, откуда это известно тебе?
— Это тоже не имеет значения. — Фил тут же будто иголки выставил. — Так что с Айденсом?
— Хочу попросить у него список участников проекта, проверить, у кого из них был зуб на Таймуса.
Фил тихо рассмеялся, а я не понимал, что такого смешного сказал.
— Анри, списка нет, — наконец проговорил он. — Мы с Лиз его искали. То есть он есть только в голове Айденса. Только я прошу тебя, будь осторожен. Зеркальная магия на самом деле опасна. И не пытайся проникнуть в «Черную звезду» силой. Пропуск выглядит как восьмиконечная звездочка-булавка для плаща. Видел мою?
Я кивнул. Значит, нужно найти кого-то, чей пропуск действует. Это будет нелегко… Но Фил рассказывал о списках, которые просил достать Пьер. Это выход!
— Братишка, а кристалл со списками студентов до сих пор у тебя? — осторожно спросил я.
Фил покраснел и отвел взгляд. Что бы это значило?
— Я отдал его Пьеру.
— Не лги!
Уж я-то видел, когда брат врет!
— Не вру. Кристалла нет. Но списки… Они есть. Я совершил большую глупость, Анри, и сохранил для себя экземпляр. Все время казалось, что могут пригодиться.
— Покажешь?
— Нет. — Брат качнул головой.
— Почему это? — взвился я. — Ты разве не понимаешь, что это — шаг к разгадке убийства Таймуса?
Люди начали оборачиваться на нас и шушукаться. Я тут же перешел на полушепот:
— Послушай, Фил, мы могли бы взять чужой пропуск…
— Точно! Чужой пропуск. Прости, Анри, мне надо бежать.
И прежде чем я успел хоть слово вставить, помчался прочь. Конечно, я побежал за ним. Во-первых, реакция брата меня, мягко скажем, удивила. Во-вторых, он не дал мне списки, а без них искать пропуск — что иголку в стоге сена. Ну, Фил! Поймаю я тебя!
Однако брат взлетел по ступеням отцовского дома и тут же помчался на второй этаж.
— Фил, стой немедленно! — ринулся я за ним. — Ты с ума сошел?
— Пропуск! — обернулся он ко мне, и я понял, что дела плохи. Филиппа всего трясло, будто в лихорадке. — Папин пропуск, Анри. Он может сработать!
