— Увы, я не в лучших отношениях с графом Вейраном и его братом, — усмехнулся мой собеседник. — Кстати, меня зовут Андре. Пройдемся?
Я хотела было отказаться, но он будто околдовал меня! И я последовала за Андре раньше, чем поняла, что делаю.
— Видите ли, мадемуазель Лерьер, — начал Андре, пока мы шли с ним по улице. — Мне очень нужно встретиться с вашим женихом, но граф Вейран избегает всяческих встреч. Не подскажете, где его можно найти?
— Я не знаю, — ответила, втайне радуясь, что на самом деле новый адрес Анри мне неизвестен. — Он переехал.
— Да-да, мне удалось это выяснить. Что ж, придется искать другие способы связи. Но мне нужна уверенность, что граф не откажет, понимаете?
Я молчала. Пыталась развернуться и убежать, но телом будто управлял кто-то извне. Как же страшно!
— Не бойтесь, Полина, — мягко сказал Андре. — В мои планы не входит вас убивать. Но вам придется ненадолго составить мне компанию. Согласны?
— Нет! — воскликнула я, а сама кивнула.
— Вот и отлично! — обрадовался этот жуткий человек. — Тогда попрошу вас сесть вот в этот экипаж. Да, вот в этот.
И мы перешли улицу. Андре распахнул передо мной дверцу, и я очутилась внутри. Как — не помнила сама.
— А теперь спите, Полли. Спите крепко, — вкрадчиво произнес он, а я уже уплывала в мир снов.
Филипп
Получится? Не получится? Получится? Не получится? Лотерея, чтоб мне провалиться! Я так несся, что пару раз едва не пропахал носом землю, но Анри вовремя перехватил за ворот и помог удержаться на ногах. Получится? Сердце колотилось как сумасшедшее! А если папин пропуск тоже аннулировали после его смерти? Если сейчас мне останется поцеловать камни пустыря, развернуться и плестись домой? О боги! С ума можно сойти. Кроме, как безумием, и не назовешь. Не получится? Или получится?
— Угомонись, — снова перехватил меня Анри. — От того, что ты сломаешь ногу, ближе к цели не станешь. Наоборот, пока я дотащу тебя домой, пока найдем целителя, а затем он тебя подлечит. Продолжать можно долго, так не лучше ли смотреть, куда бежишь, и сбавить темп?
Я попытался. Искренне попытался не бежать, но уже пару минут спустя снова несся как угорелый. Получится или нет? Пожалуйста…
Вот он, знакомый пустырь. Я сжал в ладонях звезду и прошептал заклинание.
— Щиты подними, глупый, — напутствовал в спину брат. — Нас ведь там не ждут.
Анри прав! Я поднял щиты, чтобы защитить нас обоих в случае опасности, а перед нами уже высились ворота гимназии «Черная звезда». Конечно, я влетел в них первым — только для того, чтобы уткнуться носом в директора Рейдеса.
— Кого я вижу, — холодно сказал он. — Филипп Вейран.
— Здравствуйте, месье Рейдес, — чуть оттеснил меня Анри.
— Здравствуйте, Анри. Я ведь не ошибаюсь? В последний раз видел вас еще ребенком.
— Не ошибаетесь. — Брат качнул головой.
— Чем обязан вашему визиту?
Я не мог вести чинные беседы! Тем более что пропускать нас дальше никто не собирался. И если бы не Анри, уже летел бы вперед, только меня и видели. Но брат стоял так, чтобы я не прошмыгнул мимо.
— Мне необходимо видеть профессора Айденса для срочной консультации, — ответил Анри, а я едва не взвыл. Какая, к демонам, консультация? Лиз! Вот что важно!
— Увы. — Рейдес развел руками. — Профессор Айденс взял отпуск по семейным обстоятельствам и покинул столицу. Вернется не раньше конца месяца, загляните тогда или воспользуйтесь помощью другого специалиста.
— Воспользуюсь, если вы назовете мне имя самого талантливого из его учеников.
— Он за вашей спиной, — усмехнулся Рейдес. — Филипп — один из лучших учеников профессора Айденса.
— Фил не знает того, что мне нужно. Назовите кого-то постарше.
И как у Анри хватает терпения с ним разговаривать? Кстати, директор не выглядел убитым горем отцом, потерявшим дочь.
— Я заплачу, — настаивал Анри.
— Оставьте деньги себе, граф. Они не решат проблему, а ваши дела плохи, насколько мне известно. На этом разрешите попрощаться, у меня пары.
— Подождите! — Я вырвался вперед, и на этот раз Анри не стал меня удерживать.
— Филипп, мне некогда, — напомнил директор.
— Хорошо, тогда дайте мне поговорить с куратором Синтером. Мне тоже нужна его… консультация.
— Нет.
И Рейдес сверкнул глазами, думая, что это способно меня напугать. Не тут-то было!
— Тогда ответьте сами: почему аннулирован мой пропуск?
— Вы завершили обучение, Филипп. Он вам не нужен.
— Какое, к демонам, обучение? — рявкнул я, понимая, что веду себя отвратительно, но сил сдерживать эмоции больше не было. — Мне сказали, что пропуск будет действовать и потом. А что в итоге?
— А кто вы такой, чтобы разговаривать со мной в таком тоне, молодой человек? — нахмурился Рейдес. — Мало вам проблем? Хотите еще?
— Где Лиз? — прямо спросил я.
— Филипп, вы больны? — И ухом не повел мой собеседник. — Моя дочь мертва. Вам ли этого не знать?
— Вы лжете! Грязно лжете! — кричал я, не помня себя. — Если вам не нравились наши отношения, зачем вы подослали ко мне Лиз? Чтобы я поделился с ней магией? А теперь стал не нужен?
— Анри, вам лучше забрать его отсюда, — обернулся директор к брату. — Мне не хотелось бы применять силу. Мало того что из-за их тайных встреч я потерял дочь, так и терплю оскорбления.
— Это легко разрешимо, — равнодушно ответил Анри. — Давайте проведем воззвание. Если девушки действительно нет в живых, ей это не навредит. А если она жива…
— Да вы издеваетесь надо мной! — взревел Рейдес. — Вон! Оба!
Мир подернулся дымкой — и вот мы уже не во дворе гимназии, а на том самом пустыре.
— Нет! — крикнул я. — Вернись!
И все-таки упал на колени, лупя кулаками по камням. Тут же брызнула кровь, но я не чувствовал боли. Мне нужна была Лиз! Просто знать, что с ней на самом деле. Просто…
— Тише, — перехватил Анри мои руки. — Ты поранился, осторожно.
— Пусти! — рванулся изо всех сил. — Я уничтожу его! В порошок сотру!
— Директор Рейдес умнее тебя и сильнее, — возразил брат. — Надо действовать хитростью.
— Какой хитростью, Анри? Он нас теперь обратно не пустит. Да чтоб он провалился!
И снова ударил по камням. Анри вздохнул, осторожно обнял меня за плечи и привлек к себе. Я закрыл лицо руками и глухо разрыдался. Больно! До безумия больно, все хуже и хуже. Анри молчал. Только сидел рядом на пыльном пустыре, легонько придерживая за плечо, чтобы я чувствовал, что не один. Он ждал, пока я проревусь и обрету способность мыслить здраво, и только тогда заговорил:
