— Эй, ты еще кто такой? — спросил один из магов. Вооруженных, что было редкостью, — значит, герцога ждали, чтобы убить.
— Я? — усмехнулся в ответ. — Ваша погибель.
Серый туман окутал тело — привычно, легко. Он выстрелил вперед несколькими жгутами. Мои противники выставили щиты, надеясь, что поможет. Не помогло… Я бил и бил, пока по щитам не пошли трещины. Пара заклинаний ударила в грудь, но пустота проглотила их.
— А вот и я! — услышал ее сладкий голос. — Давай, мой мальчик, мне так скучно! Бей их!
— Без тебя разберусь, — прошептал я.
И бил раз за разом. Удар — и соперник справа взлетел в воздух, перекувыркнулся и безжизненно упал на мостовую. Еще удар — и двое других, одновременно кинувшихся на меня, так же слаженно превратились в пепел. Удар! И живых не осталось — последнего мага поглотила пустота.
— Папа!
Вот непослушный волчонок. Вилли бросился к отцу и замер над ним, раскачиваясь из стороны в сторону. Я подбежал следом — и понял, что дела плохи. Я насчитал на теле Дареаля минимум три глубокие раны и с десяток мелких. Он еще дышал, но это была агония умирающего.
— Беги за Полли и Айшей, — приказал Вилли. — Я тут не помощник.
— Не могу! — заревел мальчишка. — Я умею в пустоте находить только тебя!
Что делать? Что, тьма их всех возьми, мне делать?
— Тише, тише, — подвинул воющего ребенка. — Отойди подальше и не мешай.
Почему? Почему, когда мне нужен свет, его нет? А когда нужна была любая другая магия, ее тоже не было? Надо попытаться. Я вытянул ладони над хрипящим герцогом. Пожалуйста, свет. Ну, пожалуйста!
Ничего… Ни крупицы.
— Слышишь меня, Дареаль? — шептал в бессильной злобе, призывая одно светлое заклинание за другим и ничего не получая взамен. — Я мечтаю, чтобы ты издох. Я тебя ненавижу! Потому что ты для меня — сволочь и палач. Потому что я никогда не смогу забыть то, что со мной произошло. Да, хочу видеть тебя мертвым. Но не на глазах твоего сына! Дыши, чтоб ты провалился в бездну! Дыши!
Мой крик разорвал тишину ночи. Тело свело судорогой, будто выворачивая наизнанку. Перед глазами заплясали алые звезды. А из ладоней хлынул ослепительно яркий свет. Такой, что было больно смотреть. Я быстро остановил кровь, опасаясь, что чудо вот-вот исчезнет. Наложил сверху печати, залечивая наиболее серьезные раны, и окутал магическим пологом, чтобы не смел умирать. Вот так… Теперь можно немного отдохнуть.
Поднялся на ноги, шатаясь из стороны в сторону.
— Вилли, — просипел герцог, открывая глаза.
— Папочка! — вскрикнул мальчишка, кидаясь к нему и поливая отца слезами, а Этьен прижал его к себе и затих. Я же шел как в бреду. Сделал шагов пять — и обессиленно опустился на мостовую, обхватив голову руками.
Я так хотел, чтобы его не стало! Чтобы он заплатил за все, что натворил. За пытки, за суд, за то, что пытался встать между мной и Полли. Я хотел этого! И не смог. Только не когда рядом Вилли. Он ведь не справится. Он — совсем ребенок. У него никого нет, кроме этого ничтожества, которое небо послало ему в отцы. Ну почему? Почему я не мог просто дать Дареалю издохнуть? Почему?
— Анри, — коснулась плеча холодная ладошка, — тебе плохо?
— А? — Я поднял голову. — Нет, все хорошо, волчок.
И гулко рассмеялся. Дурак ты, Анри Вейран. Дураком родился, таким и помрешь. Проклятым идеалистом, чтоб оно все провалилось! Даже врага добить не смог. Жалко, да? А ему было тебя жалко?
— Анри?
Ну вот, еще и Вилли испугал.
— Сейчас, — пошатываясь от слабости, поднялся на ноги. — Надо уходить, Вилли. Сейчас я помогу твоему папе подняться, а ты откроешь путь и проведешь нас домой, потому что я ничего не вижу.
— Хорошо.
Герцог Дареаль уже отдаленно походил на несостоявшийся труп. Он глядел на меня осознанно, хоть и с примесью боли.
— Получил, волчара? — поинтересовался я, протягивая руку. — Давай поднимайся. Я в тебя столько магии влил, что и мертвого бы подняла.
Дареаль уцепился за меня — и едва не рухнул обратно, но я подхватил его и помог подняться. Вот так!
— Держись крепче, а то потеряю в пустоте.
Пустота… Она же забрала мою магию. Так откуда взялся свет? Что за шутки?
— Веди, Вилли.
Опустил свободную руку на белую шерсть — и шагнул в свою квартиру. Герцог тут же пошатнулся — едва успел сгрузить его на диван, а сам рухнул на стул. Две минуты отдышаться — и за Полли, пусть долечивает своего друга.
— Спасибо, — глухо всхлипнул Вилли, выныривая рядом.
— Не стоит, — взлохматил его и без того лохматые волосы. — Жить будет, не реви.
Еще раз проверил состояние герцога. Свет повиновался, пусть и нехотя. И показывал: этот урод еще меня переживет. Вот и отлично, пусть воспитывает волчат.
— Будьте здесь, никому не открывай, — напутствовал я Вилли и шагнул в пустоту.
ГЛАВА 17
Полина
В тот вечер я долго не ложилась спать, замирая от внутреннего страха. В голове царил полный кавардак, поэтому почти упросила Фила посидеть со мной хоть немного. Он тоже выглядел мрачным, но не напуганным, и почти ничего не говорил. Так мы и сидели — друг напротив друга, ожидая, что же случится дальше. Но никто не спешил арестовывать Анри. Чего они ждали? Или уход Этьена спутал планы? Я безумно беспокоилась за него и Вилли. Удастся ли благополучно добраться им до замка? Уговорит ли Этьен Айшу ехать вместе? В последнем я сомневалась, но все же…
— Может, пойдешь спать? — тихо спросил Фил.
— Нет, — качнула головой. — Не смогу, это выше моих сил. А ты?
— И я не смогу. Как подумаю, что Анри снова могут арестовать…
Перед глазами, будто наяву, возник зал суда — и мой любимый человек, истерзанный, но не сломленный. Раны на теле затянулись, а на душе? Смогу ли я хоть когда-нибудь их излечить?
— Все будет в порядке, Полли, — постарался приободрить меня Филипп. — Мы не допустим, чтобы это повторилось.
— Ты прав, не допустим ни за что. Пусть магистрат делает, что хочет, но я не позволю…
Вдруг на мгновение все будто заволокло дымкой, и из нее шагнул Анри. Я увидела его — и вскрикнула, а Фил бросился к брату.
— Что случилось? Ты ранен? — допытывался он. — Не молчи!
— Это не моя кровь, — отмахнулся Анри, а я все глядела на бурые пятна, покрывающие его рубашку.
— А чья? — спросила безжизненно.
— Герцога Дареаля.
Если бы позади не стояло кресло, упала бы на пол. А так — только резко села, стараясь восстановить дыхание. Сразу представились такие ужасы, что впору было умереть.
