— Вейран! Чтоб ты провалился, зараза такая! — завопил Роберт.
— Не кричи, услышат, как ты с зеркалом разговариваешь, — рассмеялся я. — Еще не так поймут.
— Урод, — прошипел Роберт, но в его глазах читалась радость, готов поклясться. — Как дела? Живой?
— Да уж не призрак, — пожал плечами.
— Еще бы, иначе не явился бы в зеркале. Так и умереть можно от неожиданности. Ты бы хоть предупредил!
— Как? Я просто понадеялся, что твой распорядок не изменился и ты меня услышишь. У тебя все в порядке?
Роб мигом помрачнел, я сразу заметил и спросил:
— Что не так?
— Я провалил экзамен на ступень, Фил, — хмуро ответил он. — Провалил, как идиот!
И ударил кулаком по стене рядом с зеркалом. А я замер, не веря своим ушам. Чтобы Роб — и провалил? Быть того не может!
— Ну и зачем ты так спешил? — спросил я. — Есть ведь время, учись себе.
— Говорит тот, кто окончил гимназию вне очереди? — зашипел Гейлен.
— Так ты постарался повторить мой подвиг? Не стоит, я просто от отчаяния. Кстати, Роб, я вот почему решил с тобой связаться. У меня есть подозрения, что директор Рейдес мне врет, а Лиз на самом деле жива.
— Ты что? — изумился Роб, и сердце кольнуло. — Зачем ему наговаривать на девчонку?
— Затем, что она — его дочь, и в тот вечер они сильно поссорились. Рейдес требовал, чтобы она прекратила отношения со мной. Мы поэтому отдельно и уходили — сначала она, потом я. Вот только пару дней назад… В общем, я слышал ее, Роб. Она сказала, что жива. Понимаешь?
Роберт смотрел на меня как на сумасшедшего. Я и чувствовал себя таковым.
— Но есть некоторые факты, — поспешил уверить его и себя. — После видения я решил вернуться в гимназию и поговорить с директором Рейдесом. И знаешь что? Мой пропуск аннулирован. Врата не появились.
— Может, ошибка? — засомневался Роб.
— А я думаю, меня специально не пускают. Пожалуйста, Роберт, ты ведь там! Повнимательнее присмотрись и прислушайся, возможно, удастся что-то узнать. Хоть что-нибудь! Иначе я с ума сойду.
— Пожалуй, я тебе раскрою страшную тайну, но ты и так псих, Филипп Вейран!
Я рассмеялся. Роберт в своем репертуаре. От него и стоило ожидать чего-то подобного. Сразу стало веселее. И легче на душе, если честно. Когда Роб окончит обучение, я хотел бы с ним общаться.
— Хорошо, я буду слушать и смотреть, — пообещал Роберт. — А ты возьми себя в руки, выглядишь жалко.
— Неправда!
— Правда. Когда следующий сеанс?
— Через день в десять вечера. Идет?
— Договорились, Вейран. А говорят, твой братец вернулся?
— Да, — кивнул я.
— И как он?
— Долгий рассказ… Давай в следующий раз, а то ты опоздаешь на занятия, а я так и не разберу бумаги. Ты не представляешь, в каком состоянии наши дела! А Анри куда-то подевался.
— Да, ты прав, — согласился Роб. — Держи нос выше. Если Лиз все еще тут, я узнаю.
— Спасибо, друг, — улыбнулся я.
— Рогатый демон тебе друг, Фил, — рассмеялся Роберт и отошел от зеркала.
Вот теперь мне точно стало лучше. Должно же быть в жизни что-то неизменное, и это — язва Роберт Гейлен.
Ладно, раз уж у меня нашлись уши в гимназии, надо заняться другими делами. Где искать Анри, я понятия не имел. Снова воспользоваться зеркалом? И воспользовался бы, но услышал дверной колокольчик, поэтому быстро набросил ткань на зеркало и поспешил вниз. Жерар уже поприветствовал вошедшую в дом Полли. Я увидел сумку в ее руках — и все понял.
— Ты решилась? — кинулся к ней, забирая сумку, которую Жерар еще не успел у нее взять.
— Мне не по себе оттого, что ты живешь один, — призналась Полина. — Особенно после такого покушения.
— Покушения? — вытаращил глаза Жерар.
— Да, — сразу раскрыла меня Полли. — Кто-то напал на Филиппа. Хорошо, что рядом оказался друг, иначе бы дело закончилось скверно.
Было видно, что Жерару крайне сложно сдержаться, но он очень старался. Однако глаза выражали его состояние красноречивее слов. Я почувствовал себя виноватым, хотя моей вины в этом нападении уж точно не было.
— Остальные вещи вечером привезет Этьен, — сказала Полли. — Да я и не буду забирать все. Побуду с тобой, пока нет Анри.
— Думаю, он вернется не скоро, — вздохнул я. — Хоть сам бери и ищи.
А как только дверь за Жераром закрылась, добавил:
— Я боюсь за него, Полли. Места себе не нахожу! Вроде бы старший из нас он, а я беспокоюсь, будто за младшего.
— Я тоже, — вздохнула Полина. — Еще и Дареаль сказал…
И покосилась на дверь, а затем продолжила:
— В общем, кто-то убил Вайхеса. А еще к Этьену приходил маркиз Авертас каяться. Фил, скажи мне, что это не ты все раскрыл Анри!
— Это не я, Полли.
А сердце пропустило удар. Вот, значит, как… Вот где пропадает мой братишка. Нет, мне не было жаль Вайхеса и Авертаса. Судью я бы и сам не пощадил, но Анри рискует, страшно рискует. Все ведь понимают, что больше некому. Чего он добивается?
— Что будем делать? — расстроенно спросила Полина. — Я хотела поехать к Пьеру, спросить, по какому праву он раскрыл мою тайну, но так и не решилась.
— Сам явится, — сказал я. — Пьер с нас глаз не спускает. Вот увидишь, день-два — и объявится на пороге. Может, он знает, где искать Анри? Я ума не приложу. К друзьям он не пойдет, потому что их не осталось. Да и в целом… Не знаю, Полли.
— Не беспокойся, все образуется, — тихо сказала Полина, но было заметно, что сама она мало в это верит.
Остаток дня прошел в обустройстве — Полли обживала новую комнату, я помогал ей раскладывать вещи, потому что от прислуги она отказалась. Мы возились вдвоем, и от этого было легче. Я ненавидел оставаться один. Прошел тот период, когда не хотелось никого видеть. Сейчас, наоборот, я жаждал, чтобы кто-то был рядом. Кто-то, с кем могу говорить о Лиз. Я и рассказал Полли вечером все от начала до конца — за чаем. Дареаль, кстати, так и не явился, а вещи привезла наставница Полли, Айша. Когда я услышал, что целительница будет приходить в наш дом, то только обрадовался — мне тоже хотелось подучиться. А когда Полли сообщила, что и Вилли станет заниматься здесь, осознал, что одиночество мне не грозит.
Зато вечером следующего дня на пороге появился герцог Дареаль. Он приехал за сыном и выглядел чем-то очень довольным. Прямо светился, будто получил подарок. Я пригласил герцога остаться на ужин — было заметно, что он только этого и ждет. Мы вчетвером чинно сели за стол в большой столовой. Я с момента возвращения еще ни разу не входил в эту комнату. Она, конечно, больше подходила для большого количества человек, но все-таки Дареаль — не часть семьи, чтобы ужинать в малой столовой. Вилли радостно рассказывал отцу о своих успехах за день, а меня снедало любопытство. Но вот наконец герцог заговорил:
