— Давайте—ка сматываться отсюда, — крикнул он
Джеку. Но было уже слишком поздно.
На крики заклинателя прибежали трое молодых
парней, подтолкнули Дину к остальным и окружили ребят со всех сторон.
— Немедленно выпустите нас отсюда! — смело
крикнул Филипп. — Иначе мы вызовем полицию.
Однако это не произвело на парней ни малейшего
впечатления. У ребят упало сердце; с тремя здоровенными парнями и заклинателем
им ни за что не справиться. Что делать? Положение становилось отчаянным. Однако
Кики было не так—то легко запугать. Он гневно тряхнул перьями и завопил во всю
глотку:
— Полиция, полиция! — И оглушительно
засвистел, как не смог бы засвистеть целый отряд отборных полицейских.
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА КАТЕР
Вопли Кики и блестяще сымитированные им
полицейские свистки произвели эффект разорвавшейся бомбы. Три молодых балбеса,
только что бывших столь агрессивными, побелели от ужаса и как завороженные
уставились на волшебную птицу. Через пару секунд, оправившись от шока, они
поспешно и позорно покинули «поле боя». Вслед за ними, подхватив корзинку со
змеями, мчался заклинатель.
Ребята с явным облегчением смотрели вслед
улепетывающим врагам. В тишине послышалось хихиканье Кики, постепенно
перешедшее в громкий хохот, к которому через секунду присоединилась вся компания.
Джек погладил довольного попугая по голове.
— Премного тебе благодарен, Кики! Отличная
работа. Судя по всему, когда Филипп заговорил о полиции, ты вспомнил о своем
коронном «полицейском» номере. Что и говорить — нам всем очень повезло!
— Но полиция так и не появилась, — заметила
Люси.
—Давайте—ка возвращаться на катер, — сказал
Филипп. — По—моему, здесь небезопасно для наших барышень. Могу себе
представить, какую трепку устроил бы нам Билл, если бы с ними, не дай Бог,
что—то случилось.
Только они собрались покинуть это
негостеприимное место, как навстречу им выскочил из—за хижины мальчишка
заклинателя змей. Он подбежал к Филиппу, схватил его за руку и опустился перед
ним на колени.
— Возьми меня с собой, господин! Була забрал
змей и убежал. Он плохой человек; я его не люблю. Возьми меня с собой,
господин!
Филипп мягко отстранился от мальчика.
— Встань. Я не могу взять тебя с собой. Я дам
тебе денег.
— Нет, не надо денег! Возьми Оола с собой,
господин! — настойчиво продолжал упрашивать мальчик.
— Это исключено, Оола!
— Пожалуйста, возьми меня к себе! Оола — твой
слуга, Оола будет работать на тебя. — Мальчик снова схватил Филиппа за руку. —
Ты любишь змей, господин. Оола принесет тебе змей.—
— Да, я люблю змей, но не таких, у которых
зашита пасть. А с другой стороны, держать у себя змею, которая может укусить,
слишком опасно. А что, Оола, у тебя нет родителей?
Мальчик отрицательно покачал головой.
— У меня только Була, он — мой дядя. Була —
злой человек. Он меня бил. Вот посмотри! — И он показал ребятам многочисленные
синяки и шрамы, покрывавшие его худенькое тельце.
— Бедный малыш! — всхлипнула Люси. — Неужели
нельзя взять его с собой, Филипп?
— Нет, Люси, это невозможно. Мы не в состоянии
оказать помощь всем несчастным и обездоленным, которые попадаются нам здесь на
глаза — голодным собакам, маленькому ослику с кровоточащими ранами, умирающему
от голода младенцу, которого мы видели несколько минут назад лежащим перед
входом в хижину на каких—то грязных тряпках. Им всем нужна помощь, но не можем
же мы всех их перетащить на свой катер. Нет, Оола, к сожалению, я ничем не могу
тебе помочь.
— Что же мне делать, что же мне делать? — в
отчаянии крикнул Оола.
После недолгого раздумья Филипп сказал:
— Мы отведем тебя к палатке Красного Креста.
Там о тебе позаботятся.
Оола нехотя последовал за ними. Угрюмо повесив
голову на грудь, он медленно брел, загребая босыми ногами уличную пыль. За
поворотом показалась белая палатка, перед которой стояла медицинская сестра в
крахмальном фартуке. Неожиданно Оола громко зарыдал и бросился бежать. У
девочек выступили слезы на глазах, когда маленькая худенькая фигурка мальчика
скрылась за ближайшим сараем.
— Дьявол! — воскликнул Джек. — У меня такое
чувство, как будто мы его предали. А с другой стороны, мы не могли поступить
иначе.
Филипп пожал плечами.
— Ну ладно, пошли на катер. Уже почти час дня.
Билл и мама, наверное, заждались нас.
Всех четверых очень опечалила история с Оолой.
По пути мальчики высматривали мужчину, пристававшего к ним с вопросами, но его
нигде не было видно. Когда они подошли к катеру, их радостно приветствовал
Тала. Все быстро поднялись на борт.
— Чего так поздно? — крикнул Билл. — Мы уже
начали волноваться. Мойте руки, сейчас будем обедать.
Через несколько минут все уже сидели за
накрытым столом и с удовольствием поглощали вкусную пищу.
— Тебе удалось что-нибудь выяснить насчет Умы?
—тихо спросил Джек, чтобы не услышал Тала.
— Нет, абсолютно ничего, — ответил Билл. —
Может быть, удастся что—то узнать в Алауйе. Мы немного прошлись по городу,
поспрашивали о фильме, который здесь снимается, и возвратились на катер. А вы
чем занимались?
Ребята рассказали ему о незнакомце, приставшем
к ним в кафе—мороженом.
— Он не назвал твоей фамилии и спрашивал все
время только о Билле, — сказал Джек.
Билл насторожился.
— Возможно, ему не известна моя фамилия.
Надеюсь, вы не проболтались?
— Обижаешь! — в один голос воскликнули
мальчики, а Джек добавил:
— Но мы были столь любезны, что назвали ему
целую кучу всяких других Биллов и поинтересовались, не их ли он разыскивает.
— Других Биллов?
— Так точно. Мы поинтересовались, не подойдут
ли ему, например, Билл Хилтон, или Билл Джордане, или Билл Понга, или Билл
Типпс, владеющий четырьмя большими и двумя маленькими автомобилями.
— Или Билл Кент, трубочист, или Билл Фонкс,
хозяин кондитерской фабрики, — вмешалась Дина.
Билл расхохотался.
— Ах вы, разбойники! Это же надо было
напридумывать такое количество Биллов! Ну и как тот тип отреагировал на ваши
безобразия?
— Он поинтересовался, где стоит наш катер, —
ответил Джек. — Чтоб ты знал, мы рассказали ему, что находимся здесь на отдыхе
и совершаем прогулку по реке. Ну а поскольку мы не были расположены говорить
ему правду и ничего, кроме правды, пришлось по—быстрому изобразить, что Люси
очень поплохело, и всем срочно убраться из кафе и спрятаться.
Билл снова расхохотался.
