У дверей он обернулся и обратился к матери:
– Хорошо, что я Татьяну с учебы не дернул, как ты требовала. У девчонки сегодня зачет важный, красиво бы получилось, ни зачета, ни завещания. Как чувствовал, что ты, мать, что-нибудь эдакое обязательно выкинешь!
И, хлопнув дверью, исчез.
– Ну и что нам делать? – спросил Витя у родни, когда они все несолоно хлебавши вышли из конторы нотариуса.
Николая уже не было видно. Он сказал, что возвращается на работу. Но так как работал Николай «на удаленке», то поехал он к себе домой. А там его должна была встретить жена Полина, у которой Николай был под полнейшим каблуком.
Даже странно, что Полина не явилась на подписание завещания, чтобы лично контролировать весь процесс. Но Николай объяснил, что жена с утра почувствовала себя плохо, поэтому и не смогла приехать.
Сама Екатерина Прокофьевна осталась в здании нотариальной конторы еще «на минуточку», ей было нужно перекинуться парой слов с нотариусом «по секрету».
Эти секретики своей бабушки очень не понравились ее семье. Но еще сильнее им не нравилась новая затея старушки.
– Это что же получается, все наши будут лежать на Северном, а мать уляжется… Кстати, где этот ее чудесный Степушка лежит?
– На Киновеевском, – подсказала Фима.
– Ты-то откуда все это знаешь?
– Вы с бабушкой не сидите, а я, пока на карантине, целыми днями про этого ее Степушку слушаю. Знаю его теперь уже лучше родного своего деда!
– Интересно, чем ей Колькин батя не угодил? – проворчал Витя. – Мать всегда говорила, что любили они друг друга без памяти.
– Бабушка на него обижена.
– Это за что же?
– За то, что он ее бросил!
Виктор выпучил глаза на дочь:
– Не бросал он ее! Он от инфаркта умер! Сорок лет мужику всего было. Трагедия! Не бросал он ее!
– А бабушка считает, что если бы он лучше о своем здоровье заботился и не пошел бы в ту баню, куда она его пускать не хотела, то он бы и по сей час был бы с ней. А значит, он по собственному желанию ушел. Не послушался ее советов, и вот вам результат, умер и бросил ее выживать одну с ребенком.
Все оторопело уставились на девчонку.
– Ладно, а наш папа, твой родной дед, чем перед ней проштрафился? – спросила у племянницы Лиза.
– Он бабушке изменял.
– С кем это? – возмутилась Лиза. – Папу после инсульта парализовало, он до самой смерти от матери не отходил, а она от него. Целых десять лет она его туда-сюда на коляске катала!
– Он бабушке всю жизнь изменял, у него любовь была к Софии Ротару.
– Этого еще не хватало! – простонала Лиза. – Она же артистка! Певица! Ее половина всего Советского Союза обожала, а вторая половина Аллу Борисовну боготворила. Но это же не всерьез!
– Для бабушки всерьез.
– И это из-за такой глупости бабка не хочет к деду ложиться?
– Можно подумать, Степушка этот ее не бросал! – поддержал сестру возмущенный Витя. – Раз умер, то по, логике бабки, тоже ее бросил!
Фима величественно покачала головой. Ей очень нравилось прикованное к ее персоне внимание всех взрослых членов семьи. Никогда еще девочке не удавалось в такой мере почувствовать свою значимость. Ощущение было новым и очень приятным.
– Нет! – важно произнесла она. – Степушка нашу бабушку не бросал. Он не сам умер, его убили. Он в этом был не виноват.
– Ах вот оно что! – надулся Витя. – Значит, моего отца можно сделать виноватым изменником, а этот голодранец святой! Надо было, чтобы отца тоже кто-нибудь пришил, тогда бы он хороший был!
– Папа, только не говори так при бабушке! – испугалась Фима. – И вовсе Степа не голодранец был. Он из очень состоятельной семьи.
– Чего же тогда родная мать его в простом сосновом гробу закопать хотела?
– Этого я не знаю. Но у них и дом в Невском районе до войны был, прямо на Неву окна второго этажа смотрели. И в доме мебель красивая, а в шкафах посуда дорогая. И золото-брильянты. Они все из купцов, а у деда Степана до революции на Неве свое пароходство было. Он грузовыми баржами владел, с Ладоги и из Карелии лес вез, а обратно товары всякие.
– И как же такого золотого мальчика и убили?
– У Степы друг был, Пером его звали. Из-за него все случилось.
– Что случилось?
Тут Фима смутилась. Что там у бабушки, ее первого мужа Степана и его друга Перышка приключилось, девочка и сама толком не знала. Бабушка всегда говорила об этом как-то очень туманно и намеками. Но признаваться в собственной неосведомленности Фиме до крайности не хотелось. И пока она судорожно думала, как бы ей половчее соврать, в дверях нотариальной конторы показалась бабушка.
Все бросились к старушке, избавив Фиму от объяснений.
– Ты передумала? – подскочил Витя к матери.
Но бабушка была непоколебима:
– Лягу только с моим Степушкой.
– Ладно, мама. Твоя взяла. Как хочешь, так и делай.
– А раз так, то поезжайте, договаривайтесь.
Витя оторопел:
– Куда поезжайте?
– На Киновеевское кладбище. Договаривайтесь там с администрацией. Могилку Степушки вам Фима покажет.
Внимание всех взрослых вновь обратилось на девочку, отчего Фима вся раскраснелась.
Но тут же взяла себя в руки и кинулась к бабушке:
– Я отвезу! Я покажу!
– Дорогу до могилы помнишь? – строго спросила у внучки Екатерина Прокофьевна.
– Я все помню, бабулечка!
– Ну ступайте. Прямо сейчас и езжайте, мне так спокойнее будет. Как договоритесь, так сразу мне звоните. А я домой пойду, притомилась сегодня что-то. В другой раз к Степушке съезжу. Без суеты, спокойно у него посижу. Степушка любит, когда я прихожу к нему.
Всякий раз, когда Екатерина Прокофьевна упоминала имя своего первого мужа в уменьшительно-ласкательной форме, ее сына передергивало.
Фима это заметила и поинтересовалась:
– Папа, ты что, не знал, что у бабушки был, помимо двух наших дедушек, еще первый муж, который рано умер?
– Нет. Никогда она мне о нем не говорила.
– И я тоже не знала, – вмешалась Лиза. – Мать только с тобой разоткровенничалась!
– Почему? Олег тоже знал.
Виктор повернулся к парню.
– Сын? – вопросительно произнес он. – Так ты был в курсе?
Олег пожал плечами, не отводя взгляда от экрана смартфона.
– А разве это тайна? Я думал, что все знают.
– Экий ты безразличный! – укорил его Виктор. – Ладно, ребята, вижу, что вы у бабушки большим доверием пользуетесь, чем мы, ее родные дети. Неспроста она вас к нотариусу позвала, видать, вам от бабушки тоже своя доля в наследстве полагается. А раз так, то будем проблему сообща решать.
