В ходе же советского контрнаступления на северном фасе Курской дуги соединения М. М. Попова проследовали через Болхов и Мценск и с северо-востока, а армии Центрального фронта под командованием К. К. Рокоссовского из района Малоархангельска с юго-востока вышли к Орлу. Город Орел был взят в тот же день, когда генерал армии Н. Ф. Ватутин вступил южнее Курска в Белгород. Тем самым первая цель наступления была достигнута – выходные ворота для продолжения летнего наступления Красной армии в зоне ответственности группы армий «Центр» оказались открыты.
Попытка немецкого руководства путем наступления с далеко ограниченными по сравнению с наступательными операциями 1942 года целями вернуть утраченную стратегическую инициативу на Востоке обернулась потерей большей части подвижной боевой мощи германской восточной армии, отчетливо обозначив коренной перелом в войне в пользу Советского Союза. Понеся огромные потери, Красная армия еще раз доказала, что она воспринимает это совсем иначе, чем вермахт, и, в отличие от восточной немецкой армии, в состоянии их быстро возместить. С точки же зрения истории становится все более ясным, что поражение Германии в войне против Советского Союза непосредственно определилось не под Сталинградом, а в результате Курской битвы.
Мощные советские контрудары окончательно продемонстрировали советскому народу и красноармейцам силу Красной армии и придали им уверенность в победе. Представления же о непобедимости германской армии были окончательно преодолены.
Использование партизанских соединений в рамках операций советских войск
В планах советского Верховного командования в ходе оборонительных боев под Курском и дальнейшего наступления партизанским соединениям в поддержке боевых действий Красной армии отводилась особая роль. Продвижение немецких войск убедительно показало, насколько успешно была организована оборона советских войск. Во время сосредоточения немецких сил в исходном районе наступления партизаны этому практически не препятствовали, занимаясь главным образом сбором сведений о численности и точном наименовании отдельных немецких частей. При этом они допустили только одну ошибку, назвав 4-ю танковую дивизию 404-й охранной дивизией.
Непосредственное боевое применение партизанских отрядов предусматривалось только тогда, когда в результате советских контрударов немецкие войска начнут отходить. Это позволяло не дать немцам возможности забрать с собой максимум оружия и техники, которые были поставлены германским фронтовым частям перед наступлением.
Между тем нарушение путей снабжения как общая боевая задача была поставлена перед партизанами еще летом 1942 года. Весной и летом 1943 года подобные подрывные акции были приведены в систему, которую привязали к оперативным потребностям Красной армии.
В 1943 году перед партизанскими отрядами были поставлены три необычайно важные стратегические задачи: нарушение во взаимодействии с советскими штабами системы снабжения немецких войск, создание в их тылу партизанских зон для обеспечения Красной армии возможности быстрого и глубокого прорыва на флангах крупных соединений вермахта, а также подготовка переправ через реки, с тем чтобы противник не смог помешать советским частям преодолевать естественные препятствия.
По советским сведениям, в конце июля 1943 года Центральный комитет Коммунистической партии Белоруссии, учитывая запланированные действия украинских партизан, представил в Москве план по выведению из строя немецких железнодорожных коммуникаций. Согласно третьему тому «Истории Великой Отечественной войны», партизаны весьма тщательно готовились к ведению так называемой «Рельсовой войны». Кроме минеров, осуществлявших до той поры подобные акции, по приказу начальника Центрального штаба партизанского движения № 006 от 17 июля 1943 года в партизанских бригадах и отрядах стали обучать взрывному делу всех партизан, а специальные мастерские по добыче тринитротолуола из трофейных авиационных бомб и снарядов начали работать с максимальной отдачей.
В соответствии с приказом Центрального штаба партизанского движения в массовых акциях по выведению из строя немецкой военно-транспортной службы наряду с белорусскими партизанами должны были принять участие и партизанские отряды Смоленской и Орловской областей, а также соединения украинских партизан. Для обеспечения же этой «Рельсовой войны» Центральный штаб партизанского движения организовал воздушный мост, отправляя транспортными самолетами необходимую взрывчатку и приспособления, среди которых были и мины новейшей разработки с временным взрывателем, позволявшим отодвигать время взрыва вплоть до месяца.
Для снабжения группы армий «Центр» на выступе фронта под Орлом в ее распоряжении находились две железнодорожные линии – одноколейка Смоленск – Рославль – Брянск – Орел и высокопроизводительная двухпутная магистраль, шедшая от Минска через Гомель на Брянск. В апреле и мае 1943 года обе эти дороги постоянно подвергались нападениям партизан. В частности, на отрезке Рославль – Брянск действовали пять партизанских бригад, а на линии Брянск – Локоть было установлено шесть бригад.
Поскольку значительная часть железных дорог находилась в операционном районе, где их охрана возлагалась непосредственно на сами армии, то угроза для них со стороны партизан была минимальной. Тем не менее фронтовые штабы Красной армии пытались изменить такую ситуацию, проводя почти каждую ночь воздушные налеты.
Заметно возросшее в апреле число диверсий на путях снабжения немецких войск, особенно в его самом узком месте на участке Брест – Гомель, доставляло немецким охранным частям немало хлопот. Мероприятия по обеспечению безопасности путей снабжения приходилось усиливать и расширять – поезда ходили, толкая перед собой доверху нагруженные камнями вагоны, а железнодорожные пути охранялись укрепленными блокгаузами и усиленными патрулями. Там же, где пути пролегали через лес, с обеих сторон от них делались сплошные вырубки шириной в 300 метров, чтобы сделать незаметное приближение к дороге невозможным. А в известных партизанских зонах прилегавшие к железнодорожным магистралям населенные пункты очищались от жителей и разрушались.
В этом плане определенный интерес представляет содержащаяся в журнале боевых действий Верховного командования вермахта за 1943 год жалоба рейхсминистра оккупированных восточных территорий на несогласованное вмешательство командных инстанций вермахта на Украине в вопросы борьбы с партизанами и насильственную эвакуацию всех жителей населенных пунктов вдоль железной дороги Брест – Гомель без ведома окружных комиссаров. На это Верховное командование вермахта сослалось на приказы фюрера применять при подавлении банд все средства, включая карательные и превентивные меры в отношении русского гражданского населения.
Положение в вопросах обеспечения безопасности в зоне ответственности группы армий «Центр» весной 1943 года улучшилось из-за того, что удалось достичь относительного равновесия – 100 000 партизанам противостояло превосходящее число охранных и вспомогательных сил. Тем не менее, несмотря на наличие в тыловом районе группы армий «Центр» свыше 50 000 солдат в составе немецких и союзных Германии охранных частей, около 86 000 вооруженных железнодорожников, из которых 65 000 приходилось на местных жителей, а также работавших на линиях и железнодорожных объектах саперов, к которым в операционном районе добавлялось несколько тысяч человек немецких военно-полевых железнодорожных войск, совсем предотвратить диверсии партизан на железных дорогах не удалось.
