— Не любишь ты их, — фыркнула я.
— Амирано лишь яркий представитель, большинство из них такие. Из женщин, я имею в виду.
— А мужчины?
— А мужчины одинаковые всегда и везде.
— И твой Дерек одинаковый? — усмехнулась, пытаясь понять, что не поделила на этот раз Альба с Анной. Еще не хватало, чтобы они подрались.
— Дерек пока не мой — это во-первых. А во-вторых, сомневаюсь, что он бы не воспользовался возможностью залезть ко мне под юбку.
— Но вы же... я думала, у вас серьезно?
— Серьезно. И эти отношения даже имеют некоторые шансы на успех, но мой отец, учитывая нашу ситуацию, может встать в позу — светлые внуки на кону, как-никак. Мать Дерека — тем более. Она ненавидит полукровок, одна из них увела ее мужа.
— Но ты же не полукровка.
— Зато наши дети ими будут. — Я лишь пожала плечами. Не пойму этих богатых. Я бы в первую очередь волновалась, как бы из меня батарейку не сделали, пусть и случайно, а какой масти будут дети — это без разницы. Свои же, любимые.
— Интересно, что за сюрприз приготовил лорд Марентино?
— Сейчас увидим, — безразлично отвернулась Лари, потом как будто повела носом, вздрогнула всем телом. — Папа здесь.
— О чем ты?
— Папа приехал. Интересно, что ему нужно и заглянет ли сюда.
— А это не нарушение правил?
— Да нет вроде… — задумчиво отозвалась Пилестро, пребывая уже в каких-то своих мыслях.
Я лишь пожала плечами и отвернулась ко входу в зал, около которого началось какое-то подозрительное шевеление. Туда подошли леди Денасио и Каролина Фронто, обе держали на лицах торжественно-приветливые улыбки и вроде даже еще больше выпрямили и без того не кривые осанки.
В этот момент двери распахнулись настежь, и в комнату вошел лорд Марентино, за которым начали вплывать один за другим хорошо одетые люди. Я никого из них не знала, но видела, что все девушки сначала удивились, а потом начали приветливо улыбаться и махать представительным мужчинам и элегантным дамам.
— А вот и папа, — кивнула Лари на седого мужчину, на чьей шее уже висела Альберта. Быстро она сориентировалась. — Кажется, у нас будет встреча с родными.
Мне вдруг стало невыносимо грустно оттого, что в этой толпе нет никого, кто мог бы обнять и поцеловать. Впрочем, подобное проявление чувств продемонстрировала исключительно Альба, все остальные вели себя как оловянные солдатики, такие же важные и почти безэмоциональные.
А еще я мельком заметила, как страх мелькнул в глазах Джульетты, когда она увидела эту толпу. Не поняла, неужели ее родители настолько грозные? Да нет, не похоже. Вон мать протягивает руки, чтобы обнять дочь, а та медлит, но потом все же подходит.
Лари тоже решила поздороваться с отцом, но вместо того, чтобы подойти к нему одна, схватила меня за руку и потянула за собой.
— Зачем? — только и успела пискнуть я.
— Так надо, — суровая девушка, деловая. А меня спросить?
Мы проскользнули как нож сквозь масло через толпу людей и приблизились к мужчине, который крепко прижимал к себе старшую дочь. Похоже, Альба расплакалась и теперь пыталась исправить следы произошедшего. Она так любит отца, что при встрече не смогла сдержать слез? Это так трогательно...
Не о том я думаю, не о том. Мне бы лучше поразмыслить о своем пребывании в приюте и участии в этой авантюре главы семейства Пилестро. Но, как назло, ничего умного не приходит в голову.
— Папа, здравствуй. — Лариана сама сдержанность или у них отношения натянутые?
— Здравствуй, дочь, — ответил мужчина и раскрыл объятия, куда девушка тут же и нырнула.
А, нет, не натянутые, но мне от этого уж точно не легче. Чувствую себя совершенно не в своей тарелке, да уж...
На всякий случай даже отвернулась, чтобы своим недовольным видом не смущать людей.
— Папа, позволь представить тебе Летицию Сорано, — голос Лари заставил меня обернуться.
— Доброй Луны, лорд Пилестро. — Я сделала самый глубокий книксен, на который только была способна.
— Да уж, вижу, что Сорано. — Мужчина ощупал меня неприятным холодным взглядом с ног до головы. Захотелось сжаться и превратиться в маленький незаметный комочек, но я справилась с собой и лишь расправила плечи. — Точно Сорано.
Кажется, осмотр Советника Императора все же удовлетворил, и его взгляд немного потеплел.
— Итак, милые леди, не сопроводите ли старика к столу, еще ничего во рту с утра не было.
— Папа, ты не старик! — воскликнула Альба.
— Отец, тебе нужно хорошо питаться, — нахмурилась Лари.
— В этом вы все, девочки мои. — Мужчина прижал дочерей. — Ну а вы, Летиция, что скажете? Вы ведь позволите называть вас по имени?
— А, да, конечно, — закивала я как болванчик и сделала вид, что не расслышала первого вопроса.
— Так что вы скажете?
— По поводу чего, лорд Пилестро? — не поддалась на провокацию я. Еще не хватало лезть в семейные дела. Или я все неверно поняла и он спрашивает о другом?
— По поводу всего этого? — мужчина обвел зал рукой.
— Я рада, что все смогли встретиться со своими семьями.
— Так уж и рады?
— А почему я не могу порадоваться за других?
— И вам совсем не грустно?
— Папа! — Альберта нахмурилась и недовольно посмотрела на отца. Лари же сделала вид, что ничего необычного не происходит. Тихушница. — Твой вопрос, он...
— Бестактен? Это верно, — он рассмеялся. — Но я не знаком с леди Сорано, а проще всего узнать человека, разозлив его. Так ответьте мне, Летиция, не грустно ли вам?
— Грустно, — не стала скрывать я, — но лишь немного, лорд Пилестро. А теперь прошу меня извинить.
— Я не отпускал вас, леди. — Мужчина опять стал таким же, как был в первые мгновения знакомства — холодным, отрешенным, даже немного злым. Страшным.
— Лорд Пилестро, позвольте уточнить? — я не стала дожидаться утвердительного кивка и продолжила: — Я сейчас имею честь разговаривать с Советником Императора или с отцом своих подруг?
— Это имеет значение?
— Вероятно. Так с кем?
— С отцом ваших подруг и другом вашего отца.
— В таком случае была рада познакомиться. Всего хорошего. — Я мило улыбнулась и, развернувшись, попыталась уйти.
Но не тут-то было. Меня подхватили под руку и развернули обратно лицом к семейству Пилестро. К нашей милой и, без сомнения, приятной беседе присоединилось еще одно действующее лицо.
Глава 41
Клаус
Мужчина оглядел зал. Вроде бы все нормально — замороженные рыбины рады встрече с родителями. Ну то есть как рады — ручку протянули в знак приветствия. И вот на этом вот Император предлагает ему жениться? Светские манеры прежде всего, да? Прежде эмоций, чувств, жизни. Ни радости, ни злости, только черная зависть и скука. Одна внешне красивая картинка, а за ней ржавчина, гниль, смрад.
