Ева выдвинула ящик из стола, нашла там еще несколько табличек, узнала некоторые женские имена из составленного ими списка. Будущие жертвы, подумала она. Теперь они в безопасности.
– Даллас, здесь есть особенный столик.
Ева подошла к Ольсен. В стеклянной витрине резного полированного столика на ярко-синем бархате лежало несколько украшений. Одна серьга, тонкий браслет, пара маленьких серег-колечек, ожерелье из разноцветных бусин.
– Такие украшения и я могу себе позволить, – заметила Ольсен. – Недорогие вещи… а бусы похожи на те, что делают детишки для матери на ее день рождения.
– Это принадлежало ей, тете. Наверное, украл их, когда там гостил. А она подумала, что просто их потеряла или куда-нибудь сунула и забыла. Вещички на память, вероятно со времен его детства.
– Кое-какие вещи на полках я узнаю по фотографиям страховых компаний и по описаниям.
– А вот и комод с дорогим нижним бельем. – Бакстер указал на выдвинутый им ящик. – Все помечены и аккуратно разложены. И пакетики с ароматами, как их… саше. – Он вынул один, понюхал. – Приятно пахнет.
– Спорю, это любимый аромат его тети. – Пибоди подошла посмотреть. – И наверняка такой же аромат, как и в распылителе, который у него в гардеробной. Даллас, там все коктейльные платья, обувь и сумки из нашего списка. А также духи, красивое зеркальце на ручке и дорогой набор щеток для чистки дроидов.
– Убедись, что все занесли в протокол осмотра. – Ева прошла в дверь за маленьким витринным столиком. – Его гардеробная. Давай сделаем дополнительную запись, чтобы на видео были костюмы, грим, рабочий стол, парики.
– Там профессиональный стол для грима, – сказала Пибоди. – Почти такой же, как в студии. Видишь банку? Это материал для лепки накладных носов и…
– Рогов дьявола? – спросила Ева.
– Ага.
– Нужно взять образцы с поверхностей. Он, конечно, постирал все, что носил во время нападений, но могли остаться частицы, может, следы крови. – Она подошла к длинному черному плащу с капюшоном. – Дай мне ультрафиолетовый фонарь из комплекта. Я почти чувствую запах крови.
Пибоди достала фонарь, включила.
– Господи помилуй! – воскликнула она, увидев, как черный плащ засветился брызгами ярко-лилового цвета.
– Еще не стирал. Занятой мальчик. Пометь и положи в мешок для улик. Хочу поскорее передать его в лабораторию.
– Даллас? – Макнаб жестом указал на дроида. – Она запрограммирована реагировать только на голос и команды Найтли. Но защита была несложная. Теперь можешь задавать ей вопросы.
– Как тебя зовут?
Дроид улыбнулась.
– Астра. Я рада тебя видеть, Кайл. Я скучала по тебе, Кайл.
– Когда тебя запрограммировали?
– Я не понимаю.
– Кто тебя запрограммировал?
– Я не понимаю. Тебе придется меня наказать.
Ева вздохнула.
– Кому ты принадлежишь?
– Я принадлежу Кайлу. Только Кайлу. Хочешь трахнуть меня? – Дроид сжала руками груди. – Я хочу тебя, Кайл. Только тебя. Ты единственный. Ты самый лучший из всех, кто у меня был. Свяжи меня, Кайл. Заставь меня кричать. Заставь меня…
– Хватит. Выключи ее, Макнаб, и принимайся за компьютеры.
Ева отвернулась и заметила, что обычно стыдливый Трухарт не покраснел. Его взгляд был жестким, чисто полицейский взгляд.
– Ладно, мальчики и девочки, посмотрим, что еще мы сумеем найти.
К тому времени, как они закончили, Макнаб принес и раздал всем по бутылке воды. Пибоди жадно прильнула к горлышку.
– Кажется, мы установили рекорд. Никто никогда не собирал столько вещественных доказательств. Их регистрация займет много часов.
– Вот было бы развлечение для скучающего дрона. – Ева взглянула на свой коммуникатор. – Найтли арестован за нападение на полицейского и уже общается с адвокатом.
– В истории еще не было такого адвоката, который сумел бы перекрутить это дело, – сказала Ольсен.
– Они попытаются все списать на безумие. Мы им этого не позволим. Бакстер, я отвезу тебя и Трухарта к вашей машине.
– Не надо, босс. У Трухарта есть приятель среди патрульных возле этого дома, который отвезет нас к моей малышке.
– Отлично. Сегодня отлично поработали. Макнаб, ты превзошел себя.
– Спасибо.
– Продолжай превосходить. Когда погрузят дроида и остальную электронику, поезжай и покопайся в них еще.
Макнаб азартно потер ладони.
– С радостью.
– Ольсен, Тредуэй, до встречи в Центральном. Пибоди, ты со мной.
– Я хочу, чтобы он сел на всю оставшуюся жизнь, – сказала Пибоди, когда они шли к машине. – А потом чтобы реинкарнировал в слизня, и чтобы этого слизня засунули в крошечную коробку.
– Отличная идея.
– Но разве ты не думаешь, что он совсем чокнутый? – проворчала Пибоди, садясь в машину.
– Чокнутый на все сто. Однако с юридической точки зрения не сумасшедший. Нисколечко. Он соображал, что он делает, Пибоди, каждую минуту. Мира сделает такой же вывод.
– В автомобильном автошефе есть лимонад? Мне нужно восполнить силы.
– Не знаю, попробуй.
– Ты не хочешь?
– Не люблю газировки. – Ева начала выбирать кофе, затем почувствовала, что ей нужно что-нибудь холодное. – Пепси.
– Придется рассказать все Патрикам. Остальным жертвам тоже, но Патрики…
Пибоди передала Еве банку «Пепси».
– Мне ведь не обязательно играть хорошего копа с Найтли?
– Нет. Мы не нуждаемся в признании. Загоним его в угол, Пибоди, дадим ему почувствовать, каково это – быть в капкане. Свяжись с Рео, скажи ей, что мы едем. Мира тоже. И Рорку.
Ева включила мигалку и сирены.
– Не терпится скорее начать.
* * *
Когда она вошла в общий зал, Дженкинсон махнул ей рукой.
– Адвокат твоего засранца вопит, что хочет с тобой поговорить.
– Пусть ждет. Пибоди, отнеси опись трофейной комнаты и мастерской в допросную. Туда же веди этого мудака и его адвоката.
Ева прошла в свой кабинет, решила, что кофе все-таки не повредит, и села отбирать фотографии и документы. В конце концов, она собрала толстые папки отдельно для каждой жертвы и заканчивала последнюю, когда вошла Рео.
– Мне сидеть в допросной или в комнате для наблюдения?
– В комнате для наблюдения. Не хочу сейчас отвлекаться на юридические споры с адвокатом. Никаких сделок с ним, Рео.
– То, что ты изложила раньше, и то, что вы вкратце показали нам из дома подозреваемого, не оставляет места для сделок. Да и нет в них нужды. Я говорила с Мира. На данный момент она считает, что подозреваемый вменяемый.
