– Ты прекрасно выглядишь! – отметила Настя. – Красивое платье, туфли, загар…
– Ну да, – отмахнулась Ксения, – я много трачу на себя, но вложения в красоту всегда окупаются. Так почему вы расстались?
Настя неопределенно повела плечами:
– Ну, он оказался просто козлом, если честно.
– Значит, правильно сделала, что его отшила, – рассмеялась Ксения, – козлы нам совершенно не нужны. Найдешь нового и получше.
– Ксения, а тебе не было больно? – все-таки не удержалась и спросила Настя.
– Когда? Ах, тогда, – поняла ее сестра, – нет, не было. Вот только до сих пор льет, как из ведра, но вроде так и должно быть. Через день пойду к врачу, он мне все и скажет.
Настя вздрогнула, сердце у нее ушло в пятки, она же совершенно забыла, но как это возможно, как она могла пропустить собственные месячные, которые должны были прийти неделю назад?
– Только не это, – пробормотала побледневшая Настя, – о, ужас! – Она закрыла лицо руками.
– Что случилось? – Ксения не на шутку испугалась за сестру. – Тебе плохо?
– У меня задержка ровно неделя, а я совсем забыла, – глаза у Насти были полны ужаса, – неужели… нет… я даже не могу об этом думать…
На балконе повисла неловкая пауза, Ксения поставила чашку с чаем на столик и дотронулась до руки Насти:
– Ты что, не предохранялась?
Настя отрицательно качнула головой:
– Один раз с презервативом, а один раз вроде нет, но он в меня не кончал… боже…
– А все остальные разы? – Ксения смотрела на нее как на сумасшедшую. – Ты что, школьница?
– Я… я… – Настя разревелась, тушь потекла по ее щекам, – у меня голову от него снесло напрочь, я… я…
– Ну это понятно, – пробормотала Ксения, – прекрати рыдать, а то сейчас мама услышит и припрется, и еще придется ей объяснять, почему ты рыдаешь в три ручья. Еще же ничего не известно, может быть, просто задержка?
– У кого задержка? – Ирина Михайловна занесла на балкон тарелку с пирожными. – У тебя, Ксюшенька?
Но потом она взглянула на зареванную Настю и осеклась:
– Настя? Но как же так, ведь ты-то не замужем…
Настя вытерла слезы, Ксения неловко замолчала, Ирина Михайловна плотно закрыла за собой дверь и села напротив Насти:
– Ты беременная?
– У меня задержка неделя, и я не знаю. – Настя от ужаса и стыда не могла даже плакать.
– Кто он? Ты нас с ним познакомишь до свадьбы? – Наивная Ирина Михайловна была уверена, что и ее вторая дочь выйдет замуж, правда, по залету, и это ее слегка расстраивало.
– Мы с ним расстались, – прошептала Настя.
– Но почему? – выдохнула пораженная Ирина Михайловна.
– Он козел…
– Кто он? – у матери даже охрип голос. – Козел? И как ты собираешься растить ребенка одна?
– Я… я… я… может, еще не беременная. – Настю прижали в угол, она чувствовала себя как лиса в капкане.
– Но если ты беременная, то никаких абортов! – зло отчеканила мать. – В нашей семье никогда не было убийц.
Ксения непроизвольно вздрогнула, но все-таки смогла взять себя в руки:
– Мааам, да, может, еще рано говорить такие вещи. Я пойду в аптеку, сейчас принесу тест, все и узнаем.
– Иди, – холодно ответила Ирина Михайловна, – но ты, Анастасия, знай, если ты окажешься беременной, то родишь и вырастишь этого ребенка достойным человеком! Уж если ты смогла его нагулять без мужа, то имей хотя бы мужество его вырастить человеком. Мы с отцом, конечно, тебе будем помогать, но ты меня безумно расстроила…
Настя сидела, не шелохнувшись, она боялась пошевелиться и изо всех сил прислушивалась к собственному организму, быть может, сейчас у нее потянет низ живота и начнутся месячные?
Ксения ушла в аптеку за тестом, Ирина Михайловна вышла с балкона в комнату и что-то сказала отцу. Насте только оставалось надеяться, что она не открыла ему всю правду.
Ксюша вернулась очень быстро, она заглянула на балкон и протянула Насте пакет:
– Там три теста, все разные, иди и писай на каждый.
Настя послушно их взяла и ушла в ванную.
Там, сидя на белоснежном унитазе, который ее мать, отличная жена и великолепная хозяйка, отдраила до сверкающей чистоты, она думала, что же ей делать дальше. Если сейчас окажется, что она беременная, то рожать она точно не будет, становиться матерью-одиночкой точно в ее планы не входило, тем более что на фоне ее замужней и успешной сестры она и так выглядела полной неудачницей.
Аборт? Ирония судьбы, двойняшки сделают аборт в одно и то же время, вот, правда, о маленькой тайне Ксении никто, кроме нее, не знает и не узнает, а ее секрет уже стал достоянием всей ее семьи. О том, что мать все рано или поздно расскажет отцу, Настя даже и не сомневалась.
Прошло пять минут, Настя закрыла глаза и взяла первый попавшийся тест: две полоски. Второй и третий тест тоже показали, что она была беременна.
– Этого просто не может быть! – Настя сползла вниз по голубому кафелю и расплакалась.
Когда мать и сестра открыли двери в ванную, Настя сидела на полу и горько рыдала.
Ирина Михайловна подняла дочь и увела в комнату, где их уже ждал перепуганный и бледный от волнения отец.
– Ну что? – спросил Владимир Николаевич в пустоту.
– Беременная, – зло ответила Ирина Михайловна, она усадила плачущую Настю в кресло, а Ксения принесла ей стакан с водой.
Сестра тоже выглядела перепуганной, но Настя-то понимала, чего именно так боится Ксюха, она переживала, что Настя может раскрыть родителям ее маленькую тайну.
– Будешь рожать! – Владимир Николаевич ударил кулаком по столу. – Конечно, если бы забеременела Ксения, это была бы радость, все-таки она замужем. Но раз так все получилось, значит, наш первый внук будет от тебя. Кто этот подлец, что тебя обрюхатил?
Настя поморщилась, «обрюхатил», она что, кошка?
– Они расстались, – поспешила ответить за сестру Ксения.
– Вот я найду его и завяжу ему яйца в узел, – разорялся отец, хотя все прекрасно знали, что Владимир Николаевич никогда и никому ничего в узел не завяжет.
– Не надо, папа, – шмыгнула носом Настя.
– Завтра мы пойдем с тобой к моему гинекологу, – Ирина Михайловна демонстративно капала себе в стакан с водой валериану, – да, доченька, ну ты и выдала… Ну что же делать, ребенок – это твой крест. Дал бог зайку, даст и лужайку, мы с отцом поможем, но ты больше не должна вести себя столь безответственно!
– Я не хочу рожать! – Настя залилась слезами, а Ксения еще больше побледнела, со стороны могло показаться, что она страшно переживает за сестру.
