– Она спит? Что с ней? – У Андрея дрожал голос.
– Она… – Настя едва не проболталась, она едва не сказала, что девочка неизлечимо больна, но вовремя вспомнила, что жена Андрея на сносях и не стоит им давать время на генетические исследования плода и подготовку к удару. Пусть все будет как у нее: неожиданно, резко и наотмашь.
– Она спит. – Настя снова отвернулась.
– Это не мой ребенок. – Андрей продолжал держать девочку на руках, но тут она снова открыла глаза и пронзительно закричала. – Что с ней? – завопил Андрей, пытаясь отдать малышку Насте.
– Голодная, наверное, – Настя даже не повернула к нему головы, – я забыла взять с собой смесь.
Андрей зашуршал пакетом, затем малышка замолчала, обеспокоенная Настя повернулась и увидела, что Андрей что-то засовывает ребенку в рот.
– Что там у тебя? – Она метнулась к нему как кошка.
– Печенье… детское… для жены купил, – пробормотал насмерть перепуганный парень, – а ей что, нельзя?
– Идиот, ей четыре месяца, какое печенье! – возмутилась Настя и забрала малышку к себе.
– Ты пьяна??? – еще больше поразился парень. – От тебя несет спиртным и язык заплетается!
– Иди в жопу! – Настя засунула Варю в кенгурушку, надела ее на себя и медленно пошла прочь. – Иди в жопу, урод! – закричала Настя, отойдя от Андрея на несколько метров.
Андрей вздрогнул, схватил свои пакеты и бегом бросился домой, где его ждала счастливая и спокойная беременная жена.
Назад Настя шла, обливаясь слезами, она плакала то навзрыд, то замолкала, и они просто текли по щекам.
Когда Ксения позвонила, чтобы узнать, где они, Настя не смогла даже назвать место.
– Ты где? – судя по голосу, Ксения уже смертельно устала от Насти и ее бесконечных и неразрешимых проблем. – Я подъехала к дому, а вас нет.
– Я не знаю. – Настя огляделась, слезы застилали ей глаза. Варя или спала, или просто молчала.
– Как не знаешь? – опешила Ксения. – Ты куда-то ушла? Посмотри название улицы, может, магазин какой-то рядом?
– Куйбышева, сто сорок пять, – прочитала Настя адрес на ближайшем доме.
– Никуда не уходите, я сейчас приеду.
Настя послушно села прямо на бордюр, так как скамеек поблизости не оказалось.
Она вытащила Варю из кенгуру, так как она мешала ей сидеть, и положила ребенка себе на колени. Кенгурушку бросила на асфальт рядом.
Настя сначала даже не поняла, почему миловидная женщина, проходящая мимо, посмотрела на нее с ужасом, а потом полезла в сумку за кошельком.
– Бедный ребенок! – пробормотала женщина, бросая в кенгурушку Варвары десять копеек. – До чего дошла страна.
И быстренько убежала прочь.
Настя смотрела ей вслед словно умалишенная, что эта тетка сейчас сделала? Зачем?
А потом Настя смогла сконцентрироваться и взглянуть на себя словно со стороны: она сидит на асфальте (на бордюре), на коленях у нее спящий ребенок, а перед ними валяется кенгурушка. И видимо, у нее такой вид, что прохожие не сомневаются, что перед ними нищенка мать-бомжиха…
– Господи! – Настя вскочила на ноги, едва не уронив Варю, она успела подхватить дочку в последний момент.
«Будете просить милостыню в переходе!» – пророчество Ксении начало сбываться.
– Вот вы где! – В этот момент подъехала сестра, она бережно взяла Варвару на руки и помогла Ксении забраться в автомобиль.
– От тебя пахнет, ты что, пьяна? – Ксения, будучи беременной, моментально учуяла запах спиртного. – Ты всегда пьешь? – с ужасом спросила она сестру.
Ксения в последнее время, ввиду своей занятости и плохого самочувствия во время беременности, к Насте сама не заезжала. Она звонила ей каждый день и оплачивала доставку продуктов на дом, о том, что Настя периодически выходит из дома за водкой, она, конечно же, не знала.
– Нет, это у меня сыпь, и я делала компресс, – вяло отбивалась Настя.
Ксения промолчала, но Настя поняла, что сестра ей не поверила, сестра догадалась, что Настя спивается, и теперь думала, а надо ли ей впутываться еще и в эту историю?
– Хорошо, – ответила Ксения, и Настя почувствовала, что сестра решила, что это не ее дело. – Сейчас приедем в кафе, покушай получше.
Когда они зашли в кафе, там уже за столиком сидели родители: теперь постоянно мрачный Владимир Николаевич и Ирина Михайловна в нелепых бусах.
– Ксюшенька! – родители бросились навстречу Ксении. – Как твое самочувствие? Не тошнит?
Настя молча прошла мимо и сама села за стол, Варвара спала в кенгуру.
– Я‐то нормально, – зло цыкнула на них Ксения, – а вот Настя совсем не в себе! Вы к ней хоть заходите иногда? Она одна с ума сходит в четырех стенах с больным ребенком!
Ирина Михайловна обиженно всхлипнула:
– Ксения, мы старые и больные люди, мы не можем дежурить у больного ребенка, она же так орет!
– Вам и пятидесяти нет! – Ксению просто трясло от возмущения. – С какого бока вы больные? Вы хоть представляете себе, каково Насте?
– Ну это же ее ребенок, – осторожно начал Владимир Николаевич, тоже обиженно поджав губы, – это был ее выбор рожать такого ребенка. Это вот у меня не было выбора, мой партнер меня просто обобрал до нитки и…
– Ты можешь хоть иногда не говорить о себе? – устало спросила Ксения отца. – Ты сам… а-а-а… бесполезно. – Она махнула рукой.
За столиком воцарилась тяжелая тишина, у девчонок сегодня был день рождения, но настроение было совершенно не праздничное. Все было почти как год назад, когда родители пригласили их в кафе и подарили ключи от квартиры, только за этот год все так изменились…
– Ладно, давайте делать заказ, – Ксения тяжело вздохнула, – видимся в последний раз перед моим отъездом, непонятно, когда снова соберемся.
Ирина Михайловна театрально заплакала, но ни Настя, ни Ксения не обратили на ее постановочные слезы никакого внимания.
– Я, наверное, поеду домой, – Настя встала из-за стола, – я забыла взять Варино питание в бутылочке, и девочка голодная.
– Не надо, – Владимир Николаевич выскочил из-за стола, – отдыхай. Ксения права, мы тебе совсем не помогаем, давай ключи, я съезжу и привезу смесь. Она где?
– Бутылочка в холодильнике! – Настя удивленно протянула отцу ключи, она и подумать не могла, что он захочет ей помочь. – Здесь, я думаю, есть микроволновка, и нам смесь подогреют.
– Конечно, есть, – кивнула Ксения, – пока папа ездит, давайте сделаем заказ.
Владимир Николаевич вызвал такси и уехал, а за столом так и стояла напряженная тишина.
– Ну как там Женя? – Ирина Михайловна попыталась разрядить обстановку.
