Кристиан надел на голову Саши капюшон, набросил на плечи пальто и жестом велел молчать. Девушка послушно покинула самолет вместе с необычным провожатым. Фишер вышел следом одетый в белый халат. На руках его был какой-то гигантский, тканевый сверток, по фигуре которого угадывалось, что это – невысокая женщина.
Лишь у машины Саша узнала террористку. О ней Фишер отозвался мельком диспетчеру Вопросительно взглянув на Кристиана, она ничего не сказала, а ее босс сохранял невозмутимость, стеной, преграждающей путь любым вопросам.
Дорогу еще не оцепили, поэтому невзрачный, замызганный микроавтобус промчался по шоссе, никем не задерживаемый. По пути бесцветный человек дал Кристиану телефон, и тот взял трубку, говорил тихо, но от напряжения Саша слышала каждое слово.
– Я был максимально осторожен, – твердил детектив и дальше общался короткими, лаконичными, как чеканный шаг, ответами: – Гражданские в живых, но ты не предупредил о лишней работе. Да, конечно, нужный объект с нами. Она повреждена. У меня не было выхода. Диана не причем. Как только вернемся, навещу вас с матерью. Я воспользовался помощью доктора, переливание не нужно. Нет, ничего не забыл. Подробный отчет будет через полчаса. Мама, что ли около телефона стоит? – он закатил глаза и вздохнул. – Привет, мам! Рад тебя слышать. Не вру, – холодно посмотрел он на окровавленную, растрепанную Сашу, затравленно сидящую возле обезвреженной террористки: – Она в порядке.
Завершив этот странный, короткий разговор, Фишер повернул голову к водителю:
– Диана – моя троюродная сестра. Отец в курсе. Она должна была лететь со мной на расследование, ее уровень информированности по интересующему вас вопросу нулевой.
– Диана, меня зовут Георгий Владимирович. Расскажите, пожалуйста, что произошло в салоне. Только не врите, это в интересах вашего брата.
Саша переглянулась в зеркале с боссом и заговорила:
– В самолете мы занимались рассмотрением материалов по заказанному нам делу, по поводу которого мы и полетели во Владивосток. Неожиданно Крису показалась подозрительной одна девушка. Он проследил за ней, вернулся и сообщил, что, вероятно, мы все в опасности, попросил меня не мешать, но я не послушала, и…
– То есть, вы помогли ему спасти самолет, – он перебил Сашу, но сделано это было так мягко и маневренно, что девушка почти не сбилась с хода мысли.
– Да, – неуверенно сказала она. – Похоже, так.
– Всегда были с братом?
– Нет, Кристиан велел мне спрятаться в туалете. Когда я вышла, террористы были обезврежены, и оставалось разобраться с бомбами. Затем я по большей части помогала стюардессам сохранять спокойствие среди пассажиров.
Цели расспроса окончательно перестали быть Саше понятными, а мимика Фишера казалась ей абсолютно нечитаемой.
– Кристиан, вы должны понимать, вопросы – не для протокола, но я обязан сообщить вашему отцу обо всём, что мне известно, – заметил Георгий Владимирович, спустя паузу и не меняя тона голоса.
– Валяйте, – детектив торопливо печатал отчет на своем ноутбуке и, кажется, полностью игнорировал ход беседы.
«Чтобы ты не узнала сегодня обо мне, если мы выживем, помни – иногда даже я не всегда свободен в своих действиях», – до странности тяжело произнесенные Фишером слова Саша проматывала в памяти, вынужденная терпеть около себя соседство опасной девушки. У нее были детские, кукольные черты лица. Непослушные, короткие, вьющиеся локоны обрамляли их небрежными прядями. Руки маленькие, но цепкие и сильные. Просто от неумения себя контролировать, Саша читала: «Решительная, умная. Странно, не похоже, что ее воспитывали с детства также, как ту шахидку, в ней есть умение размышлять, задавать вопросы, сомневаться. И, тем не менее, она пошла на самоубийство добровольно». Саша смотрела на пойманную преступницу с опасливой украдкой и затаенным ужасом.
«Не всегда свободен?» — она перевела взор на Кристиана.
Несмотря на растущее количество вопросов, девушка, тем не менее, никак не дала об этом знать.
* * *
От аэропорта «Курумоч» Саша ехала с Кристианом на такси…
Недалеко от здания их с Фишером высадили. Сашу попросили отойти вперед, и уставшая девушка, едва переставляя ноги, вяло шла по шоссе, даже не испытывая желания обернуться.
Потом ее догнал Кристиан и, спустя сорок минут, они ехали по направлению к отелю, где им следовало отдохнуть. Точнее, отдохнуть Саше, потому что выглядела она неважно, и дело было не только в разодранном лице. Она была поглощена какими-то мыслями, задавать вопросы не стремилась. Никакие.
Оба они теперь сидели на заднем сиденье такси и молчали. Каждый о своём.
Саша – о том, что ей бы, вообще-то, хотелось работать исключительно аналитиком. Без всяких погонь и оперативно-розыскных операций. Кристиан – о том, какая сумма упала ему на банковскую карту и как он ею воспользуется. А еще о том, что он теряет время, пока во Владивостоке его ждет клиент.
Саша увидела из окна машины Волгу в снежном тумане, когда они ехали по улице Максима Горького. Река мягко выплыла с краю окна и разлилась молочным туманом перед ее взором. Саша снова вспомнила о Винсенте, и ей сделалось еще тоскливее.
«Не хочу больше о нём думать, – заявила она себе отчаянно-сердито. – Хватит! Это глупо!».
Она – девушка упорная. Сказала – сделала. И действительно мысли о странном знакомце постепенно покинули ее голову. Может, потому, что уж очень яростно она приказала им это. Мимо взора мелькнули белые буквы указателя «Самара».
– Крис, оперативная работа – это, мягко говоря, не моё, – прошептала она, закрыв глаза. – Хватит. Давай я буду только аналитиком, это логично.
Кристиан ничего на это не ответил, как и на ее сердитый взгляд.
Самара рождалась перед Сашей постепенно. Сначала появились невысокие дома и дорожные забегаловки. Потом – перелески, затем – снова небольшие дома. Саше начинало казаться, что весь город – это одна унылая деревня, она ничего не знала о Самаре.
Мимо машины важно протарахтел синий трактор с гигантскими колесами. Из кабины даже Саша услышала песню Сердючки.
«Паноптикум», – подумала она со вздохом.
И следом:
«Вот едем мы в машине. Живые и здоровые, не считая пары царапин. А могли умереть… И все пассажиры Боинга тоже. Но мир идет дальше. Трактор едет, музыка звучит. И так было бы, даже если бы мы погибли. Так и должно быть. Так и устроен мир».
– Какие тут всё-таки… домики приятные, красивые, – пробормотала она вслух.
– Хорошо, если тебе нравится. Я намерен взять номер в гостинице подальше от аэропорта.
– Из-за меня, что ли? – недоверчиво нахмурилась она.
– Самара – сравнительно чистый и красивый город. Тебе потребуется отдых. Хотя бы небольшой. Не хочу, чтобы ты свалилась с температурой от перенапряжения, едва мы прилетим во Владивосток.
