Телевизор мерцает яркими кадрами. Герои в фильме занимаются петтингом.
Сглатываю и в ужасе смотрю на Артура. В его глазах, кажущихся сейчас тёмными, почти чёрными, какая-то невыразимая тоска. Волосы чуть всклокочены, рот искривлён, будто Артур вот-вот заплачет. Отмахнувшись в очередной раз от лабрадора, на этот раз удачно, он вдруг встаёт в полный рост, хватается за голову и отойдя к противоположной стене, сползает по ней спиной на пол.
Майк, по прежнему виляя хвостом, теперь только тихонько поскуливает, выпрашивая у хозяина игру. А затем, гавкнув, уходит из комнаты, поняв, что играть с ним никто не хочет.
- Пиздец... - тихо и хрипло произносит Артур.
Он растерянно проводит пятернёй по волосам, ещё больше взъерошивая их, а затем хватается обеими руками за голову и, ссутулившись, принимается покачиваться взад-вперёд.
Отчаянно раздумываю, как сейчас поступить. Очень боюсь привлечь к себе внимание Артура, но одновременно с тем дико хочу сбежать из этого дома и умчаться хоть куда-нибудь, лишь бы отсюда подальше. Подальше от человека, от которого я подобного ужаса никак не ожидала.
От страха меня просто трясёт. Я в прямом смысле дрожу. Щека горит, затылок побаливает и во рту совершенно пересохло. Дышу еле-еле. Сердце колотится, как бешеное. Похоже, это адреналин... Страшно, ужас как. Тем более, что здесь темно, а что у Артура на уме я теперь не понимаю даже близко.
- Какой пиздец... - тихо повторяет он.
Вижу, что смотрит на меня, но при этом по прежнему сидит у тёмной стены. Боюсь, что он вскочит и снова бросится на меня, но как-то подспудно понимаю, что он уже этого не сделает.
- Маш... Прости... Прости меня...
Ужасно боюсь, что этот стресс как-то сказался на ребёнке. Слава Богу, хоть в живот не бил...
- Маш...
Молчу. Ищу слова, чтобы смочь уйти, уехать отсюда. Надо позвонить Роме... Надо позвонить Роме...
- Маш, я знаю, что ты не простишь... Но, может потом... - он говорит сбивчиво, как-то жалко, едва не плачет. - Маш... Я себя накрутил... Я так тебя ждал... Так надеялся, что ты проникнешься мной снова... Что я опять смогу любить тебя... Маш, пойми меня тоже... Понимаю, это трудно... Может быть даже невозможно, но Маш... Я ведь действительно по уши в тебя влюблён... Ты не представляешь, как я с ума сходил здесь с тоски по тебе... Когда тебя онлайн не было, всю ночь не спал, напился... Думал, что всё, больше мы никогда не увидимся... - его голос становится откровенно плаксивым и это даже звучит неприятно. - Маш, я сам не знаю, что на меня нашло... Просто, когда я понял, что ты уже всё, совсем ко мне не расположена, я реально попытался вести себя, как Рома... И нечаянно переборщил... Разозлился сильно, понимаешь? Понял, что ты больше меня не хочешь, что выбрала всё-таки его... А я тебя так сильно хотел... Думал, что если ты кончишь сейчас, то тогда вновь вспомнишь, как нам было хорошо, когда мы были вдвоём... И ещё подумаешь над тем, кого выбрать... Маш, я так устал быть в тени, на вторых ролях... Устал оттого, что все классные девчонки говорили мне, что я хороший парень, но выбирали таких, как Рома... Ты не представляешь, как это обидно для мужчины, как это ранит... Маш, я сам не понимаю, как я так сорвался... Это алкоголь, Маш... Я не такое мурло... Маш, я ведь не притворяюсь хорошим парнем... Я - он и есть. Но, блин, для вас, женщин, это не сексуально... Вы готовы только дружить... Маш, я не смог бы с тобой дружить... Из ревности не смог бы... Ну, пойми ты меня! Ну, пойми! Я знаю, что я повёл себя, как мудак! Но мне пиздец, как стыдно.... Я даже думал в какой-то момент, что ты вовсе не беременна... Ну, клинило меня... Я бухать стал... Я вообще раньше особенно не пил... Маш, у меня вся жизнь к ебеням катится... Хотя бы просто прости меня... Пожалуйста... Я мудак, Маш...
- Я - еле выговорив это простое однобуквенное слово, хрипло произношу я, - хотела бы уехать.
- Я понимаю...
- Сейчас. Прошу тебя, не трогай меня.
- Я не трону, Маш! - порывисто восклицает он, чуть подавшись вперёд.
Автоматически напрягаюсь. Очень боюсь его чем-нибудь спровоцировать.
- Можно я встану? - подняв ладони, осторожно спрашиваю я.
- Конечно... Что ты спрашиваешь?
- Я боюсь тебя...
Он снова хватается за голову. Снова принимается раскачиваться, только сейчас сильнее. И тихонько подвывает. Честно, мне не жалко его сейчас. Мне отвратительно, брезгливо, мерзко и страшно.
- Артур, я просто хочу уйти...
Он смотрит на меня, затем поворачивается к телевизору. Тянется к пульту. Взяв его, жестами показывает, что не нападёт. И медленно встаёт. Затем подходит к выключателю и включает свет.
Инстинктивно жмурюсь. Закрываю лицо рукой, чтобы яркий свет не бил в глаза.
- Маш... Не бойся меня. Я не нападу.
Осторожно убираю руку. Смотрю на него. Он выглядит безумно несчастным. Даже синева его глаз стала будто какой-то блёклой.
- Я просто хочу уехать... - тихонько говорю я.
- Я понимаю. Вызвать такси?
- Нет, не надо. Я лучше сама.
Он как-то затравленно смотрит на меня:
- В полицию будешь звонить, да?
- Нет, - качая головой, говорю я. - Я не буду звонить в полицию. Буду верить, что ты просто оступился. Но только, если дашь мне уйти. Обещаю тебе, что не заявлю на тебя в полицию.
- Спасибо...
Он выходит, я осторожно встаю и замираю, когда он возвращается с моей сумочкой в руках. Аккуратно протягивает её мне.
С опаской беру её. Достаю телефон.
- Подскажи, пожалуйста, какое такси мне вызвать...
Он называет компанию и я скачиваю приложение. Затем подключаюсь к программе и вызываю машину. Оплата наличными. Машина приедет через 8 минут.
- Прости меня, - тихо произносит Артур. Он подходит к камину и садится к нему лицом, ко мне спиной. На столике рядом бутылка. Она на две трети пуста. Немало он выпил за время, что мы смотрели фильм... Прошло-то чуть больше получаса...
- Артур, - я почти перестала бояться его, но всё равно очень напряжена. - Тебе надо перестать пить.
- Да, знаю, - тихо произносит он.
Он всё также сидит спиной ко мне. Чисто технически я сейчас могла бы его даже чем-нибудь ударить по голове, чтобы оглушить. А потом сбежать, позвать на помощь... Но я понимаю, что в этом уже нет необходимости. Хотя всё равно оставаться здесь очень страшно. Побыстрее бы приехала машина. И лучше я подожду её на улице, хоть там и темно.
- Я пойду? - тихо спрашиваю я.
- Иди, - он сидит ссутулившись, всё так же перед камином, спиной ко мне.
Отчего-то становится за него страшно. Он такой несчастный, что в голову лезут мысли о том, что я вот сейчас уеду, а он с горя и спьяну повесится ещё...
