Сглатываю в волнении. Пытаюсь понять, почему мне так страшно.
- Ром, я... я боюсь настолько зависеть от мужчины.
- Я вижу.
- Мне вообще страшно снова с мужчиной жить.
- Понимаю. На то есть все основания.
- Тем более, что это другой город... Ром, ты не подумай, мне очень нравится Питер, но... Всё это очень похоже на кардинальную перемену.
- Это не "похоже". Это так и есть. Более того, кардинальная перемена в данном случае не только вопрос наших желаний. Это прежде всего просто данность. Ты беременна.
- Я не забыла...
- Я о том, что всё равно нужно будет выйти из привычного образа жизни. Так или иначе. И мне бы хотелось, чтобы ты выйдя из него, ощутила, что вошла в другой, куда более счастливый, чем всё, что происходило с тобой раньше.
- Правда?
- Правда.
Чувствую слабость. Ложусь щекой на его грудь. Слышу ровный, размеренный стук его мужского сердца. И мне вновь становится уютно. Слышу плеск воды, а затем чувствую, как большая ладонь нежно и неспешно гладит меня по голове. Хочется мурлыкать.
- А если я перееду к тебе... - осторожно произношу я, - как мы будем жить?
- Это зависит от нас обоих, - говорит он. - Надеюсь в любви, мире и заботе друг о друге. По крайней мере, со своей стороны я буду всё делать для того, чтобы так было. Но ты, наверное, хочешь услышать что-то более конкретное, так?
- Да.
- Ну, смотри. Ты уволишься с работы. Полагаю, что нужно будет отработать две недели.
- Да...
- Затем я приеду за тобой в Москву и заберу тебя в Питер. Какие-то вещи, те, которые тебе дороги, ты возьмёшь с собой, но насчёт гардероба в целом - мы обновим его уже там. Походим вместе по магазинам, купим всё, что тебе понравится.
- А дальше?
- Дальше мы какое-то время поживём в моей квартире, в той, в которой ты уже была. Потом, если ты захочешь переехать из Питера в область, я перестану сдавать дом в аренду, покажу его тебе и, если там тебе понравится, мы переедем туда.
- А там... там есть сад?
- Нет, - улыбается он. - Сада там нет. Но там есть земля. И её много. Газон переходит в что-то вроде дикой местности. Деревья, кусты, трава. И ты сможешь сделать такой сад, какой захочешь. А я тебе помогу.
- Правда? - распахнув глаза, робко спрашиваю я.
- Правда, - улыбается Рома. - Более того, мы и дом обставим по твоему вкусу. Мне важно, чтобы тебе всё там нравилось. Захочешь - вообще переделаем многое. И стены покрасим другие и обои другие поклеим и плитку положим. И даже внешний вид дома можно переделать. В общем, мне хочется создать для тебя, для нас, что-то вроде семейного гнезда. Где тебе будет уютно и хорошо.
- Нам, - поправляю его я.
- Нам, - улыбается Рома. - Но твой комфорт мне тут важнее, чем мой. Просто потому, что мне комфортно уже просто потому, что ты рядом. Я хочу, чтобы твоя беременность была тебе в радость. Чтобы ты наслаждалась ею. А потом наслаждалась материнством.
Закусываю губу и часто моргаю, чтобы не заплакать. Но глаза всё равно на мокром месте. Рома с нежностью смотрит на меня и вновь гладит по волосам.
- Мне правда это важно, малышка. Ты даже не представляешь, как я счастлив, что ты родишь мне ребёнка. Что это сделаешь именно ты.
Он ласково вытирает кончиками пальцев мои слёзы, чуть наклоняется и целует меня в голову.
- Машуль.
Поднимаю на него взгляд:
- М?
- Будь моей женой.
Утыкаюсь лицом в его грудь, вцепляюсь в него руками, прижимаюсь к нему и реву. Он гладит меня по голове, по спине, по попе, целует волосы, прижимается ко мне щекой.
- Девочка моя нежная... - слышу я его голос. - Не переживай, маленькая. Всё будет хорошо.
Глава 32
Мой переезд к Роме проходит проще, чем я думала, но всё равно даётся мне очень нелегко. Прежде всего потому, что страхи никуда не уходят. Я боюсь того, что Рома станет другим, когда мы станем жить вместе. Боюсь того, что если мне понадобится снова возобновить работу, я буду уже не так востребована, как специалист. Что может возникнуть ситуация, как тогда с Лёвой, когда он нашёл другую женщину, а потом выбросил мои вещи с балкона дома, который я считала и своим тоже. Я вообще боюсь довериться мужчине. Пусть даже этот мужчина - Рома. Довериться настолько, чтобы вновь вкладываться в создание настоящей семьи. Ведь Лёва вначале тоже был очень хорошим...
Именно поэтому я пока не согласилась на то, чтобы стать Роминой женой. Потому что и хочется и колется. Страшно. Как вспомню этот развод с Лёвой, эти проблемы из-за которых я не однажды ревела, это чувство краха, которое вгоняло в тоску и депрессию, это осознания провала там, где я считала себя наиболее сильной... Потерянный сад...
Рома не настаивал. Сказал мне, что понимает. Но я видела, что его это задевает. А между тем мой живот стал заметен... И я понимала, что решение всё же надо принять. И сочла вариант переезда в Питер ради того, чтобы попробовать жить вместе - самым лучшим. Когда Рома обнял меня и сказал, что он рад тому, что я переехала, я, уткнувшись ему в плечо, разрыдалась. Будто нарыв лопнул. Плакала минут десять, наверное. А он меня утешал.
Я стою напротив зеркала в Роминой квартире, которую он предлагает мне считать своим домом и которую я пока считать своим домом никак не могу, и смотрю на свой живот. Поворачиваюсь боком и провожу по нему ладонью.
Пятый месяц беременности... Мы пока не знаем пол ребёнка, но если честно, учитывая запомнившийся мне сон, я боюсь узнавать пол заранее. Мне кажется, что если будет девочка... то она будет от Артура... Это, конечно, глупости. Но я то и дело накручиваю себя, когда Рома на работе, а сама не знаю, чем заняться.
Это очень трудно - быть домохозяйкой. Раньше я этого так хорошо не понимала. Думала, что достаточно содержать дом в чистоте и вкусно готовить. А оказалось, что я часто просто не понимаю, чем себя занять. И я очень рада тому, что беременна. Мысли о ребёнке придают мне сил и уверенности. И заставляют меня концентрироваться на том, что уже скоро, всего через какие-то пять месяцев, я стану мамой...
Я тихонько глажу свой выпятившийся живот и улыбаюсь. Маленький малыш. Кто ты? Мы пока ещё не придумали тебе имя, хотя у нас есть несколько варинтов. Ты мальчик или девочка? Мой любимый малыш. Или малышка. Новая жизнь... Зачатая в такой необычной ситуации... Мой ребёнок.
Я тихонько говорю с ним, и думаю, что он меня слышит. Пускай привыкает к нашим голосам. Пускай понимает, что он любимый, что его ждут. Пускай уже там, в моём животе растёт счастливым и умиротворённым.
Тем более, что папа очень заботится о нас... Просто купает в заботе. Никогда такого не было. И Лёва никогда себя так не вёл... Но с Лёвой я и не была беременна...
