– Вы ведь не ожидали увидеть меня здесь, верно? – спросил он через некоторое время, когда синеватый дымок прикрыл, как вуалью, его загорелое, скуластое лицо. – Когда я видел вас в прошлый раз, вы были ребенком в детском комбинезончике. Ну, от адвоката дяди Уэйна я узнал, что вы собираетесь посетить поместье. И подумал, что должен приехать сюда на случай… Ну, вроде того, что только что произошел.
Дин вздрогнул при этих словах. Кентон мрачно кивнул.
– Квентин славный малый, не так ли? Но он не опасен, если вы не мешаете его планам.
– Планам? Вы хотите сказать… – У Джоан появилось ужасное предположение, она нервным жестом отбросила назад волосы и попыталась поправить платье, порванное шипами кустарника, растущего вдоль тропы.
Глаза Кентона потемнели.
– Знаете ли, он слегка не в себе. Парень был ранен в Аргонне, когда спас жизнь дяде Уэйну, и старик держал его в качестве сторожа. Он почти не посещал поместье, и Квентин мог творить все, что в голову взбредет. Дядя Уэйн нашел в душе местечко для боевого товарища, и даже заказал для него особый бамбук, когда тот попросил, – быстрорастущий сорт из Индии. Не думаю, что дядя знал, для чего тот нужен Квентину. Надеюсь, что нет.
Дин заметил, что он слегка побледнел под загаром.
– Я что-то слышал о такой древней пытке на Востоке. Но теперь ее не применяют…
– Применяют, – вздохнул Кентон, бросив извиняющийся взгляд на Джоан. – Туземцы кладут человека на молодые ростки бамбука и крепко привязывают, чтобы он не мог шевельнуться, и бамбук прорастает через его тело. Некоторые виды бамбука растут со скоростью примерно дюйм в час. Человек в итоге умирает. Это самая жуткая смерть, какую только можно вообразить.
– И вы позволили Квентину мучить собаку?! – воскликнула Джоан, прижав пальцы к щекам.
– Я просто не знал. Я бродил по равнине, когда услышал вой, и вернулся как можно быстрее. – Кентон перехватил взгляд, брошенный Джоан на его обувь, и слегка улыбнулся. – Да, ботинки чистые. На заболоченных равнинах, видите ли, не валяется повсюду навоз. – Лицо его помрачнело. – А что касается Квентина… Есть у него идиотская идея о том, чего он сможет добиться, если скрестит растение и животное. Она втемяшилась ему в голову из-за раны на войне и…
Он замолчал, когда повернулась дверная ручка и в комнату с топотом ввалился громадный Квентин и со стуком уронил на пол сумку.
– Вы забыли ее, – невнятно пробормотал он сквозь маску. – Я принес.
– Спасибо, – кратко промолвил Дин, грудь которого все еще болела. – Жаль, что вы прежде не были таким же учтивым.
Квентин что-то невнятно пробормотал и удалился, захлопнув за собой дверь. Дин повернулся и увидел, что Кентон насмешливо поднял брови.
– С этим скотом ничего не поделаешь, – заметил он.
Джоан резко встала.
– Его нужно увезти в город для лечения, – сказала она со странно вспыхнувшими темными глазами.
Кентон поглядел на покрасневшие щеки молодой женщины, и губы его сложились в улыбку восхищения.
– Не думаю, что Квентин согласится на это, – покачал головой он. – Проще было бы его застрелить.
Короткий смешок немного смягчил грубость его слов, но Кентон по-прежнему не сводил с девушки глаз. Внезапно Джоан осознала, что блузка ее порвана и через дыру виден треугольник белой, гладкой кожи. Она поспешно села и набросила на плечи куртку.
За дверью послышался какой-то шум. Кентон вздрогнул, нахмурив тяжелые брови.
– Не следовало вам говорить это, – мрачно произнес он. – О том, что его надо увезти. Он, знаете ли, безумец. Опасный безумец. – Кентон поднялся и зашагал взад-вперед, по-прежнему хмурясь. – Мне жаль, что вы приехали сюда, Джоан. И вы тоже, Дин. Видите ли, Квентин одержим своими «экспериментами». Он повсюду понастроил бамбуковых клеток. Некоторые из них достаточно велики, чтобы в них поместился человек. И он постоянно твердит о том времени, когда сможет поэкспериментировать на чем-то подходящем. Он говорит, что низшие виды не подходят для этого.
Дин тоже вскочил, стиснув челюсти.
– Послушайте, – рявкнул он, – вы хотите сказать, что Джоан в опасности?.. В опасности из-за этого скота?
– Ну вы же видели, что он сделал с собакой. Мне очень жаль, что вы оба не сможете вернуться сегодня же вечером обратно – это просто невозможно. Дорога достаточно опасна даже при свете дня, там есть плавуны и глубокие топи. А также аллигаторы. Я проходил там пару дней назад, и, знаете, иногда даже мне было страшно. Но вы хотели узнать, путешествовал ли я пешком перед тем, как вы появились здесь… – Он выразительно глянул на Джоан, и она с благодарностью улыбнулась ему.
Из-за двери внезапно раздалось испуганное, пронзительное кудахтанье. Дин подошел к двери и резко распахнул ее. В прихожей, озадаченно замерев, стоял Квентин. На нем был длинный водонепроницаемый плащ, полностью закрывавший громадное тело, и черная дождевая шляпа, из-под которой торчали рыжие лохмы. Над маской недобрым огнем горели свинячьи глазки, а в руках гигант держал пытающегося вырваться орущего цыпленка.
Дин почувствовал, что сзади подошли Кентон и Джоан.
– Топор на кухне, если вы хотите зарубить птицу, Квентин, – спокойно сказал первый.
Сердитое бурчание гиганта было почти неразборчивым:
– Нет. На этот раз я все доведу до конца. Я знаю, что у меня получится. Мой новый бамбук…
– Отдайте цыпленка! – крикнул Дин, пытаясь схватить бьющуюся птицу.
Но Квентин мгновенно убрал ее за спину, а свободной рукой схватил Дина за ворот рубашки и стиснул его, словно ошейник. Черная маска затрепетала, когда гигант заговорил:
– Нет! Вы меня не обманете! Что такое цыпленок или собака по сравнению с моим экспериментом? Меньше, чем ничто! На сей раз я добьюсь успеха, я стану богат! Вот увидите… – Его глазки жадно заблестели.
– Я не дам вам мучить эту птицу! – рявкнул Дин, пытаясь вырвать рубашку из железной хватки.
– Отнеси цыпленка в курятник, – вмешался Кентон. – Делай, как я сказал!
– Вы не мой босс, – проворчал Квентин. – Мой босс капитан Мэссон. Я все равно начну сегодня эксперимент… Много недель я буду поливать бамбук кровью цыпленка!
Дин почувствовал, как дрожит прижавшаяся к нему Джоан.
– Послушайте, – отчаянно сказал он. – Чего вы хотите добиться этим… этим экспериментом?
Налитые кровью глазки приобрели хитрое выражение.
– Деньги. Это – Фонтан Юности… Вот что я буду иметь – вечную жизнь. Люди будут платить за это! Послушайте! – Он сильнее стиснул пронзительно вопящего цыпленка, другой рукой не отпуская рубашку Дина. – Люди умирают, верно? Умирают. Но растения – большие деревья – живут очень долго. Некоторым секвойям почти тысяча лет. Потому что в них хлорофилл, который у них вместо крови. И они не двигаются, они прикованы к земле. А когда вы движетесь, то даром теряете энергию.
