— Может, он встречается с ней ради денег? — осторожно
спросил Дронго, стараясь не смотреть в сторону Барнарда.
— Здесь нет альфонсов, — рассмеялся Моничелли, — ни я, ни
Юра не встречаемся с сестрами Линдегрен ради их денег. Мы оба вполне
обеспеченные люди.
Дронго мельком взглянул на невозмутимое лицо Барнарда. Тот
молча слушал их разговор, стараясь не выдавать своего отношения к этим словам
супруга своей хозяйки.
— А подругу Юхана вы знаете? — на всякий случай уточнил
Дронго.
— Какую подругу? — не понял Моничелли. Он мрачно взглянул на
Барнарда, словно ожидая подсказки.
— Речь идет о мисс Гиндиной, — невозмутимо пояснил Барнард.
— Конечно, знаю, — усмехнулся Моничелли, — очень красивая
молодая женщина. Пробивная и настырная. Но красивая. Юхан молодец, у них с
матерью всегда был хороший вкус. Отбирали лучшие экземпляры для спаривания. Ну
ладно, ладно, Барнард, не нужно так краснеть.
Секретарь действительно покраснел и отвернулся.
— Господин Моничелли, вы знаете, что кто-то угрожал вашей
жене, — уточнил Дронго.
— Слышал, — нахмурился Антонио. — Я думал, что это глупая
шутка, но она говорила, что получила сразу два каких-то письма. Нужно было
отправить их в полицию. А она их уничтожила. Эта была непростительная глупость.
Нужно найти и наказать мерзавцев, которые устраивают такие фокусы. Показательно
наказать. — Он явно разозлился.
— Вы никого не подозреваете?
— Я? Разумеется, никого. Я здесь знаю не так много людей.
Даже в Нью-Йорке у меня больше знакомых.
— Кто, по-вашему, это мог быть?
— Какой-нибудь извращенец, — оживился Моничелли, — решил
таким образом самоутвердиться. Вы же должны понимать, какое количество
психопатов живет в этом городе. Каждый влюбляется в какую-нибудь актрису и
считает себя обойденным. Кто-то стреляет в президента, кто-то прыгает с башни,
кто-то угрожает объекту своего обожания. Я не удивлюсь, если выяснится, что
письма отправлял кто-то из поклонников Кристин. Он просто не хочет, чтобы она
улетала на Барбадос. Такую версию вы не рассматривали?
— Нет, — признался Дронго, — она кажется мне слишком
экзотической.
— Ну и напрасно. Это точно какой-нибудь псих, который решил
отличиться таким образом. Какие у вас есть еще вопросы?
— Больше никаких, — улыбнулся Дронго, — не хочу вам мешать.
Вы полетите на остров вместе с Кристин?
— Конечно. Теперь я не могу отправлять ее одну, даже в
сопровождении такого кавалера, как вы, мистер Дронго. Я правильно называю ваше
имя?
— Правильно. — Дронго поднялся, протянул руку. Моничелли
приподнялся и пожал ему руку. Барнард так и не шевельнулся. Уходя, Дронго
кивнул и ему.
«Похоже, Антонио Моничелли — единственный нормальный человек
в этой компании, — подумал Дронго, — у него нет никаких иллюзий, и он
отличается трезвым подходом к действительности. Кристин нужен именно такой
мужчина — сильный, уверенный, неровный, не признающий никаких авторитетов.
Говорят, что противоположности сходятся. Как там у Пушкина. „Они сошлись. Волна
и камень, стихи и проза, лед и пламень“. Или наоборот». Уже прошло столько лет,
но он помнил наизусть многие стихи великого поэта. Дронго прошел через
внутренний сад, снова вошел в гостиную. Кроме Юхана, он уже успел познакомиться
со всеми «действующими лицами». Не похоже, чтобы кто-нибудь из них отправлял
эти письма, устраивая Кристин подобный кошмар. Тогда все гораздо хуже. Значит,
он должен искать кого-то чужого, постороннего, а это гораздо сложнее.
Дронго сел в лимузин, который медленно поехал по дорожке,
ведущей к воротам. Они успели выехать на дорогу, когда показался второй
лимузин, направлявшийся к вилле.
— Это сама миссис Линдегрен, — с уважением сказал водитель.
Дронго оглянулся. Машина уже въезжала во двор. Дронго закрыл глаза и откинул
голову на подушку. Завтра он вылетит на этот далекий остров. Завтра он окажется
в тропическом раю. Но все это будет завтра. А сегодня он полулежит в лимузине,
направляющемся в его отель. Дронго даже не мог предположить, что завтра
начнется его самое сложное дело, в котором он потерпит поражение.
Глава 9
Утром он выехал на заранее заказанном такси в аэропорт.
После трагедии одиннадцатого сентября две тысячи первого года и августовских
попыток взрывов самолетов в Лондоне в каждом американском аэропорту проверка
занимала довольно много времени. Хотя нужно отдать должное американцам, они
проверяли быстро и не суетливо в отличие от проверок в европейских аэропортах,
где подобные акции проводились прямо-таки на истерическом уровне с явными
признаками легкой паранойи.
Самолет взлетел точно в срок и взял курс на Майами. Дронго,
сидевший в салоне бизнес-класса, недовольно посмотрел вниз. До Майами лететь
далеко, больше пяти часов, и на этом маршруте самолет обычно сильно трясет,
сказывается близость к экватору и огромным степным просторам Аризоны и Техаса.
Он поморщился. Если бы не пересадка в Майами, он бы с удовольствием немного выпил,
чтобы успокоиться. К его удивлению и сожалению, это было единственное средство,
которое эффективно действовало на любом рейсе, позволяя расслабиться и даже
немного подремать.
Неприятности начались почти сразу же. Уже через полчаса
самолет попал в зону турбулентности. Пока трясло не так сильно, командир
лайнера даже не включал сигнала, чтобы пассажиры пристегнулись.
Воспользовавшись этим, Дронго вызвал стюардессу и попросил принести ему стакан
водки и стакан томатного сока с двумя лимонами. Третий стакан должен быть с
двумя кубиками льда. Смешав все эти ингредиенты, он выпил «Кровавую Мэри» и
почувствовал себя гораздо лучше. К тому же закончилась и зона турбулентности.
Над Техасом опять сильно затрясло, и командир попросил всех занять свои места и
пристегнуться. Дронго опять вызвал стюардессу. Он снова попросил принести ему
точно такие же три стакана. После второй «Мэри» ему стало не так страшно. Но
самолет по-прежнему бросало вверх и вниз. Дронго выпил третью «Мэри» и
абсолютно успокоился. Самолет трясло почти до самой посадки, но он чувствовал
себя гораздо спокойнее. И если после первого коктейля он еще изрядно нервничал,
то после второго успокоился, а после третьего вообще летел, не замечая никакой
тряски.
В Майами они приземлились вечером, сказалась разница во
времени. В аэропорту нужно было подождать около двух часов. Он прошел в
ресторан и заказал крепкий чай с лимоном. После трех стаканов ему стало заметно
лучше. Но теперь ему предстоял абсолютно дикий перелет чуть ли не через
половину океана. Барбадос находился несколько в стороне от Малых Антильских
островов, которые тянулись длинной грядой от Северной Америки до Гаити. Словом,
нужно было лететь еще более трех часов, чтобы приземлиться в Бриджтауне.
Когда он садился в самолет, то был уверен, что на сегодня
все приключения закончились. Но он ошибался. Они только начинались. Если раньше
трясло над степными просторами Северной Америки, то теперь авиалайнер просто
бросало из стороны в сторону над темнеющим океаном. Они обогнули Багамские
острова и взяли курс на юго-восток. Если раньше он летел в относительно большом
семьсот шестьдесят седьмом «Боинге», то теперь — в небольшом семьсот тридцать
седьмом, который казался игрушкой среди порывов разъяренного ураганного ветра.
