Дронго оделся и вышел из комнаты. В широком коридоре на
третьем этаже виднелись четыре двери, ведущие в отдельные комнаты. И еще две
комнаты в конце коридора. В одной должен быть домашний кинотеатр, а в другой,
кажется, студия записи. Или нечто в этом роде, он помнил это по схемам, которые
ему прислал Барнард.
На втором этаже были четыре большие спальни, не считая
комнат для массажа и визажиста. Он помнил, что большие комнаты — это семейные
спальни. Спустившись на первый этаж, он увидел пожилую афроамериканку, которая
приветливо улыбнулась ему.
— Доброе утро, — сказала женщина. — Мы уже приготовили для
вас завтрак. Вам подать его в гостиную? Или на веранду? Сегодня прекрасная
погода, сэр.
— В гостиную, — кивнул Дронго. Гостиная была метров сорок в длину.
Здесь тоже стояла тяжелая мебель середины двадцатого века. Возможно, что этот
длинный стол, за которым могли поместиться сразу человека двадцать, был
изготовлен даже раньше, в двадцатые или тридцатые годы прошлого века. И стол, и
немного громозкие массивные стулья. Он сел на один из этих стульев, и почти
сразу же появилась еще одна женщина. Смуглая мулатка высокого роста,
некрасивая, с вытянутой нижней челюстью, широко расставленными глазами и кожей,
словно изрытой оспинками. Очевидно, это была горничная. Она принесла стакан
свежевыжатого апельсинового сока, хлеб, сыр, яйца всмятку, творог, сметану. И
спросила, что будет пить гость. Кофе или чай?
— Чай с молоком, — попросил Дронго.
— Что вы будете есть на завтрак? — уточнила горничная.
Государственным языком на острове считался английский, и поэтому на нем
говорило все население Барбадоса.
— Овсяную кашу, — попросил Дронго, — можно с малиновым
джемом, если он у вас есть.
— Хорошо. — Она ничего не стала переспрашивать.
И принесла ему кашу уже через несколько минут, словно они
ждали именно этого заказа. Очевидно, на кухне привыкли выполнять любые заказы
гостей. Он позавтракал и, поднявшись, вышел из-за стола. Теперь следовало более
внимательно осмотреть пространство вокруг дома. Он обратил внимание на камеры,
установленные по периметру дома. Вокруг дома шла дорожка из битого щебня.
Асфальт был проложен только от ворот до площадки для автомобилей, которая
находилась в стороне от дома. Еще одна дорожка вела на пляж. Он подошел к
невысокому забору. Здесь тоже были установлены камеры. Виднелась дверца,
закрытая на замок. Он огляделся. Никого не видно. Потрогал дверцу. Через нее
можно было выйти на пляж. «Наверное, при закате солнца здесь бывает очень
красиво», — подумал Дронго.
До пляжа отсюда было не более пятисот метров. Он вернулся к
дому. Из каждой комнаты можно было выйти на балкон. Дом был расположен под
некоторым углом, таким образом, чтобы солнце, встающее на востоке и уходящее на
запад, весь день светило в окна, но не било гостям в глаза. Главный вход в
особняк был устроен с северной стороны. Просторная веранда находилась на южной
стороне, здесь всегда было много солнца. Можно было загорать прямо на веранде,
убрав парусиновый тент, автоматически закрывающий веранду плотной материей при
сильном солнце. Можно было пройти к бассейнам, которые также находились на
южной стороне. Слева виднелись строения, в которых жили охранники и
телохранители. Дронго знал, что там находится и компьютерный центр, управляющий
системой охраны здания и территории вокруг него.
Справа был гараж на два джипа и небольшие подсобные
помещения для садовника. Дронго тщательно осмотрел все это. Он в очередной раз
обходил дом, когда перед ним появился Рауль. Сегодня на нем были
светло-коричневые брюки и белая рубашка. Темные очки и его смешная шляпа,
похоже, были непременными атрибутами образа начальника охраны. Увидев Дронго,
он приветливо поздоровался.
— Мне сообщили, что вы уже проснулись. Сегодня не моя смена,
но я специально приехал из-за вас. Готов вам помочь, если нужно. Вы уже
осмотрели дом?
— Нет. Мне нужны ключи от всех комнат. Вы меня понимаете?
— Да. Но в спальню миссис Линдегрен никого не пускают. Туда
заходит только Хуанита, чтобы вытереть пыль и поменять цветы.
— Мы договорились с миссис Линдегрен, что я осмотрю и ее
комнату. Поэтому мне понадобится ваша помощь.
— Я должен буду позвонить мистеру Барнарду, — с явным
сомнением сказал Рауль.
— Безусловно, — согласился Дронго, — и учтите, что у меня
будет много работы. Я должен осмотреть весь дом сегодня до вечера. Желательно,
все этажи и все комнаты.
— Вы подозреваете, что в них может кто-то прятаться? — не
понял Рауль.
— Нет. Конечно, нет. Но я должен осмотреть все. Спальня
миссис Линдегрен соединена с соседней спальней, в которой ночует ее муж?
— Так должно быть, — улыбнулся Рауль, — но обычно супруги
ночуют в одной спальне, а вторая остается свободной.
— Тогда не будем терять времени, — предложил Дронго, — нам
многое еще нужно осмотреть до их прибытия.
Ни сам Дронго, ни его собеседник даже не подозревали, что
уже завтра вечером они будут стоять рядом с трупом, обсуждая, как это могло
случиться. Им даже в голову не могло прийти, что события, которые произойдут на
этой вилле, станут самым невероятным поражением Дронго за всю его жизнь и самым
потрясающим фактом в жизни Рауля Моранте.
Весь день действительно ушел на осмотр. Дронго исправно
обходил комнату за комнатой, стараясь ничего не упускать. Вечером Рауль повел
его в служебное помещение охраны показать, как организовано наблюдение за
виллой. Часам к восьми у ворот остановился старенький «Опель», за рулем
которого сидел брат Хуаниты. Кухарка и горничная заторопились к выходу. Через
полчаса Рауль и вызванный им охранник выехали на двух джипах в сторону аэропорта
встречать приехавших. Барнард позвонил из Кингстона, куда они прилетели, и
сообщил, что их самолет прибудет под утро, примерно в шестом часу. Таким
образом, на самой вилле они могли оказаться не раньше восьми-девяти часов утра.
Перед тем как отпустить обеих женщин, Рауль распорядился, чтобы Эужения и
Хуанита приехали на виллу к семи утра.
Дронго остался один в огромном опустевшем доме. Он знал, что
двое охранников находятся в соседнем помещении, но ему казалось, что они
далеко, где-то за тысячу километров отсюда. Такой тишины он давно не слышал.
Можно было услышать, как бьются о стекло бабочки, как
стрекочет далекий кузнечик или другая живность, водящаяся на этом острове. Были
слышны самые незначительные шорохи и звуки в доме. Дом был построен еще в конце
девятнадцатого века и с тех пор несколько раз перестраивался. Последний ремонт
был сделан в начале девяностых, когда старые деревянные рамы заменили на
пластиковые, поставив двойные стеклопакеты на окнах и дверях, выходящих на
балконы.
Дронго ходил по пустому дому, понимая, что уже через
несколько часов здесь окажется вся группа гостей во главе с Кристин. Интересно,
кому понадобилось пугать актрису, посылая ей такие непонятные письма. Он ходил
по коридорам, заглядывая в комнаты. В замки всех дверей были вставлены ключи,
которые Рауль намеренно приказал оставить. Только спальные комнаты Кристин
Линдегрен были закрыты, и ключи от этих комнат были у самого Рауля.
