— Но для этого Кристин должна умереть, — сказал Горлач,
глядя в глаза своему собеседнику.
— Да, — согласился Дронго, — чтобы вы стали богатым
человеком, она должна умереть.
Они молча смотрели друг другу в глаза. Первым не выдержал
Горлач.
— Какой-то дурацкий разговор, — вздохнул он, отводя глаза. —
Это все из-за смерти бедного Моничелли. Такая глупая смерть. Какой-то дурак
ударил его ножом. Вполне возможно, что это какой-нибудь местный наркоман. Здесь
такие водятся в изобилии.
— Вы не верите, что они повздорили с Юханом?
— Не знаю. Мне все равно. Это не мое дело. Пусть даже если
они и поругались. Пусть Кристин решает, кто виноват.
Горлач начал искать сигару. Дронго вспомнил про его палец.
Он протянул руку и схватил своего собеседника за ладонь, поворачивая его к
себе.
— Что у вас с пальцем? — спросил Дронго.
— Порезался, — попытался вырвать ладонь Горлач, но Дронго
крепко держал его. — Только не думайте, что я порезался о тот самый нож,
которым ударили Моничелли, — глумливо улыбнулся Горлач. — Я его не убивал.
— Вы давно курите сигары?
— Я уже давно состоятельный человек, — отрезал Горлач, — лет
пятнадцать.
— Не сомневаюсь. Вы все стали состоятельными сразу после
распада Советского Союза. Набросились на все, как саранча, и ободрали остатки
огромной и богатой страны.
— Вы считаете меня виноватым в распаде страны?
— Таких, как вы. Жадных и бессовестных. — Дронго наконец
отпустил руку Горлача. — Но если вы так давно курите сигары, то сколько раз вы
резали себе пальцы?
— Ни разу в жизни, — разозлился Горлач, — а сегодня так
глупо получилось. Я нервничал из-за этого разговора за обедом, когда все узнали
о моем проекте. Вот поэтому и порезался.
— У вас были причины не любить Моничелли. Ведь он считал вас
неудачливым бизнесменом и не верил вам.
— Это ваши фантазии, — разозлился Горлач. Он достал сигару,
но не стал ее прикуривать. Вместо этого он повернулся и быстро вышел из
гостиной.
Через час приехали сотрудники полиции сразу на трех машинах.
Они долго допрашивали всех присутствующих в доме. Несколько человек с фонарями
осматривали побережье, пытаясь найти возможное орудие преступления. Уже
остывшее тело Моничелли увезли в местный морг, чтобы провести вскрытие. К пяти
утра сотрудники полиции наконец уехали, и измученные гости отправились спать по
своим комнатам. Дронго вошел к себе в комнату, когда солнце уже поднялось над
горизонтом. Он начал раздеваться, когда услышал осторожный стук. Дронго
прислушался. Стук повторился. Он подошел и открыл дверь. На пороге стояла
Алиса. Она была в атласном китайском шелковом халате, расшитом драконами.
Очевидно, она поднялась прямо из своей спальни. Он взглянул на нее и еще раз
подумал, что она напрасно увеличила себе грудь.
— Что вам нужно? — спросил Дронго.
— Я хочу поговорить с вами, — сообщила Алиса.
Он посторонился, и она вошла в комнату.
— Юхан только что заснул, — пояснила Алиса, — он в таком
ужасном состоянии.
— Садитесь, — показал он ей на кресло, стоявшее в углу, и
сам сел на стул у двери.
— Спасибо. — Без вызывающего макияжа она выглядела очень
неплохо. Можно было сказать, что она была симпатичной молодой женщиной. Она
села в кресло, поправляя халат.
— О чем вы хотели поговорить со мной? — спросил Дронго.
— Я видела убийцу, — сообщила Алиса.
Дронго нахмурился. Почему она так долго молчала и ничего не
сказала сотрудникам полиции?
— Почему вы раньше не сказали мне об этом?
— Я была в таком состоянии, что не могла успокоиться. Мы
ведь подошли совсем близко и решили, что Моничелли просто лежит на песке. Юхан
повернул его, а потом прикоснулся ко мне. Я была вся в крови. Это было так
неожиданно, так страшно. Я закричала.
— Кого вы увидели?
— Мужчину. Сначала он смотрел на нас, а потом повернулся и
быстро ушел с пляжа. До него было далеко, но я его узнала. А потом молчала, не
хотела никому говорить. Но я его узнала.
— Это был кто-то из наших знакомых?
— Да, — чуть помедлив, сообщила Алиса. — Было темно, его лица
почти не было видно. Но я его узнала. Он чуть повернулся, и луна осветила его.
Я его сразу узнала.
— Кто это был?
— Наш визажист. Эдуардо Линдси. Это был он.
— Юхан тоже видел его?
— Н-нет. Нет, он его не видел. Не мог видеть.
— Почему?
— Не мог, — упрямо повторила она.
— Как это не мог? Вы были не вместе? Он отходил от вас?
— Не поэтому. Он просто не мог ничего видеть.
— Если вы будете все время твердить одно и то же, то я
ничего не пойму. Почему он не мог видеть Линдси? Вы были на пляже вдвоем?
— Да. Дело в том, что визажист стоял у него за спиной. Мы
пошли на пляж… в общем, мы занимались сексом. Прямо на песке. Я лежала на спине
и видела Линдси, а Юхан не мог его видеть, — с потрясающей откровенностью
объяснила Алиса.
— Теперь понятно, почему вы были в одном купальном костюме.
Ночью купаться в океане очень опасно, можно нарваться на акулу.
— Мы не купались. Но я увидела Линдси. Он увидел, как мы
занимаемся любовью, и ему стало неприятно. Я так думаю. Он повернулся и ушел. А
потом, через несколько минут, мы нашли Моничелли. Я не сразу все сообразила. А
потом поняла, что его убил Линдси. Он так странно на нас посмотрел.
— Это еще ничего не доказывает, — возразил Дронго. — А как
Юхан вел себя, когда вы обнаружили тело его отчима?
— Он словно сошел с ума. Очень переживал. Нервничал. Послал
меня в дом, сам остался, пытаясь помочь Моничелли.
— Кроме Линдси, вы никого больше не видели?
— Нет. Больше никого. На пляже больше никого не было. Только
не говорите никому, что я вам рассказала. Я так боюсь за Юхана. Этот визажист
почему-то не любит Юхана. И я не знаю почему.
— С чего вы взяли?
— Чувствую. Мне кажется, они слишком разные люди. Линдси
такой утонченный эстет, любит искусство, классическую музыку. У него
экзотические сексуальные предпочтения. А Юхан совсем другой. На любом концерте
классической музыки он сразу засыпает, ему не нравится современное искусство,
он любит ходить в «Макдоналдс» и носиться по городу на мотоцикле, одеваться
попроще и встречаться с женщинами. Я думаю, что Линдси за последние десять лет
ни разу даже не подходил к «Макдоналдсу» ближе чем на десять шагов. Наш визажист
считает, что Юхан неблагодарный сын, и все время настраивает Кристин против
него. И против меня.
