Как пишет в своей автобиографии С. С. Прокофьев, младшая сестра матери, Екатерина Григорьевна Жидкова (1857–1929), после окончания гимназии служила гувернанткой в доме Дуниных-Борковских, затем вышла замуж за камер-юнкера Александра Дмитриевича Раевского (1850–1914), впоследствии тайного советника. Раевские жили в Петербурге, на Сергиевской улице, 60 (на 1909 г.), на лето уезжали в свое имение в Калужской губернии. В их семье росли сыновья Александр и Андрей и дочь Катя. С семьей Раевских Мария Григорьевна и Сергей Прокофьев были очень близки, имена «тети Кати» и ее детей постоянно встречаются на страницах его автобиографии в те годы, когда он учился в консерватории в Петербурге.
Самая младшая из теток композитора, Татьяна Григорьевна Жидкова, замужем не была, она жила в Петербурге по разным адресам (по данным справочника «Весь Петербург», на Сергиевской улице, 60, в 1902 г. и на Садовой улице, 90, в 1909 г.). Татьяна Жидкова умерла в 1912 г.
Сестры Жидковы росли уже свободными людьми. Григорий Никитич Жидков освободился от крепостной зависимости раньше братьев. В списке дворовых людей 1850 г. против его имени есть приписка: «отпущен на волю», в то время как Кирилл еще значился крепостным
[733]. Получив вольную, он поступил на службу по придворному ведомству. Этот факт известен из метрической записи о венчании в январе 1858 г. шереметевских людей — повара Алексея Брюхоненко и Домны Розановой, в которой Григорий Никитич Жидков назван поручителем по невесте и поименован «лакеем Большого Кремлевского дворца»
[734].
В опубликованной автобиографии С. С. Прокофьева есть неточности, вполне объяснимые временем, когда писалась и когда издавалась эта книга. Он говорил о материальных проблемах семьи. Сейчас мы знаем, что обучение в гимназии стоило немалых денег. Крепостные служители получали жалованье, но место «в штатном расписании» Григория Жидкова и размер этого жалованья неизвестны. Дед композитора служил не в Зимнем дворце в Санкт-Петербурге, а в Москве, этим можно объяснить переезды из одной столицы в другую, о которых вспоминал С. С. Прокофьев. Видимо, жалованье, получаемое на придворной службе по гофмаршальской части было достаточным, чтобы отдать девочек в гимназию. Конечно, слова о страшной бедности семьи надо оставить в стороне. Можно предположить, что знакомство с бароном Боде и его подчиненными тоже связано с московским периодом жизни семьи.
Композитор С. С. Прокофьев в опубликованном тексте автобиографии ни разу не упомянул Фонтанный дом — ни о его Капелле, которая пела в церкви, ни о музыкальных традициях дома Шереметевых. Вряд ли девочки Жидковы забыли об этом, вряд ли, когда молодой Прокофьев учился в консерватории и знакомился с городом, мать не показала ему церковь, где ее крестили, и дом, в котором прошли ее детские годы и который «напитал» ее музыкой.
Натаровы
Семейство служителей Натаровых интересно тем, что во втором поколении они дали России нескольких представителей интеллигенции. Изначально крепостные Натаровы принадлежали семье московских Шереметевых (нетитулованной ветви, из которой происходила Анна Сергеевна Шереметева, ставшая супругой графа Дмитрия Николаевича). Натаровы попали в Фонтанный дом именно в результате этого брака. Две крепостные девицы Варвары Петровны Шереметевой, матери Анны Сергеевны, и перешли к ней: Дарья Григорьева дочь Натарова, согласно исповедной ведомости домовой церкви за 1844 г., 18 лет, и ее сестра Матрена Григорьева, 19 лет, она значится в исповедной ведомости 1846 г.
С Фонтанным домом, с Шереметевыми был связан также Петр Афанасьевич Натаров (1800–1865), который служил камердинером ротмистра Кавалергардского полка Василия Сергеевича Шереметева, брата графини Анны Сергеевны. По всей вероятности будучи человеком предприимчивым и удачливым, сумел заработать достаточно денег и в 1847 г. выкупился на волю. Вольноотпущенный Петр Натаров записался с семейством сначала в царскосельское мещанство, а затем на 1852 г. в царскосельское купечество, по 3-й гильдии
[735]. Умер 16 августа 1865 г., 65 лет, от чахотки, его отпевали во Владимирской церкви и похоронили на Митрофаниевском кладбище
[736]. Его вдова Татьяна Ильинична в 1866 г. переписалась с сыновьями Николаем и Василием в гдовское 2-й гильдии купечество — гильдейская пошлина при записи в купечество там стоила меньше. Дата ее смерти неизвестна, но погребена она вместе с мужем.
Старший сын Петра Афанасьевича, Алексей Петрович Натаров (ок. 1830–1904), в 1855 г. вольнослушателем окончил курс в Медико-хирургической академии со званием лекаря
[737], поступил на государственную службу. Первым браком Алексей Натаров женился на баронессе Любови Сергеевне Истровой. Любовь Сергеевна — фактически племянница графа Дмитрия Николаевича Шереметева, который ее любил и всячески опекал. Брак оказался неудачным, она жила с мужем «в разъезде» частично в России, частично в Париже, получала от графа Дмитрия Николаевича пенсию
[738]. Они не сошлись не только характерами, но и интересами: она воспитывалась в Екатерининском институте, была очень музыкальна. Граф С. Д. Шереметев в своих мемуарах дал ее мужу Натарову резкую и, возможно, несправедливую оценку: «Врач Натаров, отбившийся от своих, оказался ничтожеством и неучем. Они скоро разошлись, у нее остался сын Дмитрий, крестник моего отца…»
[739] Алексей Петрович Натаров продолжал служить, в конце карьеры имел чин коллежского советника и в 1899 г., в возрасте 68 лет, женился вторым браком на санкт-петербургской мещанке Александре Алексеевне Прокофьевой. Поручителями при их венчании в Знаменской церкви, в приходе которой он жил, записаны санкт-петербургские мещане Петр Алексеевич Натаров и Александр Алексеевич Натаров
[740]. Может быть, это тоже его сыновья? Отставной коллежский советник А. П. Натаров умер в 1904 г.
В этой семье, кроме Петра, Николая и Василия, были еще дети. Так, в 1845 г., когда Петр Натаров еще служил у В. С. Шереметева, родилась дочь Афанасия, восприемниками девочки при крещении стали поручик Преображенского полка Борис Сергеевич Шереметев и Варвара Павловна Шереметева, супруга Василия Сергеевича
[741]. Этот факт еще раз подчеркивает близость семьи служителя к господам и следование традиции господам быть крестными родителями детей личных служителей.
