Изабель кивнула.
— Весьма тактично. Очень хорошо, что ты это сделала.
— Это самое меньшее, что я могла сделать для них.
— Я хочу сказать… и не подумай, что я много выпила, — заговорила Изабель, — Я по-настоящему восхищаюсь тобой, Гвен. Когда ты берешься за дело, ты берешься за него не шутя.
Глаза королевы повлажнели. Она посмотрела по сторонам.
— Это не из-за того, что я много выпила, — сказала она, — Так уж оно и есть. Я понимаю, я действительно понимаю, почему Артур так увлекся тобой.
Вот как… Настала очередь Изабель смахивать слезу.
— Знаешь, что бы ни ждало нас в будущем, я надеюсь, мы всегда останемся подругами, Гвен.
— Я тоже надеюсь. Может, даже когда-нибудь побратаемся на мизинцах.
Изабель едва не подавилась вином. Когда же ей наконец удалось проглотить его, она спросила:
— А как тебе нравится прическа Ланселота?
— Он выглядит потрясающе красивым!
Да, мысленно согласилась Изабель, если тебе нравятся такие вот мальчики-херувимчики. Но вкусы ее и королевы решительно разнились. Изабель считала, что король Артур, с его суровым, но невероятно интересным лицом и зрелым телом, куда как сексуальнее. Но тут же ей пришло в голову, что понятия о мужской привлекательности у них с Гиневрой происходят вообще из разных миров.
— Да, действительно, — кивнула она.
Дипломатия — лучший способ не пострадать. А то ведь можно добиться и того, что тебе выдерут волосы и расцарапают лицо.
— А как тебе Джеймс? — спросила она.
— Кто бы мог догадаться, что он таков! — воскликнула Гиневра.
— Мэри догадывалась. Она смотрела в его сердце, не обращая внимания на внешность. Но он оказался еще и красивым.
Королева хихикнула. А потом сказала:
— Даже Мордред сегодня выглядит симпатичным.
— Ну, ему нужно еще несколько лет, чтобы превратиться в настоящего мужчину, однако и сейчас видно, что от наследственности не уйдешь. Смотрю на него — и вижу Артура.
— Что ты с ним сделала, Изабель?
— О чем ты?
— Но что-то ведь случилось. До недавних пор Мордред, похоже, ставил целью своей жизни терзать отца. И вдруг они стоят рядом, смеются и обнимаются. А сегодня утром я видела, как они устроили учебный бой на мечах. И мне кажется, это ты приложила руку к перерождению Мордреда. Или, может быть, ты имеешь отношение к тому, что у него ушиблено колено.
— Может быть, — неопределенно ответила Изабель.
Они переглянулись и захихикали. Изабель протянула королеве кулак с выставленным мизинцем. Гиневра изумленно посмотрела на него, а потом повторила жест.
— Для меня это очень много значит, Изабель.
— Для меня тоже. — Изабель рассмеялась, — Это самая странная дружба на свете.
— Весьма возможно, — согласилась королева. — Но довольно забавная, тебе не кажется?
— Никто бы и не поверил.
— От этого еще смешнее.
Внезапно по залу разнесся громкий гул. Обе женщины подпрыгнули на месте. Это король Артур вскочил на стол и ударил глиняной кружкой по оловянному подносу.
— Прошу счастливую пару подойти сюда, — прогудел он.
У Изабель сердце чуть не разорвалось от восторга. Король был таким огромным, таким сильным и, видят боги, таким красивым! И он любил ее. Он желал ее. Он хотел обладать ею и защищать ее.
Может быть, со временем ей даже удастся внушить ему, что женщина может иметь такие же права, как и мужчина, но сейчас это было неважно; Артур поражал ее в самое сердце таким, каким он был. Он был настоящим королем, но не диктатором. Он обращался с ней как с равной. Он ценил всех, живущих в Камелоте, как собственную семью. И все здесь, насколько понимала Изабель, восхищались им и отвечали ему любовью. И — о чудо из чудес! — он любил ее. Она понятия не имела за что, но ей и не хотелось спрашивать.
Она едва дышала, глядя на него.
— Прошу и всех слуг присоединиться к нам, — говорил тем временем король Артур, — Они хорошо потрудились, чтобы этот вечер удался.
Все на мгновение умолкли, когда Мэри и Джеймс подошли к королевскому столу, а в холл набились слуги из всего замка.
Король окинул всех взглядом, чуть прищурившись.
— Так, они где-то здесь, но я пока их не вижу. Вы, Джеймс и Мэри, были слишком заняты перед свадьбой, чтобы это заметить, но я знаю: и королева, и графиня тоже здорово поработали ради сегодняшнего праздника, чтобы он запомнился надолго.
Раздались такие громкие приветственные крики, что у Изабель чуть не лопнули барабанные перепонки. Она схватила Гиневру за руку. Что за странный союз…
Тут Джеймс тоже запрыгнул на стол, и Изабель показалось, что все разом задержали дыхание, гадая, не рухнет ли он под весом воина. Но, честь и слава столяру, стол выдержал.
— Я тоже хочу сказать всем спасибо, — заявил Джеймс. — И особенно королеве и графине, они ведь так старались, чтобы моя новая жизнь с прекрасной Мэри началась радостно. Наш король думает, я этого не заметил, но я все видел. И мы с Мэри еще и не начали выражать нашу благодарность.
Большой, нет, гигантский Джеймс был вынужден отереть повлажневшие глаза.
— Мы навеки запомним это. Ну разве Камелот — не величайшее из всех королевств?
И опять все восторженно закричали, так, что дрогнули потолочные балки. Вообще-то Изабель не знала, есть ли в замке потолочные балки. Но они вроде бы везде имеются?
— И разве может быть более великий король, чем сэр Артур?
И снова — оглушительные восторженные крики.
У короля был такой вид, словно ему хотелось опрокинуть содержимое своей кружки на голову Джеймса.
— Джеймс, ты, конечно, близкий мне человек, — сказал он, — но боюсь, если ты сейчас же не спустишься со стола, мы с тобой окажемся лежащими в куче щепок.
— За короля Артура! — воскликнул Джеймс и не слишком грациозно соскочил на пол.
— За, нашего короля! — подхватили все гости.
— А теперь, — возвестил король, — еще кое-что для молодой пары! Внимание, премия!
— Что-что? — удивилась Гиневра.
Изабель опустила глаза. Король быстро запоминал все, что она говорила, а многие ее слова не соответствовали этому миру.
— Мэри и Джеймс, — продолжил король Артур, — Вот это — ключи от вашего домика. Желаю вам обоим очень, очень счастливой ночи.
— Ох, сэр, какой прекрасный подарок!
— Где королева? — спросил король, — Королева Гиневра, прошу, подойди и расскажи им остальное.
Гиневра сжала руку Изабель.
