— Мэри, прекрати меня так смешить!
Тут она на мгновение умолкла.
— Надеюсь, Джеймс не сделал тебе больно?
— О нет, он был так нежен… Король ему дал кое-какие наставления заранее…
— Джеймс тебе об этом рассказал?
Мэри покачала головой, а потом показала пальцем на свое ухо.
— Похоже, Джеймс нервничал еще больше, чем я, я имею в виду, прошлым вечером. И король старался его успокоить.
Ох, Артур… Разве можно еще сильнее любить мужчину?
— Вы были так прекрасны, когда обменивались клятвами. А ты и вовсе была божественна. Неудивительно, что Джеймс волновался.
— Ну, как бы то ни было… похоже, советы короля Артура помогли, и помогли хорошо. Должна признать, я немного поняла из того, что он говорил, но я довольна.
Мэри встала.
— Готово. Я сделала тридцать две косы. Этого достаточно?
— Более чем. Где ты взяла столько волос, Мэри?
— Я умею быть очень убедительной, когда нужно. А теперь — что мы будем с ними делать?
— Тут мне снова понадобится твое искусство, Мэри. И я очень надеюсь на твой дар убеждения, потому что уверена: мы столкнемся с таким сопротивлением, какого ты и не видывала.
Мэри собрала в охапку все фальшивые косы.
— Тогда за дело!
Глава двадцать пятая
Король Артур не мог поверить своим глазам. За его круглым столом собрались женщины, Изабель что-то нарисовала на куске пергамента, а потом стала показывать на них по очереди, как будто поясняла что-то по плану сражения.
— Что тут происходит? — спросил король.
Изабель подняла голову и посмотрела на него, а все женщины, кроме Гиневры, тут же вскочили на ноги.
— Ох, да сядьте вы! — сердито бросил король, — Изабель, в чем дело?
— Это совещание, — спокойно ответила она, выпрямляясь, — Мы разрабатываем стратегию. Разве не для этого предназначен круглый стол?
— Для… — Ох боги, незачем было попусту тратить время, споря с этой женщиной, — Разрабатываете стратегию? Сначала ты заставила Мэри привязать косы на головы мужчинам, а теперь втягиваешь в битву женщин? Что ты еще задумала, Изабель?
— Да что угодно, лишь бы победить тех, кто собирается захватить Камелот. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, сегодня это для всех нас главное.
— И тебе кажется, что можно втягивать в это женщин?
Изабель оглядела стол. За ним не было ни единого свободного места.
— Те, кому не хочется присоединяться к нам, поднимите-ка руки. Если вас привели против воли, скажите об этом. Никто вас не упрекнет, вы можете уйти прямо сейчас.
Ни одной руки не поднялось, даже Гиневра не дрогнула.
— Но я не позволю…
— У тебя нет выбора. Гиневра — а она, насколько я слыхала, королева Камелота, — издала указ о том, что мы можем помогать мужчинам спасти Камелот.
Вспышка гнева почти заглушила восхищение короля.
— Это война! Это мужское дело!
— Это сражение за Камелот, — возразила Изабель. — Это касается всех.
— Ты приехала из Дюмонта. Ты не живешь в Камелоте. У тебя нет права-
Женщины снова встали, одна за другой, на этот раз включая и королеву. По их воинственному виду король без труда понял, что поднялись они вовсе не из уважения к нему. По правде говоря, их преданность была перенесена на женщину из Дюмонта.
— Я дала ей это право, Артур, — заговорила Гиневра, хотя и слегка дрожащим голосом, — Мы объединились на свой, женский лад. У каждой из нас есть мужчина, который отправится сражаться. А мы делаем свою часть работы, согласен ты с этим или нет. Мы не собираемся вмешиваться в битву, мы только появимся там, где сможем. А теперь возвращайся к своим делам, а нам предоставь наши.
И тут, к немалому изумлению короля, женщины начали протягивать друг другу руки, хлопая ладонью по ладони и приговаривая что-то вроде: «На „отлично“!»
На короля обрушилось слишком многое. И самым ошеломительным для него было то, что впервые Гиневра воспротивилась его воле. Пока он, отдалившись, не обращал на нее внимания, она обзавелась характером. Но при этом, когда она заявила, что у каждой женщины есть мужчина, за которого она будет переживать, Артур отлично понял, что Гиневра думала не о нем, а о Ланселоте. Но ему было на это плевать. Для него было важно только то, что он сам был мужчиной, за которого готова была драться Изабель.
Его потрясло, что служанки проявили открытое неповиновение своему королю.
Но хуже всего, что Изабель не только решительно встала на защиту его земли, она еще и умудрилась создать женскую армию, готовую последовать за ней в бой.
Артур понял, что эта женщина его победила.
— Хорошо, — сказал он, — Делай, что считаешь нужным. Но, Изабель, если твой план подразумевает, что хотя бы одна женщина появится на поле боя…
— Не появится, — перебила Изабель, — Клянусь, мы будем делать только то, что хорошо получается именно у женщин. Мы сообразительнее и пронырливее, чем мужчины. Ни одна женщина не пострадает в битвах. Клянусь! А если мы добьемся успеха, то и мужчины не пострадают. Разве не такова твоя цель?
— Такова, согласен. Но… Изабель? Графиня Изабель? Можно тебя на пару слов?
— Подозреваю, что услышу больше, чем пару. И в основном это будут ругательства.
Женщины за столом рассмеялись.
— Ты права. Но переговорить нам необходимо. Прошу, идем.
— Мне пойти с тобой, графиня? — вскочила Мэри.
Вот это да! Его люди были готовы наброситься на него, если он попытается угрожать графине словом или жестом. Его собственные люди! Да, его власть в этом замке пошатнулась.
— Не нужно, Мэри, — ответила Изабель, — Даже Эскалибур на его боку меня не пугает. Впрочем, если моя голова все-таки скатится с плеч, не в силах удержаться на них, то считайте, что я, как ни грустно, излишне доверилась вашему королю.
— Очень смешно, — бормотал Артур, волоча Изабель в свой кабинет.
— А Мордред и его люди уже вернулись?
— Вернулись.
— Им удалось выполнить задуманное?
— Он полагает, что да. Хотя они с трудом вытерпели эти косы. И платья тоже мужчин не порадовали.
— Это средство защиты. Если бы враги их заметили…
— Да, согласен, они бы подумали, что имеют дело с беззащитными женщинами, этого мне объяснять не надо. Но ты хоть понимаешь, как коварно поступила?
— О чем это ты?
— Ты используешь против мужчин их веру в женскую слабость.
— Ну да, если мужчины настолько тупы, можно использовать что угодно.
