И вечером, мне наконец-то улыбнулась удача. Папа приехал с новеньким смартфоном эппл, последней модели. В него уже была вставлена моя восстановленная сим карта. Я с удовольствием закрылась в небольшой спальне наверху, и села на подоконник, предвкушая, как сейчас залезу в интернет, выложу пару фоток в инстаграм. Но я совершенно забыла о том, что для этого надо включить телефон…
Мобильный ожил, завибрировал. И на экране загорелся незнакомый номер.
— Наверное, еще не определился номер, не успел корректно включиться. — Сказала самой себе я, и нажала на кнопку «принять вызов».
— Нелли? — Услышала я слишком знакомый, такой до боли любимый голос, и задохнулась от моментально нахлынувших слез. Я не нашлась, что ответить. Тупо молчала, слушая пустоту. Влад тоже умолк. А потом упрямо заговорил:
— Я понимаю, ты не хочешь меня видеть и слышать. И скорее всего, взяла трубку по ошибке, так что второго шанса мне связаться с тобой не светит. Поэтому я хочу тебе сказать…
— Нет. — Прошептала я больше для себя, чем для него, еле слышно. И дрогнувшей рукой нажала на кнопку отбоя. — Хватит с меня слез…
Но я оказалась слабой. Я так и не нашла в себе сил выключить телефон. Только методично пересохранила данные номеров с одной сим карты, на сам телефон. Но даже после этого не смогла выключить телефон. Так и сидела на подоконнике, не сводя глаз с постоянно вибрирующего мобильного. Влад позвонил мне в ту ночь, наверное, несколько сотен раз… но больше я не взяла трубку. Слишком сильную боль он мне причинил.
«Номер его в блок, в инстаграме в бан… он совсем не тот, кто был небом дан», — играла на повторе одна и та же песня в моем плейре. А я встречала рассвет, все так же, в неудобной позе, сидя на подоконнике, поджав под себя ноги. И держала в руках уже в общем-то бесполезный телефон, который, наконец, перестал звонить. Но выпустить смартфон из ладоней я не могла, надеясь на какое-то чудо. А за окнами, над верхушками сосен, разгорался рассвет…
Глава 54
Шанс появился буквально на следующий день. Ахмед позвонил ему с ликующими криками обезьяны-бабуина, и сообщил, что номер, который благополучно сперли у Нелли еще в Турции вместе с телефоном, и который Ахмед отправил в розыск, снова засветился в сети.
— И по своим каналам я смог пробить информацию, она восстановила этот номер! И снова «на связи».
— Отлично! — Обрадовался Влад, но получив данный номер, приуныл. Было страшно звонить, после того, что он натворил. Поэтому он тянул резину до самого позднего вечера, а потом, внезапно задрожавшими руками, набрал номер, который за весь день выучил наизусть.
Нелли ответила сразу. Будто ждала его звонка. Она взяла трубку после первого же гудка и Влад на минуту потерял дар речи, услышав ее мелодичное: «алло». Но обрел, и начал свой монолог, в котором просил прощения…
Не помогло. Это только в слезливых мелодрамах девушки тают и говорят: «прощаю-люблю-не-могу». В реальности все гораздо печальнее. Нелли слушала, трубку не бросала, но… больше ничего не говорила. Ни единого слова. И, когда Влад совсем выдохся и умолк, на том конце провода послышался тихий всхлип. Будто Нелли плакала. А дальше — только короткие гудки…
Влад так и не уснул той ночью, постоянно прокручивая в памяти этот злополучный разговор. Придумывая вариации, которые больше не скажет. Смысла нет, надо искать встречи. Только поговорив с глазу на глаз, у него может появиться шанс все исправить!
***
Рано утром меня разбудил очередной телефонный звонок. Только уже не от Влада. Сначала я не хотела брать трубку, долго сопротивлялась противному рингтону. Но потом не глядя нажала на кнопку. И услышала незнакомый голос:
— Красовская Нелли?
— Да.
— Мы хотели сообщить вам о том, что ваш проект лишен финансирования.
— Что?! — Я подскочила на кровати, мигом растеряв все остатки сна.
— Мы возместим убытки, средства потраченные на аренду павильона вам возместят в течение пяти рабочих дней…
— Но по какой причине?! — Я понимала, что где-то крылся подвох. Я выбивала этот фильм — психологический триллер на тему домашнего насилия, больше полугода. Никто не желал встревать. Тема была слишком социально острая, многие блогеры освещали ее с разных сторон. А я хотела показать обе стороны одной медали. И жертву и тирана. И связующую нить между ними — темы любви, психологической зависимости. Не хотела делить на черное и белое. Мы воевали со сценаристом — наивной, романтической девушкой, которая написала потрясающую книгу с хорошим концом, и держалась за него. Но я проработала слишком много материала, чтобы согласиться на «розовые сопли». Потому что у меня перед глазами стояла одна немолодая, уставшая женщина, основатель крупного центра психологической поддержки жертвам насилия. Она больше тридцати лет работала как психотерапевт, и ее опыт был колоссальный. Этот центр позиционировал себя как один из немногих, который «помогает излечиться обоим людям в паре и снова стать гармоничной семьей». Я помню, как после долгих переговоров по поводу съёмки, мы прощались с той женщиной в коридоре. И я спросила у нее, из чистого любопытства:
— А почему вы создали этот центр и вкладываете в него и по сей день столько сил и времени? — Женщина грустно улыбнулась, привалившись к стене.
— А ты не догадываешься? Я сама больше десяти лет была такой жертвой. Я работала психологом, вытаскивала людей из депрессии, и сама каждый день после работы возвращалась домой в персональный ад. Я родила от него ребёнка, и воспитывала его в напряженной атмосфере, потому что не могла уйти.
— Но почему? — Шокировано выдохнула тогда я, вся на нервах, горящая пламенным негодованием, наслушавшись за тот день различных историй от других несчастных. Психолог на минуту закрыла глаза.
— Мы зовем это термином «эмоциональная созависимость». Не просто зависимость, нет, все гораздо сложнее. Это когда оба человека нуждаются друг в друге.
— Но… — Я до сих пор не могла осознать масштаба проблемы, пока моя собеседница не покачала головой.
— Если быть честной, я просто любила его. И люблю до сих пор.
— Значит, ваши программы работают! И вы помогаете избавиться от конфликтов… — Радостно заговорила я, почему-то вспоминая тот самый сценарий Наташи, с хорошим концом.
— Нет. — Резко оборвала меня психолог и изменилась в лице. — Наши программы действительно работают, но исцеляется лишь небольшой процент пар.
— А вы? — Я затаила дыхание. На ее губах снова заиграла печальная улыбка.
— А мы не вошли в этот процент. Как и девяносто других процентов пар. Мы развелись. — Я охнула. Как приговор прозвучали ее последние слова. «Я люблю его» и «мы развелись».
— Поэтому, девочка моя, я хочу просто сказать тебе. Если ты вдруг попадешь в ловушку любых эмоционально сложных отношений, беги не раздумывая. Беги, пока не станет поздно. Беги, пока не влюбилась настолько, что будешь каждый день обманывать сама себя: «сегодня все изменится к лучшему». Не изменится.
