– Сэр, и снова должен заверить вас, что к внезапному появлению у вас в кабинете этих двух шлюх, – он указал на пару страшно обрюзгших женщин в конце строя, – я не имею никакого отношения.
– Ваша скромность впечатляет. Однако, как видите, перед нами стоят летерийские рекруты. В основном должники, а также, как вы верно заметили, пара бывших представительниц самой благородной и человеколюбивой профессии. И как должен знать каждый малазанский солдат, – тон капитана стал жестче, – жизнь до службы перестает иметь значение, как только он принес присягу и получил снаряжение. Нет никаких преград для повышения, кроме личных способностей…
– А иногда даже их отсутствия, сэр.
– Самокритичность похвальна, но даже это не повод меня перебивать, мастер-сержант. Итак, поручаю этих почтенных рекрутов вам. Выдайте им снаряжение и выведите в поле, чтобы привести в боеспособное состояние. Армия выдвигается через два дня.
– Два дня на боевую подготовку, сэр?
– Рекруты, как и я, полагаются на ваш опыт и профессионализм, мастер-сержант. – От самодовольного вида Добряка аж тошнило. – Первым делом предлагаю вам протрезвить их. Можете приступать, мастер-сержант.
Порес отдал честь.
– Благодарю, сэр.
Капитан Добряк направился к себе в штаб.
– Война так война, – прошипел Порес, глядя ему вслед.
Лицо ближайшего рекрута – тщедушного мужичка лет сорока с огромными заляпанными усами – вдруг прояснилось.
– Жду не дождусь, сэр!
Порес резко развернулся к нему.
– Я тебе не «сэр», жук навозный! Я мастер-сержант!
– Простите, мастер-сержант!
– И ты, надеюсь, не думаешь, что мое назначение не служит однозначным доказательством веры капитана Добряка в меня?
– Никак нет, мастер-сержант!
Порес дошел но конца строя и грозно уставился на шлюх.
– Нижние боги, а вы-то две что здесь забыли?
Блондинка, чье лицо лоснилось, как у всякого толстяка, которого заставили стоять, громко рыгнула и сказала:
– Посмотрите на нас, мастер-сержант!
– Смотрю.
– Мы так долго пытались скинуть жир, да все без толку. А в армии не будет другого выхода, ведь так?
– Да вы пьяные обе.
– Бросим, – сказала черноволосая.
– А блудить?
– Ну мастер-сержант, хоть одну радость оставьте!
– Да вы уже стоя задыхаетесь. Если заставить вас бежать в полной выкладке, вы умрете.
– Ничего страшного, мастер-сержант. Как будет удобнее!
– Назовите мне имя солдата, который заплатил вам и сказал явиться к капитану.
Шлюхи лукаво переглянулись, потом блондинка сказала:
– Не представлялись.
– Мужчина или женщина?
– Тоже не сказали, мастер-сержант.
– Темно было тогда, – добавила темноволосая. – Ну и, в общем, Большой Добряк сказал…
– Прости, что?
– Ой… Я хотела сказать, капитан Добряк, он же ведь теперь в мундире, ну то есть…
– А мундир хорош, – поддакнула блондинка.
– Он сказал, что вы – самый лучший и самый усердный, самый крепкий и, того, здоровый солдат во всей Малахольной армии…
– В Малазанской армии.
– Точно. Простите, мастер-сержант, все эти иностранные названия сбивают с толку.
– Да и без бутыли рома, надо полагать, не обошлось.
Темноволосая кивнула.
– Да, бутыли были.
При упоминании «бутылей» взгляд Пореса сам собой опустился пониже. Закашлявшись, он повернулся к остальным рекрутам.
– Бежите от долгов, значит, – сказал он. – Какую армию мира ни возьми, везде так. Должники, преступники, отбросы общества, извращенцы, патриоты, безумцы – и это я только что озвучил собственное заявление. Зато поглядите: дослужился до лейтенанта, а теперь назначен мастер-сержантом. Так что, дорогие рекруты, – Порес нацепил широкую улыбку, и весь строй ответил ему тем же, – никто лучше меня не знает, откуда вы взялись и чем кончите – скорее всего, лазаретом или гауптвахтой. И поверьте, с этим у меня не заржавеет!
– Ура, мастер-сержант! – заорал усатый остолоп.
Порес подошел к нему вплотную, и радости у того поубавилось.
– В Малазанской армии от старых имен избавляются. Ничего хорошего с ними все равно не связано. Ты теперь будешь Балбес. Назначаю тебя старшим в первом взводе.
– Да, мастер-сержант! Спасибо, мастер-сержант!
– Итак, – заложив руки за спину, Порес стал прохаживаться туда-сюда перед строем, – за два дня сделать солдат из таких уховерток, как вы, – задача невыполнимая даже для меня. Придется мне отправить вас в настоящий взвод – у меня на примете есть как раз подходящий. – Остановившись, он повернулся к рекрутам лицом. – Но для начала мы все отправляемся в сортир, где каждый из вас – по команде, как подобает солдатам, – сунет два пальца в рот и сблюет в корыто. А затем мы пойдем к квартирмейстеру за формой и тренировочным снаряжением. Сержант Балбес, выстраивай подчиненных в колонну и шагом марш за мной!
– Есть, мастер-сержант! Идем на войну!
Остальные заулюлюкали.
В кострах уже мерцали угольки, а над котелками вился дымок, когда мастер-сержант Порес привел свою хилую, запыхавшуюся ораву в расположение Третьей роты.
– Сержанты Третьей роты! – гаркнул он. – Живо ко мне!
Уголек, Аккурат и Бадан Грук нехотя выстроились перед Поресом. Несколько десятков подсвеченных кострами глаз смотрели на них.
– Я мастер-сержант Порес, а это…
– А мы думали, что вы капитан Добряк, – сказала Уголек.
– Нет, то был мой брат-близнец, который, увы, утонул вчера в ведре с собственной блевотой. У меня есть еще целое корыто – специально для вас, сержант, если будете перебивать.
Бадан Грук хмыкнул.
– А я думал, что это был лейтенант Порес…
– А то был мой другой брат-близнец. Его отослали из Охотников за костями, и теперь он служит телохранителем и наложником у царицы Фравалавы из Худоморской империи. Все, довольно болтовни. У меня за спиной стоят наши новые рекруты. Через два дня они должны быть готовы выдвинуться…
– Выдвинуться куда, мастер-сержант?
Порес вздохнул.
– Вслед за остальным войском, сержант Уголек. А точнее, вместе с вашими тремя взводами, так что теперь за них отвечаете вы. – Обернувшись, он махнул рукой. Двое рекрутов сделали шаг вперед. – Временные сержанты Балбес и Соплежуй. – Он махнул снова, и вышли еще двое. – Временные капралы Бутыли и Сальцо. Пусть капрал Целуй возьмет их под личную опеку. Обратите внимание, им выдали палатки, но увы, никто из рекрутов не умеет их ставить. Научите. Вопросы есть? Вопросов нет. Вольно, разойтись.
