И в это же мгновение ударила молния. Резкие, ослепительные росчерки разрезали тьму, прожигая насквозь копейщиков Саганта и случайно не задетых камнями пехотинцев. Повсюду что-то вспыхивало и горело: мужчины, женщины, лошади. Молния скакала от одной железной поверхности к другой, рисуя безумную паутину. Тела взрывались от вскипевшей внутри жидкости, волосы мгновенно обращались в пепел…
Кто-то вопил ей прямо на ухо. Интхалас повернулась и махнула рукой: уходим! Прочь от грозы, прочь от бойни, прочь от…
Ослепительная вспышка. Мгновенная боль и…
Словно божественный меч прошелся по гряде холмов, нависших над долиной. Некая неумолимая сила снесла верхушки холмов и сбросила их прямо на лагерь Змееловов, погребая их под землей и камнями. По всей долине. Среди раздробленных валунов проглядывали рваные полотнища и шкуры, обрывки одежды, крученные из веревок и перьев обереги, сломанные перекладины юрт. Были еще и куски тел, от которых остались только обглоданные и выбеленные солнцем кости. Но куда страшнее, по мнению Тлена, были черные волосы, выдранные воронами из скальпов, а теперь разбросанные ветром по всему склону.
Риггис оттолкнул плечом онемевшего Бакала и кисло уставился на кошмарную картину. Потом пожал огромными плечами и сплюнул.
– И это наш враг, Военный вождь? Тьфу! Обычное землетрясение. Нам что теперь, воевать с камнями и землей? Резать холмы? Пускать кровь рекам? Ты за этим нас сюда привел? Зачем? Чтобы мы упали на колени и стали молить тебя забрать нас с этой злой земли? – Он вытащил из ножен тальвар. – Все, мое терпение кончилось. Сразись со мной, Онос Т’лэнн! Я вызываю тебя на поединок за право быть вождем Белолицых!
Тлен вздохнул.
– Риггис, разуй глаза. Что это за землетрясение, если оно не оставляет разломов? Сдвигает верхушки холмов, но не трогает их подножий? Проводит три, а то и больше, борозд по равнине – и все в направлении долины, к самому сердцу лагеря Змееловов? – Он указал рукой на лощину. – Видишь эту дорогу из костей? Какое землетрясение способно так разорвать сотни убегающих баргастов?
– Это не землетрясение, а акриннайские всадники, которые добивали выживших. Я бросил тебе вызов, трус! Отвечай!
Тлен посмотрел на великана. Воину еще не было тридцати, но пояс на нем был увешан трофеями. Имасс повернулся к остальным и громко спросил:
– Кто-нибудь из вас хочет оспорить желание Риггиса стать Военным вождем Белолицых?
– Он еще не Военный вождь, – процедил Бакал.
Тлен кивнул.
– Пока нет. Но если я убью Риггиса, здесь и сейчас, ты, Бакал, возьмешься за оружие и бросишь мне вызов? – Он окинул взглядом других сэнанов. – Кто еще последует его примеру? Будем продолжать проливать кровь баргастов, стоя на костях Змееловов? Так вы чтите своих погибших собратьев?
– Они не станут тебя слушать, пока ты не ответишь на мой вызов, – произнес Риггис.
Глаза у него налились кровью.
– Значит, мне надо тебе ответить, и тогда они меня послушают?
Сэнанский воин презрительно рассмеялся.
– Я еще не могу говорить за них…
– Только что сказал.
– Довольно пустых слов, Онос Т’лэнн!
Риггис встал в боевую стойку и поудобнее перехватил тяжелый меч. В заплетенной косичками бороде сверкнул оскал.
Тлен не шелохнулся, даже рук не поднимал.
– Стань ты Военным вождем, Риггис, убивал бы ты лучших воинов, лишь бы заставить остальных подчиниться?
– Да! Я убью любого, кто осмелится мне перечить!
– Значит, ты будешь править лишь из жажды власти, а не ради служения своему народу.
– Мои лучшие воины не станут выступать против меня!
– Станут, Риггис, станут, достаточно вам в чем-то не сойтись. Эта мысль будет вечно зудеть у тебя в голове, изводить тебя. Перед каждым решением ты будешь взвешивать возможные риски и очень скоро окружишь себя приближенными – теми, чью верность купил за подачки, – а сам будешь сидеть, как паук, в центре паутины, вздрагивая каждый раз, когда дергается нить. Сможешь ли ты доверять соратникам, зная, что купил их? Как скоро ты начнешь прогибаться под каждую их прихоть?.. И вот власть, которой ты так жаждал, становится тюрьмой. Ты стремишься угодить всем, но не угождаешь никому. Смотришь в лицо близким и гадаешь, можешь ли ты им доверять или же перед тобой лживые маски. И неизвестно, что они говорят о тебе за спиной…
– Хватит! – проревел Риггис и бросился на Тлена.
Кремневый меч блеснул в руках у Тлена словно по волшебству.
Риггиса откинуло в сторону, он припал на колено. Обломки тальвара лежали в четырех шагах от воина; ладонь по-прежнему обхватывала рукоять. Риггис удивленно уставился себе на грудь, будто ища чего-то, а из отсеченного запястья капала кровь, все медленнее и медленнее. Уцелевшей рукой воин нащупал длинный разрез в кожаном нагруднике, из которого вдруг засочилась кровь. Разрез был прямо над сердцем.
Риггис озадаченно посмотрел на Тлена, осел на землю, завалился набок и застыл.
– А ты, Бакал? – обратился имасс к сэнану. – Ты хочешь стать Военным вождем? Если так, то я уступаю тебе свое место. Тебе, – он окинул взглядом остальных, – или любому желающему. Считайте меня трусом, все равно. Я не желаю иметь дело с тем, что грядет. Мое последнее напутствие в качестве Военного вождя таково: собирайте все племена, весь клан Белолицых и идите в Летерийскую империю просить убежища. В эти места вернулся смертоносный древний враг. В этой войне вам не победить. Уйдете отсюда – спасете свой народ. Останетесь – и Белолицым конец.
Тлен вытер острие меча о дерн и убрал оружие в ножны под левой рукой.
– Только что погиб достойный воин. Сэнаны понесли тяжелую утрату. По моей вине. Теперь ваша очередь бороться за власть, но на моей совести ничьей крови больше не будет.
– Я не имею к тебе претензий, Онос Т’лэнн, – произнес Бакал, облизнув пересохшие губы.
Тлен зажмурился.
Остальные воины молчали. Повисла тишина.
Будь ты проклят, Бакал. Я так надеялся… уйти.
– Вождь, – снова заговорил Бакал, – предлагаю осмотреть мертвых внизу долины чтобы понять, каким оружием их убили.
– Я поведу баргастов прочь с этих равнин, – сказал Тлен.
– Племена перестанут подчиняться.
– Они уже перестали.
– С тобой останутся только сэнаны.
– Правда?
Бакал пожал плечами.
– Тебе нет смысла убывать тысячу воинов. И нам нет смысла сражаться с тобой. Я никогда не видел, чтобы клинок так пел от скорости. Мы недовольны, но мы пойдем за тобой.
– Даже если я не раздаю подачек и ничем не покупаю вашу верность?
– Что ж, Онос Т’лэнн, по крайней мере, в этом ты… честен. И все же ты можешь кое-что нам дать. Расскажи, что ты знаешь о нашем противнике, который убивает камнями и грязью. Мы не настолько глупы, чтобы вслепую кидаться на того, кого невозможно одолеть…
