– Но тогда у противника…
– Разумеется, сначала договориться с ним: вы все согласитесь перебить уродов! – Он отшатнулся и воздел руки. – Вы не бьетесь на войне! Вы не бьетесь в сражениях! Вы просто строем заполняете новые кладбища! – Он повернулся к ним. – Вы все идиоты?
На балконе, нависающем над плацем, Брис Беддикт поморщился. Стоящая рядом, в тени, королева Джанат фыркнула и сказала:
– А он дело говорит.
– Да, в настоящее время, – ответил Брис, – Но это неважно. У нас вообще осталось не так много действующих магов, да и те попрятались… похоже, происходит тихий переворот; подозреваю, когда пыль осядет, вся магия окажется преобразованной. – Он помедлил. – В любом случае не это меня тревожит – когда я слушаю этого солдата. Так нужно, по их мнению, брать дело в свои руки.
– Призыв к мятежу, – кивнула Джанат. – Но можно взглянуть и иначе. Их образ мышления позволяет держать командиров в узде: выполнять приказ – это одно, но если приказы самоубийственны или просто глупы…
– Одна мысль, что мой солдат будет задумываться на каждом шагу, не внушает уверенности. Я уже начинаю жалеть, что нанял этих малазанцев реорганизовывать летерийскую армию. Может, их методы хороши для них, но это вовсе не значит, что они пригодятся у нас.
– Возможно, вы правы, Брис. Есть что-то странное в малазанцах. Меня они восхищают. Представьте: целая цивилизация, где не терпят дураков.
– Насколько я слышал, – возразил Брис, – это не защищает их от предательств: их собственная императрица готова была пожертвовать ими всеми.
– Но они не подставили голову под топор, правда?
– Да, понимаю, о чем вы.
– Между правителем и подданными существует взаимное доверие. Нарушь его – с любой стороны – и все взаимные договоренности аннулируются.
– Гражданская война.
– Если только одна из обиженных сторон не решит просто удалиться. И не будет заинтересована в наказании или мести.
Брис задумался, глядя, как во дворе два Охотника за костями безжалостно издеваются над его летерийскими солдатами.
– Впрочем, они, возможно, могут нас чему-то научить.
Спрут подошел поближе к Битуму и прошипел:
– Нижние боги, капрал, они хуже баранов!
– Их слишком часто пороли, вот в чем беда.
– Так что нам с ними делать?
Битум пожал плечами.
– Могу предложить одно: снова выпороть.
Глазки Спрута уперлись в капрала.
– Как-то это неправильно.
Битум поморщился и отвернулся.
– Знаю. Но больше ничего не могу придумать. Если что придумаешь, валяй, сапер.
– Отправлю их маршировать – а у нас будет еще время подумать.
– Должно быть, у них какая-то мудрая стратегия, – заключил Брис и повернулся к королеве. – Нам, пожалуй, пора идти к Теголу; он говорил что-то насчет встречи перед тем, как встречаться с адъюнкт.
– Вообще-то это сказал Бугг. Тегол предложил встретиться, чтобы обсудить идею Бугга о предварительной встрече… ох, только послушайте! Этот человек и меня, похоже, заразил! Да, давайте торжественно отправимся к моему мужу – вашему брату – и хотя бы выясним все, что следует выяснить, прежде чем малазанцы обрушатся на нас. Ну что они подумают? Наш король ходит в одеяле!
Лостара Йил потянулась к ножу на бедре – и снова отдернула руку. Настойчивый шепот в голове повторял, что клинок нужно почистить, но она чистила и точила его меньше колокола назад, и даже ножны были новыми. Нет в этом логики. Нет в этом смысла. Да, она знала причины своей одержимости. Дурацкие, жалкие причины; но она проткнула ножом сердце тому, кого любила, и это оставило несмываемое пятно у нее на душе. Нож стал символом – надо быть дурой, чтобы этого не понять.
И все же рука чесалась и отчаянно тянулась к ножу.
Лостара пыталась отвлечь себя, наблюдая, как Кулак Блистиг у дальней стены меряет шагами невидимую миру клетку – и все же Лостара знала ее размеры. Шесть шагов в длину, примерно два – в ширину, высота такая, что Блистигу пришлось сгорбиться, пол гладкий, как отполированный. Лостара понимала такое изобретение: прутья прочные, замок надежный, а ключ выброшен в море.
Кулак Кенеб тоже наблюдал за Блистигом, при этом старательно держа свои мысли при себе. Только он сидел за столом, внешне расслабленный, хотя Лостара понимала, что он, видимо, так же побит и помят, как и она, – проклятое прочтение Скрипача всех оставило в жутком состоянии. Получить по полной, до потери сознания – не самое приятное.
Все трое обернулись, когда в комнату вошел Быстрый Бен. У Высшего мага был виноватый вид – впрочем, как обычно. При всей его браваде обвинения липли к нему, как мошкара к паутине. Разумеется, он таил секреты. Разумеется, играл в невидимые игры. Это был Быстрый Бен, последний выживший маг «Мостожогов». Он считал, что перехитрить богов – забавно. Но даже он получил горячих на прочтении Скрипача, и это должно было унизить его.
Лостар прищурилась, когда Быстрый Бен прошел к столу, отодвинул стул рядом с Кенебом и, сев, начал барабанить пальцами по полированному столу.
Нет, на унижение не похоже.
– И где она? – спросил Быстрый Бен. – Мы встречаемся с королем через колокол – нужно решить, что нам делать.
Блистиг, продолжая шагать, на слова мага фыркнул и сказал:
– Она уже решила. Так что все это простая вежливость.
– И с каких это пор адъюнкт волнуется из-за приличий? – возразил Быстрый Бен. – Нет, нужно обсудить стратегию. Все изменилось…
Кенеб выпрямился.
– Что именно, Высший маг? И когда – после прочтения? А можно конкретнее?
Маг улыбнулся.
– Можно, только вряд ли она захочет.
– Тогда всем нам лучше оставить вас с этим, – сказал Блистиг, скривившись. – Если только вашей гордыне не понадобятся зрители – а мы же не хотим, чтобы и другие пострадали, да?
– Найдется конура, Блистиг? Мог бы пойти вздремнуть.
Лостара упорно смотрела в сторону, развлекаясь. Ее их проблемы не волновали. На самом деле ей было все равно, что станет с этой бессмысленной армией. Может, адъюнкт просто их распустит, дав всем расчет. Летерас – вполне неплохой город, хотя и сыроват, на ее вкус; есть наверняка места посуше – в стороне от этой вялой реки.
Конечно, это маловероятный исход. Да просто невозможный. Возможно, у Тавор Паран нет присущей благородным тяги к материальным приобретениям. Охотники за костями – исключение. Это ее армия. И Тавор не хочет ставить ее на полку, как призовую безделушку. Она хочет использовать армию. Возможно, даже израсходовать.
И тут пришли остальные. Блистиг и Кенеб, Быстрый Бен и Синн. Рутан Гудд – он обычно и не ходил на совещания, – и Арбин, и сама Лостара. Добавьте восемь с половиной тысяч солдат под началом Тавор да «Выжженные слёзы» и изморцев – все это, полагала Лостара, более чем удовлетворяло благородную страсть адъюнкт к стяжательству.
