— Взаимно, — коротко кивнул этот самый Григорий, продолжая смотреть…
Что именно он надеялся увидеть или хотел разглядеть, она не понимала. Может, просто не понравилась, или недостойным друга показалось то, что Тала была одета в теплый костюм и кроссовки, а не в элегантном платье и на шпильках дефилировала? Может, еще какой-то нюанс, о котором она понятия не имела.
Форму одежды для нее, кстати, сам Денис оговорил, заметив, что не желает, чтобы Талу вновь протянуло или чтоб она замерзла. И так за осень пять раз на больничный уходила…
Последняя фраза ее испугала. Потому что Тала ему об этом не рассказывала. Впрочем, с привычкой Шустова все держать под своим контролем и ресурсами, наверное, любую информацию получить проще простого.
Поначалу Тала сильно напряглась, ожидая намека на то, что ему рядом не нужна девушка с такими проблемами. Но Денис ничего подобного не заявлял, наоборот, делал упор на ее склонность к частым затяжным простудам, чтоб еще больше опекать и бдеть… А Тала с таким диагнозом справки на работу носила. Из-за чего, в результате, и вошла в конфликт с директором школы. Та требовала объяснений непонятным проблемам со здоровьем, вероятно, решив, что ее за нос водят, а Тала…
Не хотела, не могла она никому о раке сказать! Сил не было! И жалость видеть не хотела, сочувствие слышать… Не перенесла бы просто, сломалась бы, потеряв мотивацию бороться за себя!
Вот и не призналась. И когда вопрос ребром поставили… предпочла уволиться. Гарантировать свою работоспособность в ближайшие месяцы все равно не могла. А будущее… Она не загадывала дальше полугода. Не та ситуация.
Ну и нельзя сказать, что особо много близких друзей на работе заимела. Хотя вести класс нравилось очень, оживала, когда в кабинет заходила, вглядывалась в горящие любопытные глазенки детей!.. Этого ей очень не хватало. Но, ладно, чего уж теперь.
В общем, Тала так поняла, что в школе Денис уже как-то информацию узнал. Вот же ж! Ну кто ему право давал копаться в ее жизни настолько?! Еще и у Талы за спиной, будто бы это в порядке вещей! Но и как ему такой упрек высказать и не подтолкнуть к поиску иной информации — не представляла. Потому промолчала.
Ну и да, одевалась тепло, чтоб «не простыть», да и потом, пусть опыта нет, однако, казалось, что в самолете так точно должно быть удобней. Потому сейчас только больше спину выпрямила под этим непонятным изучающим взглядом его друга.
Хотя, кстати, вот именно под этим взглядом, вспомнилось то, что все эти дни было за гранью понимания Талы: имелся момент, в котором Денис ее мнение учитывал без споров. Базовое удобство. Как с одеждой, или, например, в прошлую пятницу, когда приехал вечером, чтобы ее в ресторан отвести, а Тала спит. Вот взяла и отключилась после душа. Вроде на пять минут собиралась прилечь, платье приготовила, что они со Светой успели выбрать, туфли поставила у дивана в гостиной, вся в тех же украшениях…
А в итоге, два часа проспала, ее Денис и разбудил, погладив по щеке. Вскинулась в постели, сонная, растрепанная, ничего не соображающая… Волосы взъерошенные, хоть и правда, беги да покупай тот стайлер, который по рекламе должен был ей помочь за считанные минуты себя в порядок привести, чтоб на любой выход, в любой ресторан… Наверное, нужная штука, когда ты с Шустовым. Только Денис, вместо того, чтобы упрекнуть или поторопить, сам снял пиджак и сел на кровати около нее.
— Дома поедим, если устала, сюда доставят, — без претензий вообще пожал плечами, когда Тала начала сонно извиняться и обещать, что сейчас себя в порядок приведет. — Ты мне и так нравишься. Шикарно выглядишь, чудо, — усмехнулся и поцеловал ее жарко, притянув за плечи.
А ведь она все в той же футболке была, что утром у него одолжила. Новая шелковая ночная сорочка так и осталась в неразобранных пакетах после шоппинга… Ее это до глубины души тронуло тогда, слова растеряла, сама потянулась и крепко обняла, до восторга благодарная за это понимание! Протянулось что-то зыбкое тонкой нитью от нее к нему, трепетное, звонкое…
Вот и вчера, когда Тала уточнила, что собирать, он только сказал, чтоб на себя ориентировалась и не смела замерзнуть. Ну, она и выполнила эти пожелания.
Так что, отчего его друг так на нее уставился — не ее беда и забота.
Денис, казалось, с таким же интересом за всем следил. И даже, похоже, доволен чем-то остался. На несколько мгновений повисло молчание, которое перебил официант, принесший их кофе.
— Садись, — передав ей чашку, Шустов подвел Талу к дивану. — Нам с Гришей еще надо момент обсудить, — добавил Денис.
И, забрав свой кофе, отошел вместе с другом.
Тала и не пыталась возражать или участвовать в их обсуждении, ярко помня ситуацию с документами и требованием Дениса никаким боком не касаться его дел. Да и не тянуло ее даже краем глаза в такое заглядывать. Своих проблем с головой!
Так что осталась сидеть под «опекой» Максима, медленно потягивая кофе и… ощущая себя почему-то собачонкой, которую, спасибо, что не сдали в багаж.
И это все вместе с каждым мгновением только больше напрягало.
Вся ситуация с ее непонятным положением и отношением Шустова. С его абсолютным игнорированием ее мнения и даже не предусматриваемым выбором. При том, что Тала ничего не могла противопоставить человеку таких ресурсов и положения.
Вот зачем она Денису в Стамбуле, если они едут по делам, которых он велел ей не касаться ни в коем случае? Не понимала. А в свете общей обстановки это сильно тревожило.
Денис каждый шаг ее… ну, не то чтобы контролировал… Вроде бы и нет. Однако все было очень непросто. Тале ничего не запрещалось, но Шустов хотел знать обо всем, о каждом ее решении и выборе, он спрашивал, интересовался, ставил сопровождающих. Как бы из верных и лучших побуждений, но Тале, давно привыкшей к независимости, было дико и непривычно с кем-то обсуждать свои поступки и мотивы. Да и подстраиваться нужно, потому как да, она от него сейчас зависела и строила планы на лечение и будущее в целом, опираясь на деньги, которые, так или иначе, давал Денис. К тому же еще и пыталась при себе сохранить свои же тайны.
А он… словно до игрушки дорвался какой-то, ей-богу! До вещи, которой маниакально жаждал обладать, и теперь не мог нарадоваться, что заполучил в единоличное владение. Талу как-то разом лишили любого личного пространства и всякого уединения. И никак не выходило донести до Дениса то, что ее такое отношение не устраивает.
Он просто не слышал ее!
Тала точно не ждала, столкнувшись с ним в прошлую среду, что ее вот так в оборот возьмут… Даже описать сложно было, как именно. Наверное, это нормально для семейных отношений, да и то, где-то в суровом патриархате. А когда вы вроде для обоюдного удовольствия все делаете… Ситуация виделась странной, напрягающей и пугающей временами. А в совокупности с нависшим над ней диагнозом и состоянием…
Это все таким грузом на плечи Талы давило, что нервы не выдерживали, не помогали уже и успокаивающие. Врач советовал дыхательные практики, но те совершенно Тале не давались, видимо, не тот характер. Так что она пила кофе и пыталась перед полетом упорядочить мысли.
