– Оставь меня! – прошипела я, вытирая слезы, из-за которых все передо мной расплывалось. Я уже даже не замечала, что плакала, пока не почувствовала влагу на тыльной стороне руки. Я задыхалась, показывая на неподвижное тело Тристана. – Ему нужна помощь! Сейчас же!
Кросс совсем не походил на того простодушного учителя, каким я его знала. Он подошел ближе и угрожающе склонился надо мной. Его обычно аккуратно уложенные вокруг лысины волосы от борьбы стали растрепанными, а живущий в нем прыгун сквозь тени раскрасил его кожу зловещей чернй паутиной. Глаза Кросса налились кровью и пропитались странной темнотой.
– Он не имеет значения, – небрежно отозвался Кросс и снова схватил меня за волосы. Он намотал прядь волос на кулак и поднял меня с пола, пока я не оказалась напротив него. – Он не важен и никогда не был важен. Я – настоящий хранитель кольца. Не он. Не Бастиан. Никто не имеет права обходить меня только потому, что я был рожден незаконно.
Понятия не имела, о чем шла речь, но пока он говорил, то, по крайней мере, не нападал.
– А кто вас обошел? – спросила я, чтобы отвлечь его, и потихоньку попятилась назад.
– Отец Бастиана являлся моим сводным братом, – объяснил он и выпрямился во весь рост. – После его смерти я должен был перенять кольцо, а не Бастиан! – проворчал он и поднял руку. На его пальце красовалось то самое кольцо, и я видела, что металл находился там в постоянном движении. Будто он все еще оставался жидким и готовым к следующей ковке.
– Тогда… тогда у вас есть то, что вы хотите, – запиналась я. – Я отдала кольцо, как вы того и хотели, – я попыталась напомнить, что помогла ему. Потому что в настоящий момент он смотрел на меня, как на своего противника. И я намеревалась это изменить.
Действительно, его губы скривились в улыбке.
– Ты была полезной, – согласился он. – Я ранее уже пытался добраться до кольца. Маргарет-Мод не принесла пользы, хотя ей даже удалось выйти замуж за моего сводного брата. – Он покачал головой. – Столько работы, и все напрасно.
Мои мысли заметались. Детали пазла постепенно собирались в картинку в моей голове, но эта картинка рисовала ужасную сцену смерти отца Бастиана, больше уже не похожую на несчастный случай.
Я вздрогнула, потому что у меня перед глазами стоял шрам Бастиана. Не хотелось представлять, как погиб его отец.
– С этих пор все станет по-другому, – воодушевленно сказал Кросс. – Кольцо у меня. Группа знает, что я стану Люцифером, а до твоего отца сейчас легко добраться. В этот раз он сделает все, что я пожелаю. Он не сбежит от меня снова.
Люцифер? Я понятия не имела, о чем он говорил. И у меня не было времени переспрашивать: он заметил мое плавное отступление и подошел ближе.
– Я правда думал, что ты не в курсе, что не владеешь информацией о своем отце. Представь себе мое удивление, когда я вижу тебя на вокзале, садящейся в поезд! – сказал он таким будничным тоном, словно мы разговаривали о погоде. – Ты знаешь, что твой отец жив, не так ли? – спросил он и схватил меня за воротник рубашки. – Где он? Где он прячется?
– Не знаю! И не понимаю, как он связан со всем этим делом! – соврала я, так как теперь все становилось ясно. Тристан рассказывал мне о Люцифере. Жреце, владевшем амулетом из виталинаурума, с помощью которого воскрешали мертвых. Поэтому его и прозвали Люцифером. Очевидно, Кросс подражал ему. Но для этого он нуждался во всех трех кольцах. И, разумеется, в кузнеце, который соединил бы их обратно. Но почему мой отец? Как он был связан со всем этим? Где он находился и почему прятался?
– Я не видела его несколько лет. Я считала, что он погиб!
Кросс поджал губы.
– Он не погиб. Он скрывается. Я хотел привлечь его к нашему делу, заплатил бы за его службу. Но твой отец настолько глуп, что решил отказаться! – Кросс засмеялся, словно решение отца показалось ему неудачной шуткой. Он толкал меня к наковальне, пока мои ноги не сдались и я не потеряла равновесие. Он схватил меня и бросил на пол. – Но, если он не хочет добровольно вступать в игру, мы снова вынудим его. Из-за прискорбной смерти твоей матери… – Кросс снова засмеялся. – Скажем так, может быть, он согласится сейчас перейти на нашу сторону. Тогда он смог бы вернуть назад то, что потерял.
Я посмотрела ему в глаза, и мне открылась страшная правда.
– Вы ее убили! – прошипела я. Осознание этого злодеяния свалилось на меня камнем. Он подходил все ближе и пытался меня удержать. При этом он разорвал мою рубашку и оголил плечи. В попытке защититься я махала руками изо всех сил. Мои кулаки попадали в цель, но, казалось, он даже не чувствовал этих ударов. Он грубо схватил меня за руки, и плетения на его коже увеличились до больших пучков. Понятно, чего он хотел. – Нет! – отчаянно визжала я. Я вырывалась и махала руками, но Кросс все сильнее прижимал меня к полу. Я пыталась нащупать рукой что-нибудь, чем могла бы защититься. Но ничего не было. Ничего, что могло бы мне помочь. Только карандаш и ножичек в кармане брюк. Бесполезный ножик, спрятанный в ножнах. Но я продолжала поиски и в конце концов нащупала карандаш.
Кросс дышал мне прямо в лицо, когда я в панике пыталась достать карандаш из кармана. Я крепко сжала его в кулаке и, когда Кросс схватил меня за плечо, а его плетения расползлись по моей коже, со всей силы ударила карандашом ему в бок. Кросс захрипел, ненадолго оторвался от меня и с удивлением посмотрел на торчащий карандаш.
– Негодяйка! – прорычал он, а затем ударил меня по лицу. Моя голова словно взорвалась. Все цвета радуги засияли перед глазами, пока их не сменила темнота. От удара из глаз посыпались искры, а в ушах появился шум. Я едва могла дышать, так меня шокировала невероятная боль. Меня еще никто никогда не бил. Щека онемела, только кровь во рту давала понять о моем безвыходном положении. Я закричала и приложила еще больше усилий, чтобы сбросить с себя Кросса. Но мое противодействие не оказало должного результата. Он вытащил карандаш из тела, и из раны хлынула кровь. Казалось, он этого даже не почувствовал. Кольцо на его руке горело, когда он с безжалостной жестокостью снова прижал мои руки к полу.
Жадное выражение его нечеловеческих глаз заставило меня вздрогнуть. Я закричала от страха, и меня охватило головокружение.
– Нет! – я хватала воздух и отчаянно боролась с ним.
Это не происходит случайно, Эбби. Ты можешь это контролировать. Не каждое прикосновение открывает врата души. И, если ты мне хоть чуточку не доверяешь, если не откроешься мне, я не смогу добраться до твоих плетений. Не важно, как сильно я буду желать их.
Слова Бастиана звучали в моей голове.
Когда испытываешь сильные чувства, невольно открываешь себя. А страх – это очень сильное чувство.
Несмотря на боль, панику и беспомощность, я подавила в себе страх. Яростно пыталась прогнать Кросса из моей души, но чувствовала, как мне противостоит его мощь. Он обхватил пальцами мою шею, и, когда я безуспешно пыталась набрать воздуха, меня снова охватил страх.
