Прозвучало это грубо и колко. Так, что стало стыдно за саму себя. Ведь, несмотря на происхождение, я росла среди людей и до сих пор считала себя одной из них.
– Люди начали охотиться на вурлаков, истреблять их ради меха, пока вампиры пытались остановить браконьерство. Правда, природа восстановила справедливость раньше закона. Животные умнее, чем мы привыкли думать.
Я перевела взгляд на вурлака, который больше не спал. Он смотрел на меня спокойным, почти человеческим взглядом, от которого на душе поселилась тоска. Сейчас этот дикий зверь казался таким мирным, почти домашним. И если все правда обстояло так, как говорила Дакота, реальность просто омерзительна.
Сколько же вурлаков успели вырезать люди, прежде чем обозлили целый вид?
– Спасибо, что рассказала, – обронила я тихо. – Я этого не знала.
Дакота слабо улыбнулась, принимая благодарность:
– Мой отец был зоологом.
Сказала это и умолкла.
Мне показалось или последние слова Дакоты и правда горчили тоской и болью? Мне хотелось спросить ее, но язык прилип к нёбу, а слова не шли. Да и нужно ли лезть в чужую душу?
– Зачем этого вурлака держат в резиденции? – спросила я, чтобы прервать затянувшееся молчание.
– Его не держат, – пожала плечами девушка. – Видишь вон там, в стене, проход?
Я посмотрела туда, куда указала Дакота, и кивнула. Вход в коридор зиял непроглядным черным пятном и выглядел достаточно жутко.
– И что это?
– Подземный ход в лес за резиденцией. Он достаточно далеко от города, так что если вурлак выйдет через этот тоннель, то не столкнется с людьми и будет свободен. Проход всегда открыт, но за несколько месяцев вурлак так и не захотел вернуться домой, в свою стихию. Наверное, это потому что он еще совсем малыш…
– Малыш?! – Я изумленно уставилась на гигантского волка, который в холке был почти с меня ростом.
– Угу. Хаген нашел его в лесу с раненой лапой. Привез, приказал вылечить и проложить тоннель, чтобы кроха мог вернуться домой…
– Только вот его дом уже здесь, – надтреснутым голосом закончила я и до боли прикусила губу.
Этот зверь сильно напугал меня в нашу первую встречу. Да и, что таить, во вторую тоже. Но, оказывается, у нас общего куда больше, чем можно было предположить. И я, и этот вурлак с детства росли не в своем мире. А когда пришла пора возвращаться домой, сделать это оказалось слишком сложно. Только вот волку ничего не мешает остаться рядом с хозяином, а я обязана отказаться от привычной жизни ради сотен тысяч чужих.
– У него есть имя? – Я запустила пальцы в жесткий мех и прижалась к теплому боку вурлака, желая спрятать совсем не крохотного волчонка в своих объятиях.
– Нет. Хаген сказал, что имя еще сильнее привяжет вурлака к нам, а нас к нему. И тогда расставаться будет сложно. А так мы надеемся, что однажды волк сам решит уйти, и просто ждем.
Я молча кивнула, а сама подумала о том, как же все это странно. Ведь Хаген уже привязался к волчонку, это очевидно. Интересно, в тот день, когда принц застал меня и вурлака в одной клетке, что его взбесило больше? Покушение на меня или то, что пытались использовать его питомца?
В любом случае не важно, во мне было дело или в вурлаке, за свое непослушание и самовольство те бедолаги уже поплатились собственной кровью. И во всем снова виноват чертов Мергер…
Сердце тяжело ухнуло, а затем подскочило к горлу, мешая дышать. Демоны… Я ведь совсем забыла про меч! Последний раз я видела его ночью, когда в гневе рубила клинком подушки. А потом? Я даже не помню, как уснула. Не знаю, куда дела клинок. И с утра тоже нигде его не видела.
– Ты чего? – опешила Дакота, когда я резко подскочила на ноги. – Все в порядке?
– Д-да, – я выдавила улыбку, – просто вспомнила о кое-каких делах.
– Каких? – Вампирша недоуменно выгнула бровь и одарила меня подозрительным взглядом прищуренных глаз.
Я не хотела признаваться в своем легкомыслии. Если Дакота узнает, что я понятия не имею, где Мергер, об этом очень скоро будет осведомлен и Хаген. Новые причитания вампирского принца мне не нужны. И без него знаю, что мне вверен не просто меч, а оружие, способное сохранить или разрушить мир между людьми и вампирами! Уже слышу, как Хаген отчитывает меня своим сухим голосом, пронизывающим душу, словно ледяной ветер – тело.
«Ты будущая королева! Твои безрассудство, безответственность и легкомыслие ставят мир под угрозу! Повзрослей. Будь серьезней. Забудь о свободе. Все, что у тебя есть, это долг».
Кожу усеяли мелкие мурашки, глаза защипало. Я почти бегом ринулась к лестнице, игнорируя Дакоту.
– Сандра! Что случилось? Я сказала что-то не то?
Она могла бы догнать меня в два счета, как-то остановить. Но не стала.
Я обернулась, встретилась с растерянным взглядом вампирши, но так и не нашла, что ей сказать. В ложь Дакота не поверит, а правда слишком абсурдна и не вызывает во мне ничего, кроме стыда… Хлопнув дверью, я ушла молча.
По коридорам к своим комнатам я неслась так, что горели легкие. Залы сменяли друг друга, от многочисленных дверей и бело-золотых гобеленов рябило в глазах. Мне оставалось совсем чуть-чуть до заветного поворота к моим покоям, когда сердца словно коснулись чьи-то прохладные пальцы.
Это случилось настолько неожиданно, что я споткнулась и упала, растянувшись в пустом коридоре. Перевернулась на спину, уставилась пустым взглядом в высокий потолок и впилась пальцами в грудь там, где под ребрами билось обезумевшее сердце.
Меня не покидало ощущение чьего-то присутствия. Будто кто-то только сейчас заполнил собой пустоту в душе, с которой, даже не догадываясь, я жила все восемнадцать лет.
– Соберись, – прорычала я сама себе сквозь зубы и крепко зажмурилась, пытаясь прогнать странное наваждение.
Уверена, оно мне только показалось. А вот проблема с Мергером вполне реальна! Хотя, конечно, сомневаюсь, что в резиденции есть охотники за мечом вроде Нокса или того головореза, которого я оставила без кисти руки. Но от мысли, что серьезное оружие сейчас находится неизвестно где и это только моя вина, становилось дурно.
Несмотря на то что в груди все еще томилось странное, теплое ощущение, похожее на крошечный костер, я заставила себя встать. И я, все-таки протащив себя к дверям покоев, обнаружила, что они приоткрыты.
Собрав волю в кулак, я толкнула створки и шагнула в комнату.
16
Он стоял ко мне спиной и смотрел в окно. Притворялся, что не услышал моих шагов, хотя я совершенно не пыталась скрыть своего присутствия. Его силуэт – идеальный, словно высеченная изо льда статуя, и пугающий, будто призрак, – не дрогнул, когда я произнесла:
– Что вы здесь делаете?
Хаген обернулся. Кожа покрылась колючими мурашками. Взгляд синих глаз пронизывал насквозь, но никак не выдавал чувств самого принца.
