– Почему завтра? Можно сегодня, нет?
– Нет. Завтра будет большой бал. Мои люди и люди Дерика будут дежурить в замке и на улицах города, потому что и там будут празднества. А также чтобы отключить всю защиту дома, нужны время и чёткий план. Я его разработаю, и завтра мы с тобой встретимся. Без меня ни шагу, ни слова больше, и прошу тебя, Реджина, никакой самодеятельности. Она тебя убьёт, а я бы этого не хотел. Ты поняла меня?
– Но…
– Ты поняла меня? – требовательно повышает голос Герман.
– Да… поняла. Теперь ты злой коп, – бурчу я.
– Я не злой, а лишь пытаюсь тебе помочь и разобраться в том, что здесь происходит. Едва ты появилась, всё понеслось в пасть гиенам. Словно ты нажала спусковой крючок…
– Давай обвиняй меня теперь. Я виновата во всём.
– Я не виню тебя, Реджина. Но ты должна понять, что сейчас от твоих слов, действий и поведения зависят жизни невинных людей. Если ты права, то всё очень плохо, и я должен остановить Дерика. Мне придётся его… – Герман осекается и глубоко вздыхает.
– Убить? – подсказываю ему.
– Да… он мой друг. Мы знаем друг друга всю жизнь, как и Дина. И поверить в такое… принять сложно. Но для начала я должен всё понять сам и вернуть тебя домой в целости и сохранности и, желательно, без последствий. Решим это, а потом я займусь другим.
– Хорошо. И… Герман, скажи, а рука у тебя не дрогнет убить его?
Мужчина горько хмыкает и пожимает плечами.
– Придёт время, и проверим. Но у меня за спиной моя семья, мои друзья, люди, которым я обещал защиту. Они и вынесут решающий вердикт.
Киваю, получив удовлетворительный ответ, но через пару мгновений ужасаюсь себе. Я так хладнокровно обсуждаю возможную смерть Дерика, словно он таракан. Да, он плохой персонаж в этой истории для меня, но всё же… правильно ли это? Я не знаю.
– А ты? – Герман сосредоточенно изучает моё лицо, словно читает мои мысли.
– О чём ты? – удивляюсь я.
– Если у тебя подвернётся возможность лишить Дерика жизни, ты сможешь это сделать?
– Ну… хм… это важно для будущего Альоры? И ведь я могу быть и правой в своих суждениях, а Дерик не таким уж и храбрым. К тому же…
– Реджина, я задал тебе конкретный вопрос. Ответь на него без лишней воды, – сурово перебивает меня Герман. Поджимаю губы и передёргиваю плечами.
– Я никогда и никого не убивала. То есть… тараканов, да, ну и комаров. А это человек, и… я… у меня нет ответа. Я боюсь последствий и… – тяжело вздыхая, понимаю, какая же я жалкая. Кричать о чужих ошибках проще простого, а вот решать их вместе с другими людьми, для меня чересчур сложно. Я одиночка и в обществе становлюсь очень слабым человеком.
– Твоя ненависть к нему настолько сильна?
– Конечно. Я терпеть его не могу. Особенно после того, что он сделал. Он воспользовался мной, подначивал Дина, да и восстал против него же. Это ведь плохо, разве нет?
– Но дела королевства не должны касаться тебя. Ты не альорка, и тебе, в принципе, у нас не нравится. Так почему ты, действительно, ненавидишь Дерика? Только из-за его желания, и то не подтверждённого, убить Дина?
Открываю рот, чтобы снова возмутиться, ведь всё и так понятно, но, оказывается, у меня снова нет ответов на этот вопрос. Я не помню, с какого момента началась ненависть к Дерику до жажды придушить его голыми руками.
– Он плохой, и точка, – бубню я.
– Понятно, – хмыкает Герман, заводя мотор.
– Так, к чему это твоя улыбочка, парень? Что ты там себе придумал? – хмурюсь я.
– Сделал свои выводы.
– И какие же? Я имею право знать, ведь это касается непосредственно меня.
Герман ещё шире улыбается и делает один манёвр, разворачиваясь обратно.
– Хорошо, но тебе это не понравится. Хотя… как знать.
– Говори, – настаиваю я.
– Ты никогда не меняла, хотя бы в своей голове, слово «ненависть» на «ревность»?
– Ты рехнулся? Ты, вообще, в своём уме? Я, по твоим выводам, ревную его? – чуть ли не кричу, ударяя его по плечу.
– Почему нет? Вы слишком много времени проводите вместе, и я должен признаться, что между тобой и Дериком ничего не было. Он так пошутил…
– Пошутил? Прекрасно! Потрясающе…
– Но даже не это заставляет меня думать, что между вами происходит что-то очень личное. Сегодня утром ты, Реджина, высказывая свои возмущения, постоянно пыталась уколоть Дерика. И ты била довольно жестоко и метко, лишь бы причинить ему боль. Тебя, в принципе, не заботило, как при этом будет чувствовать себя Дин, потому что это была только ваша война, которая продолжается. Я не защищаю Дерика, он поступил подло, подставив тебя, но ранее за ним такого не замечалось. Он не запоминает девушек. Совсем. Он ими пользуется, а затем забывает. Даже если они будут соблазнять Дина, и он будет с ними встречаться, то Дерик будет лишь спокойно наблюдать. Но с тобой всё иначе, Реджина. Вы оба ищете друг у друга слабые стороны, чтобы сражаться. Только вот за что вы бьётесь?
Я сильно возмущена такими выводами Германа. У меня достаточно причин, чтобы не переносить Дерика. Начиная с того, что он постоянно врёт обо мне и мне, заканчивая его нехорошими делишками, которые проворачивает с Эльмой и другими.
– Это не я начала войну, а Дерик. Господи, Герман, он подставил меня по-крупному, выставив чёртовой шпионкой и непотребной личностью. Постоянно создаёт мне проблемы, и из-за него я сейчас в откровенном дерьме. Он даже не даёт мне позвонить домой. Лишил меня всего и, вероятно, лишит ещё и жизни. Но ладно я, а Инга и Мег при чём здесь? Чем они заслужили такое? И ответ у меня есть, потому что Дерику нравится убивать людей. Ему нравятся кровь и войны. Дерик обожает их, и так он будет при делах. А пока он просто ничтожество в тени Дина. Вот и всё, понятно? – фыркая, отворачиваюсь к окну.
– Кристально, – отзывается Герман, но настолько иронично, что меня это злит. Он издевается надо мной. И я не готова ему доверять полностью. Я понятия не имею, чего Герман хотел добиться своими расспросами и выводами, абсолютно далёкими от правды. Но я уже создала с ним альянс и отступать поздно, поэтому придётся или умереть с достоинством, или же окончательно разобраться с волкодавом.
Глава 42
Сколько я читала, то перед решающим боем всегда наступают тишина и штиль. Прекрасная солнечная погода, пение птиц, яркие флаги, развешенные в городе, которые можно рассмотреть с балкона, порой даже долетают звуки музыки и, кажется, я слышу чей-то смех. Подготовка к тридцатилетию Дина идёт своим чередом, и по совету Германа, я всё же приготовила подарок, чтобы в последний раз достойно показать себя этим людям, так и не принявшим меня. Охрана продолжает держать меня в заложниках, только сегодня меня уже кормят, что не может не радовать. С этой части замка невозможно увидеть и услышать что-то, но я чувствую, как каждый готовится к празднику по-своему.
