– Нет, я буду рядом. Мы родим этого ребёнка, – заверяет она меня. Конечно, так и я поверила. Инга вся бледная и одновременно с покрасневшими щеками, испариной на лбу. Её всю трясёт, отчего я хрюкаю от смеха.
– Отлично, Реджина, идём хорошо. Я буду рядом. Пять минут, и ты меня зовёшь, да?
– Ага.
Интересно, если бы они знали, чей это ребёнок, были бы такими спокойными сейчас? Да, никто из них не знает. Я просто мать-одиночка, которую в Америке бросил жених.
– Хочешь, массаж сделаю? – сдавленно произносит Инга, пока я расхаживаю по палате и глубоко дышу.
– Притронешься ко мне сейчас, я тебе что-нибудь сломаю. Клянусь, – рычу, бросая на неё взгляд.
– Ладно-ладно… психичка, – шепчет сестра, снова забиваясь в угол.
Бросаю взгляд на часы. Почему так долго? Ему что, понравилось быть внутри меня? Уже полтора часа прошло с ухода врача, а схватки только раз в семь минут. Это бесит.
Облокачиваюсь о стену, повторяя дыхательные упражнения. Стою на корточках. Снова использую мяч. И так по кругу. Схватки становятся сильнее. Но я стараюсь сосредоточиться на дыхании, на хороших мыслях и не позволить себе паники.
– Нажми на кнопку, Инга, – сквозь стиснутые зубы, шиплю, убирая со лба мокрые волосы от пота.
Сестра сразу же подскакивает к кушетке и несколько раз жмёт на кнопку. Она просто оставляет там руку, бледнея ещё сильнее, и с ужасом смотря на меня.
– Реджина! Что…
– Она умирает! Сделайте что-нибудь! Ей плохо! Посмотрите, она вся красная! – верещит Инга, продолжая жать на кнопку.
Моя палата заполняется персоналом. Видимо, они решили, что я, действительно, здесь помираю, но нет. Я ещё жива и готова тужиться.
Медсёстры быстро превращают кровать в родильный стол и помогают мне на него забраться. Ингу пытаются успокоить, а она кричит что-то бессвязное, оскорбляя всех, потому что считает, что мне настолько больно, раз я молчу.
– Инга, заткнись, – рычу, бросая на сестру злой взгляд.
– Мне за тебя стыдно. Не вынуждай меня рожать в этой нездоровой атмосфере, – добавляю и жмурюсь от очередной схватки.
– Реджина, надо сосредоточиться. Попробуем тужиться, да? Ты помнишь. Делаем глубокий вдох на схватке и давим воздух в низ живота. Затем напрягаем его.
Киваю своему врачу. Они уже все готовы. Вокруг меня собрался персонал, педиатр, которого я выбрала для ребёнка. Мы рожаем…
Первая попытка, и Инга орёт за меня. Вторая проходит так же, что ещё больше выводит меня из себя.
– Я её… сейчас… убью… – тяжело выговариваю.
– Мисс…
Неожиданно дверь распахивается, и меня обдаёт прохладой из коридора. Поворачиваю голову и охаю, пропуская схватку.
– Ваше Высочество…
Все в абсолютном шоке от появления в родильной палате Дерика.
– Я здесь. Я успел, – произносит он, хватая мою руку, и улыбается мне.
– Что ты… ты же…
– Всё хорошо. Говорят, ты умница. Мы продолжаем, да? Все вы подписали документы о неразглашении информации, и если с этим ребёнком и этой девушкой что-то случится…
– Он… ничего… вам… не сделает. Он просто… взвинчен, – договариваю за него я.
– Не пугай их, – прошу его, стискивая зубы от схватки. – Я… справлюсь.
– Хорошо. Так. Что мне делать? Я могу что-то сделать сейчас для неё?
– Ваше Высочество, дышите вместе с ней. Полное раскрытие…
Инга снова орёт, как ненормальная.
– Убери её отсюда… убери к чёртовой матери… она меня… бесит, – непроизвольно тужусь.
– Инга, сгинь с моих глаз! Немедленно! Иначе я отправлю тебя обратно в Америку первым же рейсом! – рыкает на неё Дерик.
И как по взмаху волшебной палочки сестра вылетает из палаты.
– Спасибо.
Он улыбается мне. Ему дают прохладную марлю. И он бережно вытирает пот с моего лица.
– Реджина, мы должны родить, помнишь? Схватки уже постоянные, и ты обязана сейчас собраться. Всего чуть-чуть осталось.
С обеих сторон мои ноги хватают и удерживают, немного приподнимая их. Накатывает схватка, и я выдыхаю воздух. Падаю на подушку.
– Ты сможешь. Умница, Джина, – шепчет Дерик, выдёргиваю свою руку из его. Его тёмный взгляд полон удивления.
– Я могу… сделать… тебе… больно… читала…
Снова тужусь. Мне помогают. Дерик дышит вместе со мной, постоянно отвлекаясь на то, что происходит у меня между ног. Вытирает пот, говорит, что я всё смогу. Это же я. Никогда не сдаюсь. Если бы он знал, как это больно.
– Давай-давай, головка, Реджина…
Ещё одна потуга. Сильная. Не навредить ребёнку. Всё моё тело становится одним сгустком боли, но я не разрешаю себе кричать. Я не могу показать свою слабость Дерику. Ужасно то, что он здесь и всё видит. Хватит с него потрясений.
– Ты сможешь, Джина. Ещё один раз. Приложи все силы, американка. Ты же упрямая, – шёпот Дерика наполняет мою голову.
Ловлю его уверенный взгляд и стискиваю до боли зубы.
Перед глазами всё плывёт, появляются чёрные точки, и я делаю последнее усилие.
– Мальчик! Поздравляем, у вас мальчик!
Что-то мокрое и тёплое кладут мне на живот. Поверхностно дыша, опускаю голову и вижу сморщенное лицо малыша.
– Джина, это сын. У нас сын, – Дерик тихо смеётся и целует меня в висок. Ему предлагают разрезать пуповину, а я смотрю на ребёнка. Мой сын. Я родила сына. Боже мой… это мой сын.
Я не понимаю больше, что происходит. Его у меня забирают, и вот тогда я кричу от страха. Я дёргаюсь на кушетке, боясь, что малыша отнимают у меня. Моего сына!
– Тише-тише, Джина. Его должны обмыть и провести анализы. Его вернут. Всё хорошо. Всё хорошо…
Смотрю на Дерика. Он кивает мне, убеждая, что не лжёт.
– Сын, – шепчу я.
– Да, Джина, ты подарила мне сына. Ты подарила мне новую возможность поверить, что я смогу любить. – Он прижимается к моему виску лбом.
Теперь начнётся другая жизнь. Ещё сложнее, чем была прежде. Ещё интереснее, но не сейчас… сейчас мне снова хочется в туалет. И наверное, поесть.
Глава 21
Приоткрываю глаза и устало улыбаюсь сидящему рядом с моей кроватью Дерику. Он отвечает улыбкой, держа меня за руку.
– Ты здесь, – шепчу.
– Конечно, я здесь, Джина. Калеб мне сообщил сразу же. К слову, больше так не делай. Твоё странное поведение даже меня сбивает с толку.
Закатываю глаза и цокаю.
– Сдал, предатель. Я же понимала, что делала. Всего лишь какие-то воды…
