Другую, значит? То есть ты даже там изменяешь мне?
– Считаю, что это взрослое и взвешенное решение, ведь в жизни сказок не бывает, а я хочу придерживаться истины и показать, как сложно такому, как я, в вашем мире. Конечно, это известие его повергло в унынье, ведь парень так много чувствовал к ней, он в неё практически влюбился. Но у неё не было к нему ничего, кроме минутного помутнения рассудка. Да и её парень прекрасный кандидат в мужья. Мира, я помню, что тебе неприятно было узнать о том, что я приплёл тебя к своему заработку. Поэтому ради сохранения и восстановления наших дружеских отношений, решил, что так будет лучше и для тебя, и для меня, – довольно заканчивает Рафаэль.
У меня сейчас челюсть отвалится. Он припёрся в мою спальню после вчерашнего разговора, который извёл меня, а теперь так просто отвергает всё, что сказал? Разве можно поступать подобным образом с людьми? Говорить им, как они нужны тебе, а потом легко отказываться от них? Конечно, он правильно сказал: настоящая жизнь там, где всегда главенствуют предательство и выгода. Рафаэль не хочет потерять своего места, а отношения со мной взбесят отца, если он обо всём узнает, и парень лишится возможности получить образование, как и следить за мной. Как же всё это неприятно отзывается в груди, вызывая монохромный шум в голове.
– Хорошо, – цежу я, придерживая полотенце.
– Прекрасно, значит, мы всё решили, – Рафаэль хлопает в ладоши.
Кто его подменил? Что, вообще, произошло с ним за одни сутки, раз сейчас он больше похож на Белча, чем на самого себя? Нет того тяжёлого взгляда исподлобья, привычки потирать шею и наглой ухмылки. Мне бы радоваться и прыгать от счастья оттого, что он больше не будет давить на меня, называть своим хлебушком, касаться меня, кричать, рычать, целовать, кусать, обнимать, забираться своими пальцами под юбку, перекрывая мне кислород и…
Остановись!
– Тогда я бы хотел попросить тебя, как друга, о помощи. Она мне очень нужна, – медленно добавляет он.
– О помощи? – Обиженно выдыхаю я.
– Да, дело в том, что мне всё же придётся сдать самые минимальные нормативы по конному спорту, а уборка в конюшне не засчитывается, и за счёт неё нельзя набрать баллы. Ты же знаешь, что я не умею этого, пробовал в Лондоне перед приездом сюда, но отбил своих близнецов. Ну и больше не желаю этого, но мне придётся, иначе зачёт не поставят. А ты прекрасная наездница. Помоги мне, покажи азы верховой езды, Мира. Как друг, разумеется. Друзья помогают друг другу и выручают из таких вот дерьмовых ситуаций, – по-хамски заявляет он.
Мало того, что он унизил меня сейчас перед самой собой, совершенно не обращая внимания на то, что я в одном коротеньком полотенце, и несколько раз упомянул слово «друзья», так ещё и рассказывает о том, как я должна поступить в благодарность за его широкий жест в виде моего бракосочетания с Оливером? Он охренел вконец!
– Для этого существуют преподаватели, макака. Да и вряд ли обезьяны и лошади когда-нибудь подружатся, так что обратись с просьбой к моему папочке, он тебе поможет. Заплатит за тебя, – едко шиплю я.
– Мира, давай не ругаться и не обзывать друг друга, идёт? Мы же взрослые люди, которые умеют разговаривать вежливо, – мягко произносит он, да ещё и жест руками делает, словно воздух поглаживает. Недоразвитый бабуин! Да как он, вообще, смеет так со мной поступать? Бросать такое мне в лицо, после того, как я сожрала себя изнутри из-за его вчерашних слов?!
– И я не хочу покупать зачёт, потому что это слишком унизительно для меня. Ну и, к слову, о преподавателях, хорошо, что ты напомнила, – будто не видит, что я едва держу себя в руках, чтобы не расцарапать это самодовольное лицо, и продолжает говорить спокойно и уравновешено.
– Я обратился к нему, и он мне посоветовал лучшую студентку его курса. То есть тебя. Также он дал мне разрешение на использование двух лошадей во внеучебное время, поэтому я пришёл к тебе, Мира. Мне, правда, нужна помощь. Я бы мог попросить Белча, но он выбрал лыжный спорт и даже не желает вдаваться в подробности моей проблемы. У меня выхода не осталось. Не понимаю, почему ты не желаешь мне помочь? Я же милый и даже не обижаюсь на то, что ты меня оскорбляешь просто так из-за нехватки пыльцы на поле из одуванчиков. В чём проблема-то? – Хмурясь, Рафаэль запускает пальцы в волосы, почёсывая затылок.
Может быть, я ему больше неинтересна? Может быть, мой отказ его быстро остудил, и он переметнулся к более доступной девушке? К Флор? Я убью эту суку!
– Я. Не. Хочу. Так тебе яснее? Тем более времени нет, предстоит осенний бал, и у меня огромное количество работы, – передёргиваю плечами, присматриваясь к Рафаэлю. Ну как такое возможно, если ещё суток не прошло, как он просил дать ему шанс? А сейчас удручён лишь несдачей нормативов по конному спорту?
– Ладно, я попытался. Что ж придётся как-то самому пробовать и не отбить яйца, – тяжело вздыхая, он, не смотря на меня, направляется к двери.
Это всё? Он просто так уйдёт и ничего больше не скажет? Выходит, у него и не было чувств ко мне, а все эти слова были продиктованы какой-то вспышкой на солнце и мизерной каплей алкоголя? Правда?
Глава 47
Мира
Паника и неприятный ком из отчаяния моментально рождаются внутри и сносят мой рассудок к чёрту. Возможно, я поступаю импульсивно и странно для самой себя, когда должна делать всё наоборот. Но не могу противостоять своим ужасающим мыслям и потерять его. Так отпустить, даже не вынудив его наорать на меня, хотя бы наорать. Ведь его спокойствие означает пустоту и тишину, то есть я больше не вызываю в нём никаких эмоций. Мне страшно от этого.
– Стой, – быстро шепчу я. Рафаэль замирает и оборачивается.
– Хорошо. После субботнего урока по конному спорту, мы задержимся, и я смогу уделить тебе не больше часа. Надеюсь, твои фанатки не будут преследовать тебя, и это не окажется на сайте университета в отсутствие Оливера. Он будет крайне недоволен, если увидит тебя рядом со мной, а злить своего любимого и единственного парня я не желаю, – выдавливаю из себя унизительное, позорное и оскорбительное для меня согласие.
– Правда? – В его светлых глазах загорается искорка надежды.
Вот я тоже хочу спросить: серьёзно? Ты чуть ли не грозился убить Оливера, а сейчас радуешься возможности обучаться управлять лошадью, но не шансу остаться со мной наедине?!
– Да.
– Спасибо тебе, Мира! Ты дала мне невероятную возможность самому всё сдать, ведь я не могу даже представить, что буду платить за зачёт. Это для меня противоестественно и глупо на самом деле. Зачем отдавать деньги из-за лени и отсутствия врождённых навыков общения с лошадьми? Никогда этого не пойму и не приму. Я лучше эти деньги…
– Мне уже стало скучно, Рафаэль. Если это всё, то уходи, – зло перебивая его, направляюсь к гардеробному шкафу, чтобы спрятаться, наверное, под предлогом сокрытия практически обнажённого тела, до которого ему больше нет дела.
