– Не трогай Джози. Она ни при чём здесь. Это Эдвард задумал, а Джози была даже не в курсе того, что нас двое. Она думает, что это альтер-эго Эда, и всё. Прекрати приплетать её везде. Она жить хочет. Без тебя и без Эда. Ей твоя пекарня, вообще, неинтересна. И это я тебя бил. Я тебя лупил и отлуплю ещё, если позволишь себе лишнего с ней, – перебиваю её, ужасаясь тому, на что она готова пойти, чтобы причинить вред Джози. Почему она так зациклена на ней и видит её врагом? Джози всю жизнь поддерживала Эда и помогала ему.
– Джо не знает, что вы близнецы? Как это интересно. А что будет, когда она узнает, что ты не Эдвард, а его наглый и живой близнец, обманывающий её. Ты же спишь с ней, да? Я оградила от этого Эдварда, но ты устраиваешь оргии в баре, ведёшь себя развязно и вульгарно, и она такая же. Вы спелись, но всё же она девушка. И она влюблена в тебя. Очень влюблена в тебя, точнее, в Эдварда. Сердце её хрупкое. Оно может разбиться…
– Ты на что намекаешь, Нэнси? Ты что, вздумала меня шантажировать?
– Нет, я всего лишь намекаю тебе на то, какие последствия принесёт твоё поведение и ослушание. Я предлагаю компромисс. Ты вернёшь мне моего сына и исчезнешь отсюда, а я сохраню твою тайну, и дурочка Джо будет жить. Девушки, они склонны к суициду. Ты не знал, Гарольд? Сколько унижения она уже пережила из-за Эдварда, и этому поспособствовала я. Всё сделала, чтобы её выгнали из города, но она всё ещё здесь. Пришлось держать её под боком и наблюдать, чтобы не дай бог, она не убедила Эдварда в его чувствах. Но он не поддавался, в отличие от тебя. Джо видит в тебе Эдварда, но не Гарольда. Ты призрак, так исчезни тихо, и эта девочка, может быть, ещё сможет вернуться сюда к родителям. Иначе я разрушу её жизнь, рассказав о твоей лжи. Ни одна девушка такого не простит. Ни одна не примет обманщика и изменщика обратно.
По моей спине пробегает холодок. Нэнси не посмеет… хотя я уже не уверен. Если кто и должен рассказать Джози обо всём, то это я. Она не простит… её слишком часто обманывали и унижали, чтобы вытерпеть это снова.
– Я расскажу всем, кто ты такой на самом деле. Ты не имеешь права ни на что здесь. Пекарня принадлежит Эдварду, а не тебе. Ты не продашь её. Ты больше не подойдёшь к ней. Иначе все, включая эту наглую мерзавку, узнают, что ты их водил за нос так же, как и меня, Гарольд. Ты обманывал Джо, а она видит в тебе моего сына. На тебя настоящего никто не посмотрел бы здесь. Я надеюсь, теперь ты понимаешь мою позицию и поступишь правильно. Мой сын не убежал. Это ты заставил его уехать, чтобы продолжить здесь дела своего папочки. Но тебе ничего не удастся сделать, так ему и передай. Проваливай из моего дома и лучше поскорее прощайся с теми, кем ты себя здесь окружил. Хочешь, чтобы я показала тебе свою любовь? Я покажу. Так же, как ты показал её вчера и избил меня. Я…
– Докажи, – выдыхаю я. Пусть больно сейчас. Пусть я не верю в услышанное. Пусть. Но я Гарри. Я не поддаюсь на провокации, я сам мастер провокаций. И Джози если и влюбилась, то именно в меня, а не в Эдварда. Я не мой брат, и об этом Джози говорила. Она меня любит. Меня и того, кем я являюсь внутри.
– Что ты…
– Докажи, что я не Эдвард. Он сейчас выглядит, как я. Он набил себе татуировки, как у меня. Стрижка у него такая же. Да, с весом могут быть нестыковки. Но он приходит и уходит, тем более я молод, как и Эд. Как ты докажешь, что я не Эдвард? Та же внешность, те же воспоминания, которые я тщательно собрал о нём. Он не отличается от меня. Именно от меня, потому что я лучше твоего сына. Меня не забыть. Чтобы доказать то, что я не Эдвард тебе придётся предоставить факты моего рождения, то есть официально признать себя хреновой матерью, бросившей своего ребёнка. И да, это будет обсуждаться здесь с радостью. Люди любят сплетни. Они осудят тебя. Они возненавидят тебя, а ещё я подолью масла в огонь и расскажу им о том, сколько боли перенёс Эд из-за тебя и твоей злости на саму себя за то, что ты не смогла удержать ни одного мужчину рядом. И по всему получается, что ты продала ребёнка за возможность владеть пекарней. Ты оставила Эдварда здесь только по этой причине. Это всё откроется. Я буду наблюдать за тем, как ты оспариваешь мои действия. Я с места не сдвинусь, ведь меня мало волнует то, что обо мне думают другие. Мне насрать. Но ты утонешь. На тебя будут показывать пальцем, винить во всех грехах. Тебя и так едва здесь терпят. Давай, Нэнси, докажи и вырой себе могилу. С радостью помогу тебе. Расскажи всем о том, кто я такой, и этим сделаешь хуже только себе. А я буду улыбаться, потому что ничего в моей жизни не изменится. Это поможет мне закрепиться здесь. Они будут видеть меня жертвой, а тебя настоящим монстром. Рискни, Нэнси, обнародовать факт моего рождения и имя, и мы посмотрим, что будет дальше. Подумай, прежде чем угрожать. Я не сдаюсь и всегда выигрываю. А вот ты изначально всё проиграла. Ты лишилась мужа, семьи, пекарни, сына. Хорошего дня, Нэнси. Надеюсь, твои синяки загноятся, – усмехаюсь и, распахивая дверь, выскакиваю на улицу.
Глава 25
Джозефина
Вижу на экране мобильного сообщение из бара Колла о том, что сегодня будет проходить самая чувственная вечеринка года, и проведёт её красавчик Эдвард Ренайс. К сообщению прилагаются координаты, указывающие на место где-то за городом. Дресс-код: лучшее, что есть в гостях. Именно так и написано. Затем перевожу взгляд на билет на поезд до Лондона, лежащий на столе. Вероятно, он выпал из кармана джинсов Гарри, когда он одевался и бежал отсюда. Тогда почему вечеринка всё же состоится, если он решил уехать, даже не сказав мне об этом? Я бы не была против… я бы поддержала. Остался час до отправления, новый билет можно получить на станции по документам, выходит, что Гарри, не прощаясь, решился на такой поступок и подставит этим самым Колла. Чёрт… он не может так поступить. Не может. Эд бы мог. Он уже такое делал, когда организовал поездку в Париж только для себя. Гарри не такой. Он другой.
Поднимаюсь со стула и шумно вздыхаю. Нет, я надеюсь, что по какой-то очень весомой причине он купил этот билет и непременно вернётся. Надо дать ему время… только вот что делать с неприятным осадком на душе? Не знаю. Хочется поехать на станцию и проверить, уедет или нет. Хочется мотаться по городу и искать его, чтобы потом поругаться с ним, покричать… поцеловать, как вчера. Целовать его долго-долго и снова чувствовать невозможное.
– Ты должна успокоиться. Если он уедет, то отпусти. Да… знаю, это больно. Гарри отпускать сложнее, чем Эда. Но надо. Ты обязана уважать его решение. Он вчера был подавлен и очень расстроен тем, что случилось с его матерью. Он поднял на неё руку и ему было плохо от этого. Конечно, ты молодец, Джо, что пыталась его разговорить, но мысли, они такие гады и всегда присутствуют в нашей голове. Отпусти его, если он захочет. Отпусти, пока не стало слишком поздно, ведь ты сама уезжаешь, – шепчу я самой себе и киваю.
Убеждать себя во лжи довольно сложно. Очень сложно. Но я не позволяю себе выйти из дома. Не позволяю даже позвонить Гарри и узнать, что случилось, и где он. Он взрослый. Надеюсь, что он не подставит Колла, и это лишь его метания из-за случившегося.
Я открываю ноутбук и делаю заказ на перевозку вещей, намечая её за день до моего отъезда, чтобы доказать себе – всё, что случилось между нами, лишь поверхностно. Это не стоит особого внимания и происходит лишь потому, что людей тянет друг к другу. Они влюбляются, и их сердца разбиваются. Но жалко, когда разбивается твоё. Больно и страшно, ведь впервые это происходит из-за любви. По настоящей любви к парню, а не из-за братской, как было с Эдом.
