Сев за рояль, Франческа с достойной восхищения аккуратностью расправила платье. Ее спина была вытянута как стрела, а длинная и изящная шея так и напрашивалась на засосы. Ее пальцы нависли над клавишами, едва касаясь их. Моя невеста с восторгом рассматривала предмет, что достался мне от родителей. Почившие Китоны серьезно увлекались классической музыкой. До самой смерти они умоляли меня выучиться игре на рояле.
Брайан и Галия, затаив дыхание, смотрели на то, на что я посмотреть не осмеливался. Моя невеста, до боли красивая в черном бархатном платье и с волосами, уложенными во французский пучок, с обожанием и зачарованной улыбкой взирала на старинный рояль и ласково гладила его пальцами. К моему величайшему недовольству, она была не просто пешкой из слоновой кости, дорогой и эффектной, но вместе с тем бесполезной и неподвижной. Она – живое существо, пульс которой я слышал с другого конца комнаты. Впервые с тех пор, как забрал Франческу у ее отца, я действительно пожалел о своем поступке. Не только из-за фотографии, а потому что ее оказалось нелегко приручить. А трудности, как я познал с младых ногтей, обладали неприятным вкусом.
Франческа начала играть Шопена. Ее пальцы двигались грациозно, но девушку выдало выражение лица. Яркое удовольствие, которое доставляла ей музыка, заворожило меня и привело в бешенство. Запрокинув голову и прикрыв глаза, Франческа как будто кончала. Ее губы тихонько двигались в такт музыке, вторя нотам.
Я заерзал на диване и посмотрел влево на Хэтча. Комната сужалась, а атмосфера в ней накалялась от громко звучавшей захватывающей музыки. Галия улыбалась, кивала и совершенно не подозревала, что ее муж щеголяет стояком размером с ее руку. До этого момента у меня не было проблем с Брайаном Хэтчем. На самом деле, он даже отчасти нравился мне, несмотря на его неумение позаботиться и об аквариумной рыбке, не говоря уже о том, что он занимал место в правительстве. Однако теперь мое мнение изменилось.
Мои вещи только мои.
Смотреть нельзя.
Не желать.
Не трогать.
Внезапно мной овладела отчаянная необходимость подпортить триумф невесте. Моей дерзкой невесте, которая осмелилась трахаться с другим мужчиной в тот вечер, когда я знакомил ее со своими соратниками и партнерами, предварительно надев ей на палец обручальное кольцо стоимостью в несколько домов, которые некоторые люди вообще не могли себе позволить.
Бесстрастно и крайне самодовольно я поднес к губам стакан виски, встал и направился к Франческе. Я расположился у нее за спиной, но она не заметила бы меня, даже если бы открыла глаза, чего, погрузившись в транс искусства и желания, не сделала. Она изливала страсть, и наши зрители жадно пили каждую каплю так поспешно, что мне пришлось преподать им и своей невесте урок.
С каждым моим шагом мелодия звучала громче и величественнее. Произведение достигло кульминационной точки, когда я подошел к Франческе сзади и прикоснулся к ее плечу нежным поцелуем. Она вздрогнула от удивления и резко открыла глаза, но продолжала играть, уверенно бегая пальцами по клавишам. Она задрожала всем телом, когда я прошелся губами по ее нежной теплой шее и впился очередным соблазняющим поцелуем рядом с ухом.
– Играй, Немезида. Ты устроила нам потрясающее шоу, почти кончая на мой старинный рояль. Ты готова встать в один ряд с Эмили?
Я чувствовал, как ее кожа заливается теплым румянцем, как она дрожит от нахлынувших чувств, и губами снова коснулся ее чуть выше плеча, прикусывая соблазнительную плоть. На глазах у наших гостей я вонзил зубы в нежную кожу, выставляя напоказ свою убийственную невоздержанность, за которую хотелось надавать себе пощечин.
Франческа взяла фальшивую ноту, и ее пальцы теперь как потерянные двигались по клавишам. Я вволю насладился тем, что удалось застигнуть ее врасплох, поэтому выпрямился и вынырнул из сладкой дымки ее тела. Мне представлялось, что Франческа закончит игру, но она снова положила пальцы на клавиши, сделала глубокий вдох в попытке успокоиться и начала играть «Take Me to Church» певца Hozier. Я тотчас же понял, что это приглашение к продолжению.
Я посмотрел вниз. Она – вверх. Наши взгляды встретились. Если Франческа так отзывается на невинные поцелуи в шею, то какова же она в постели?
Перестань представлять ее в постели, тупица.
Я нырнул обратно и провел большим пальцем по ее шее, уткнувшись носом в ямочку.
– Им же видно, какая ты мокрая для меня. Это их заводит.
– Господи, – прошипела Франческа, поджимая губы.
Она снова начала путать ноты, но под ее пальцами эта песня нравилась мне гораздо больше. Не такая совершенная. Вот чего я жаждал – ее провала.
– Меня это тоже возбуждает.
– Не делай так, – прошептала она, дыша так тяжело, что ее грудная клетка стала двигаться быстрее.
И все же Франческа не сделала одну простую вещь: она не велела мне прекратить.
– Пусть смотрят, если хотят. Ты не единственная эксгибиционистка в этом доме, Нем, – подначивал ее я.
– Вулф, – предупредила она.
Франческа впервые произнесла мое имя. Во всяком случае, когда обратилась ко мне. Между нами пала еще одна стена. Я хотел бы возвести ее обратно, но не так сильно, как хотел ранить Франческу за то, что превзошла мои ожидания.
– Пожалуйста, не кончай за моим роялем. Это произведет ужасное впечатление на наших гостей. Не говоря уже о том, что я заставлю тебя дочиста вылизать языком сиденье.
Она ударила пальцами по клавишам, и сидящие за нами гости вскочили, как по команде. Я постарался, чтобы всем в гостиной стало не по себе, и преуспел. Пусть отчаливают в свою комнату и перестанут пускать слюни на мою невесту. Министр Хэтч со своим стояком и миссис Хэтч со своими плачевными названиями для благотворительности и неестественно жесткими волосами попрощались с нами на оставшийся вечер.
– Какой чудесный вышел вечер, – шмыгнула носом стоящая за моей спиной Галия, поправляя многослойное платье на своей жирной фигуре.
Я избавил ее мужа от унижения, не став поворачиваться к нему и его виднеющейся в брюках эрекции. Франческа не стоила того, чтобы портить с ним рабочие отношения.
– Прекрасный вечер, – просипел он по-прежнему хриплым от желания голосом.
– Дорогая, пожелай нашим гостям спокойной ночи, – сказал я, все так же стоя к ним спиной и смотря на свою будущую жену.
– Доброй ночи, – пробормотала Франческа, тоже не поворачиваясь, поскольку я еще прижимался лицом к ее плечу.
Едва за гостями закрылась дверь, как моя невеста вскочила со скамьи, а я пошел к выходу, незаинтересованный в очередной перебранке с крикливым подростком.
– В западное крыло, – спиной к ней гаркнул я.
– Как же я тебя ненавижу, – заявила Франческа на повышенных тонах, но так же дерзко и уверенно.
Она не пиналась и не пыталась толкать меня, как Кристен. Она просто разрезала всю мою одежду и не ныла, как сопливая девчонка.
